Граф Суворов. Том 12 - Иван Шаман Страница 13

— Слияние разумов. — тихо проговорил патриарх. — Явление редкое даже для измененных, когда несколько тел, находящихся рядом, сохраняют мозг, но переплетаясь он начинает работать иначе чем у обычных людей.

— Эта тварь в корне отличалась от того, что было в Петрограде во время теракта. — напомнил я. — Тогда дворянское собрание было снесено до основания, пострадало здание адмиралтейства, но монстр, занимавший несколько улиц, был в разы слабее. И уж точно не обладал никаким разумом.

— Он поглотил не сотни людей, а тысячи, при таком количестве разнонаправленных команд действовать разумно в каком-то направлении просто невозможно. — ответил Филарет. — К тому же его почти сразу начали атаковать как с воздуха, так и с земли, и даже из-под неё. Пусть трагедия стала неожиданностью — но десятки тысяч людей, приведенных в боевую готовность, оказались на постах и сумели уничтожить отголоски твари.

— Каков шанс что подобные монстры появятся на нашей границе в ближайшее время? — спросил я, не особенно надеясь получить нормальный ответ.

— Один к тысяче. — пожал плечами Филарет. — Может один к десяти тысячам.

— Учитывая миллионы оказавшихся в эпицентре прорыва… полторы тысячи полу разумных, быстро адаптирующихся и крайне опасных тварей. — покачав головой проговорил я. — Будем надеяться снарядов с напалмом хватит на всех.

— Это далеко не самое опасное что может оттуда вылезти. — вздохнул Филарет, придерживая свежие бинты. — Молитесь, ваше величество, но будьте готовы самостоятельно грести к берегу. Дальше всё может быть куда хуже.

Глава 6

Во всем ужасе произошедшей трагедии были и свои крошечные плюсы — осознанность происходящего. Одно дело кричать — нас бросили! Помогают только богатым! А другое — видеть, как за твою жизнь на самом переднем крае сражаются патриарх и наследник великого рода.

— Позаботьтесь о своей жизни и жизни ваших товарищей. При первых признаках конвульсий или странном поведении — немедленно сообщайте охране! Они спасают ваши жизни! — раздавалось из каждого коммуникатора, из каждого матюгальника и экрана. Об этом же твердили военные патрули и дружинники из церковного ополчения.

И это помогало! Каким бы бредом это не звучало, но за следующие дни у нас не случилось ни одного крупного инцидента. Нет, случались приступы, оборачивались в монстров самые пострадавшие люди, кто-то слетал с катушек и стрелялся — но на фоне того кошмара, который творился в первый день — мелочи.

Люди держались поодаль от пострадавших. Все смотрели за всеми, спали только по очереди, а потому трагедии хоть и случались, но личные, а не массовые. Я же… пахал как проклятый, спал как дельфин — не прекращая плыть по течению и лечить, лечить, лечить… всех, кого было возможно, всех кого успел. А потом просто понял, что перед глазами потемнело и я непонятно как оказался в командной палатке.

— Сколько я спал? — спросил я, у дежурившего в палатке гвардейца.

— Три часа, ваше высочество. — отрапортовал военный. — За время вашего отдыха происшествий не случалось.

— Отличные новости. — пробормотал я, продирая глаза. Да, три часа за пять дней, даже для моего разогнанного тела — предельно мало, и никакие медитации не спасут. Поддерживать собственное здравомыслие путем укрепления течения энергии в мозгу… а кто кроме тебя самого гарантирует что ты не ошибаешься и не смазываешь меридианы?

Ополоснув лицо в ледяной воде, я вышел из палатки в сопровождении всё того же дежурного гвардейца и направился к медчасти. К моему великому удивлению очередь все ещё стояла. Хотя скорее сидела на лавочках, под навесами. А последних моих пациентов всё еще стабилизировали младшие ученики.

— Дорогой, ты что здесь делаешь? — ошарашенно проговорила Ангелина, подойдя летящей походкой. — Ты же только лёг!

— Нормально. — отмахнулся я. — Что у нас по срочным.

— Не осталось. — слабо улыбнулась девушка, поддерживающая меня под руку. — Всё срочные либо прошли стабилизацию, либо…

— Либо помощь им уже не нужна. — сурово взглянув на меня проговорил Таран, под глазами которого я заметил фиолетовые фингалы. Похоже тотальный недосып был не только у меня. — Простите, ваше высочество, но вам бы и в самом деле отдохнуть.

