Барабаны зомби - Андрей Бармин Страница 13

- Поражение можно сгладить алкоголем или веществами.

- Это завтра будет понятно, кто окажется проигравшим.

- Брось, все и так понятно. Тебя порвет мой боец. Ты — вечный «почти». Почти диджей, почти погонщик, почти мать, - он засмеялся. Мерзавец знал, как сделать ей больно. Она хотела тоже нагрубить про маленький член, но сделала глубокий вдох и ответила:

- А ты сам встань за пульт и попробуй, а то бахвалишься чужими талантами.

- Я взрастил этот талант, так что имею право. А ты начни бухать — легче будет, да и потом сказать, что в неадеквате было, вот и просрала бой.

Она уже в третий раз выставляла своего танцора против танцоров Эпштейна, и каждый раз за день до выступления начинались эти дурацкие звонки. Эхуд считал, что таким образом расшатывает ее психику, но на самом деле она просто теряла время на разговоры с ним.

- Да, да, да, ты прав, я уже отправила заказ. Так что радуйся — все, как ты сказал. А пока - пока, - она нажала кнопку сброса. Теперь он будет звонить чуть ли не каждый час, отнимая внимание и всячески отвлекая. Она бы с радостью отключила этот бандитский телефон, но надо оставаться на связи: еще предстоит вызов врача, доктора Перри для осмотра Флинта, и еще несколько звонков, которые нельзя сделать по обычной сети через обычный комм.

- Эхуд? - поинтересовался Бенджамин.

- Он самый, не спит гаденыш.

- Накокаинился или химию сожрал.

- Ладно, это неизбежное зло. Что ты приготовил нашему питомцу на обед?

- Рыбную сборку: тунец и немного лосося. Этот зомбак жрет лучше меня, хотя вообще ни хера не понимает в этой жизни.

- А ты готов завтра умереть на арене? - спросила она, на что смотритель только улыбнулся:

- Не совсем. Но все равно ты его балуешь.

- Я не балую, я кормлю его так, чтобы он завтра выложился на все сто. Ладно, ты меня еще не отвлекай. А то утро уже давно началось, а я еще не приступила к работе.

Джейн все же надела наушники и запустила программу с з-командами. Искусство оператора в ее случае заключалось не только в грамотной реакции на противодействие чужого бойца, но еще и в том, чтобы низкочастотные команды не нарушали концепцию основной композиции. Шоу прежде всего. Просто смотреть, как два зомби избивают друг друга и грызут желающие, конечно, найдутся, но их вряд ли будет много и они точно не заплатят столько денег, сколько платили зрители за диско.

Глава 4. Николо.

Глава 4.

Николо.

Он посмотрел на себя в зеркало и остался доволен: новый темно-синий костюм сидел идеально. Тонкая шерстяная ткань с небольшим добавлением синтетического волокна для антистатики. Николо предпочитал такую одежду. Носить сутану или армейскую форму ему не нравилось. Да он и из армии ушел в свое время в том числе и по причине того, что военные должны ходить в форме. Нет, конечно, основным мотивом ухода послужила победа партии Виолетты Сифуэнтос на выборах в парламент Италии, после чего финансирование вооруженных сил сократилось вдвое.

После увольнения у него появилось много свободного времени, и он начал думать, чем займется вместо службы. Вырос он в семье ревностных католиков, но долгое время пренебрегал походами в церковь. Но тут на Римский Престол избрали нового Папу. Климента. Бразилец из итальянской семьи, в свое время отслужил в армии почти десять лет. И на момент избрания он был совсем молод: пятьдесят девять лет. Энергия нового Папы била через край, он использовал все каналы масс-медиа, чтобы вернуть прихожан в церкви, начал множество реформ и старался довести их до конца. Климент не стеснялся называть вещи своими именами. Это были жесткие формулировки, подкрепленные цитатами из священного писания, причем на фоне творившегося тогда всеобщего безумия речи Папы звучали как глас разума. Николо они импонировали, но о служении он даже не задумывался. Обратиться к Церкви его подтолкнула не самая приятная история.

Рядом с его домом находился старый католический храм, прихожанами которого были преимущественно пожилые жители окрестных улиц. Он сам там побывал всего два раза. Но однажды во время воскресной службы туда ворвались пятеро молодых марокканцев с ножами и молотками. Еще двое расписывали аэрозольными баллончиками стену возле входа и кричали что-то про Аллаха. Тогда он оказался совсем рядом, так как вышел на улицу выкурить сигарету — арендодатель не позволял этого делать в квартире. Николо отреагировал незамедлительно: помчался к храму, на ходу криком призывая прохожих и соседей вызвать полицию и помочь. Полицию вызвали сразу, а вот с помощью обстояло не так просто: пожилые мужчины просто физически не успевали выйти из домов.

Николо на тот момент находился в прекрасной физической форме, к тому же службу проходил в тактической части, так что справиться с двумя подростками у входа не составило труда. Несколько точных ударов, и ублюдки уже лежали на земле, из открытых дверей храма раздавались отчаянные крики и мольбы о помощи. Он бросился внутрь, и перед тем, как ему в голову прилетел молоток, успел увидеть, как пять здоровых парней в спортивных костюмах и балаклавах носятся между рядами, нанося удары по пожилым прихожанам.

К счастью, полиция прибыла оперативно: участок находился не так далеко, прибыли и экипажи экстренных служб, так что никто не погиб. Тяжелые повреждения, но выжили по милости Господа все. И это было чудом. Как потом шутили его армейские друзья: Николо крестили в тот день второй раз. А что? Молоток чем-то смахивает на крест.

Он попал в католическую больницу, где Николо окружили всемерной заботой. Нападавших арестовали, его долго опрашивали полицейские, а потом в Сети начался шум. Куча общественных организаций помощи мигрантам и прочие симпатизирующие дерзким маврам подняли волну по защите участников нападения. Дети, заблудшие души, продукт социальной и расовой несправедливости, несчастные жертвы колониального прошлого. Все, кто угодно, но только не молодые исламские фанатики. Косвенно затронули и его. Бывший военный по мнению гуманистов должен был словом остановить нападавших, а не отправлять их в нокаут. А пробитая голова Николо и множественные ножевые ранения других прихожан — вина правительства, общества, политиканов, глобального потепления, но никак не результат безнаказанности