— Скольких мы потеряли? — устало спросил я.

— Это не так важно. Главное скольких смогли спасти. — заметила Ангелина, держащаяся рядом. — А это очень много. И его святейшество тоже постарался. Церковь и в самом деле помогает, без них никуда.

— Никуда… — мрачно проговорил я, глядя на мелькающих между палатками капелланов. Спорить было бесполезно, Филарет со своими батюшками проделывал колоссальную работу. Они брали на себя тех искаженных, чей разум не пострадал, а социальный статус не позволял попасть на приём вне очереди.

Да, таким нехитрым образом он пополнил ряды своих искаженных последователей, получивших полезные изменения. Я же, кроме траты гигантского количества сил и времени в результате не получил ничего. Выздоровевшие офицеры тут же пересаживались на действующие суда и отправлялись на фронт. Были особенно тяжелые случаи, которые оставались при госпитале, но там и в самом деле всё невесело.

— Проведаем стабилизированных. — решил я, мельком взглянув на стоящих в очереди солдат. Понятия не имею сколько времени прошло с начала операции по стабилизации, но искажения уже слишком укоренились. Теперь восстановление нормального контура работы меридиан уже не обратит процесс вспять, а лишь устранит самые большие проблемы, да и то — уйдут на это месяцы.

— Александр идет. Целитель. — раздались благоговейные, шепотки, когда я зашел в, на скорую руку возведенный загородом, корпус для стационарных больных.

— Ваше императорское высочество. — склонившись поприветствовал меня дежурный офицер.

— Владыка, благословите. — чуть ли не вдвое согнулся стоящий рядом капеллан.

Не понимая, что происходит я тем не менее перекрестил его лысоватую голову и прошептал слова благословения, после чего он отошел в сторону. Я же начал осмотр пациентов, у каждого останавливаясь всего на пару минут, спрашивая о самочувствии, и проверяя стабильность меридианов.

— Ваше высочество, нельзя ли отпустить меня домой? — спросил очередной пациент, молодой мужчина, лет тридцати. Хотя, блин, мне то вообще семнадцать только исполнится через несколько месяцев. А я его уже молодым считаю… проф-деформация. Когда постоянно командуешь людьми в три раза старше себя, начинаешь привыкать. — Меня невеста ждет, да и лежать вместе с простыми…

— Перед болезнями и господом все равны. — осуждающе проговорил ходящий следом за мной капеллан.

— А подними те ка, левую руку. Согните в локте. — попросил я, и мужчина чуть ен взвыл, когда я начал ему «помогать». — Нет. Жизнь я вам может и спас, а вот здоровье пока отпустить домой не позволяет. Остаточные искажения пока не стихли. Или хотите притащить с собой в семью отголоски теракта?

— Нет, что вы. — испуганно проговорил дворянин, отодвинувшись от меня.

— Ну вот и славно. — похлопав его по ноге сказал я. — Все, кого смогу отпустить — отпущу. Увы, но я не в состоянии исцелить всех и сразу. Я не святой.

— Как скажете, ваше высокопреосвященство. — вновь поклонившись проговорил капеллан, и я нахмурившись скосил взгляд на Ангелину, не отстававшую от меня ни на шаг. Девушка, все поняв, попросила к ней наклонится.

— Патриарх издал указ, согласно которому тебя назначили викарием Вилюйским. Это чуть ниже епископа Сибирского. — коротко прошептала она. — Так что поздравляю, ваше высокопреосвященство.

— Расскажешь позже. — поморщившись сказал я, подходя к следующему пациенту. Проверить, поправить — дальше. Дальше… два часа прошло как один вдох. Из хорошего — пять человек можно было смело отправлять домой. Вернее, обратно на фронт, потому что дарников не хватало везде.

— Лечение продолжится через час. — пройдя вдоль очереди и убедившись что срочных уже не осталось, сказал я. — Пора провести короткое совещание и выяснить что я пропустил за прошедшие дни.

Собрать совет, хоть и малый, оказалось не слишком простой задачей. Начиная с того что мой главный казначей был на другом конце страны, и заканчивая тем что Марию пришлось ждать больше получаса. Первая супруга, выгадавшая время, сбежала из палаточного лагеря в столицу. Не развлекаться, естественно, а добывать столь важные для нас сведения, которые было невозможно услышать от обычных людей.

— Что у нас плохого? — спросил я, поставив маскировочную сферу и обращаясь ко всем