Василий Головачев - Десант в прошлое Страница 13

– Сентком – Центр управления хроносдвигом надо было сооружать на другой базе, не в России, история которой говорит о вольнолюбивости её народов. Решение Всевышнего соорудить центр вблизи столицы России было ошибкой.

Послушав разглагольствования юного оператора воррихо об идеологии хроносдвига и его последствиях, Морев перевёл беседу в практическую плоскость.

– Спросите у него, – посмотрел он на Марьяну. – Он может запустить наш коммандер?

ИсКр красноречиво закивал; человеческого в нём было больше, чем драконьего, несмотря на физические отличия, иные пропорции лица и наличие третьего глаза.

– Сработала система безопасности, – затараторил он, глотая слова и буквы, так что пришлось останавливать оратора и заставлять повторять речь. – Линия связи с сетью хронотрансляторов сохранилась. Я могу оттестировать управляющий контур и включить коммандер в сеть.

– Это и я смогу сделать, – пренебрежительно проворчал Эдуард. – Пусть не распускает слюни. Его дело – подсказать.

– Второй вопрос: мы можем попасть в его время, причём в определённую точку на поверхности Земли?

Марьяна перевела. ИсКр ответил:

– Хронокапсула с коммандером перемещается только по созданной сети трансляторов.

– Что это означает?

– Мы сможем выйти либо в узле главного центра управления хроносдвигом, который находится в Сквам-О, либо в каком-нибудь из других трансляторов, но не в любой точке пространства.

– Нам и не нужно в любую. Машина хроносдвига имеет такой транслятор?

– Она и есть транслятор, точнее, реперный задатчик хронополя.

– Значит, мы отсюда сможем попасть внутрь неё?

– Вполне. – Пленник чисто человеческим жестом почесал затылок. – Надо сделать расчёт.

– Сделаем, – пообещал Эд.

– А не заведёт он нас, как Сусанин, ещё глубже в прошлое? – проговорил Дылда с сомнением. – Не нравится мне его рожа.

Морев посмотрел на Махлина.

– Что думаешь?

Лейтенант пожал плечами.

– Вряд ли этот парнишка бросится на амбразуру, спасая своих. С другой стороны, как говорил один физик, не стоит возвращаться в прошлое, там уже никого нет.

– Есть, – возразил Эдуард.

– В таком случае возникает парадокс «убитого дедушки»…

– Не отвлекайтесь, – сказал Морев.

Дина, на лице которой читался неподдельный интерес к теме разговора, приблизила губы к уху Артёма:

– Я тоже не понимаю… разве можно изменить то, что уже свершилось?

– Можно, – услышал её голос компьютерщик. – Насколько я понял теорию хронопроцесса, система хроносдвига в возбуждённом состоянии представляет собой генератор виртуальных возможностей будущего. То, что происходит на Земле, является виртуальным процессом. Его можно изменить в любой момент. – Эд почесал за ухом с такой же непосредственностью, с какой чесал затылок пленник. – Что мы и делаем.

– Объясните на пальцах, – нахмурился Морев.

– Одним своим присутствием мы реализуем тот или иной варианты реальности. Что мы сделаем, то и будет.

– Подождите… – пробормотал Артём, поймав давно стучавшуюся в голову мысль.

Все посмотрели на него, даже трёхглазый ИсКр.

– Я подумал… если наша капсула… центр управления… переместится в другое время… на её место могут прислать другую?

Взгляды присутствующих скрестились на твёрдом лице капитана.

– Переведите ему, – потребовал он.

Марьяна, запинаясь, подыскивая термины, мешая русские, английские и китайские слова, передала пленнику идею Артёма.

– Такая опасность существует, – снисходительно ответил молодой воррихо. – Даже при занятой камере перехода можно послать в ту же пространственную зону любой объект, потому что в момент перехода сформируется параллельная камера.

– Что? – жадно переспросил Эдуард. – Параллельная?

– Мне так послышалось, – виновато сморщилась девушка. – Может, не параллельная… дополнительная… чтобы не произошло пересечения…

– Понял! – возликовал Эд. – От общего объёма хронопередачи отпочковывается пузырь, куда и выныривает перемещаемый объект! В этом случае столкновения с находящимся в узле другим объектом не происходит. Так?

Марьяна неуверенно кивнула.

Эдуард, сидевший за пультом, в то время как остальные стояли, оглянулся на Морева.

– Странно, что эти уроды не послали к нам спецназ, пока мы обживались.

Морев окаменел.

– Чёрт! Вы правы! Махлин!

– Вольнов, Синенко, в транспортный отсек!

Сержанты, вооружённые бластерами и автоматами, выбежали из зала управления.

– Придётся оставить кого-то здесь, в транспортном терминале, – сказал Эдуард, устало потягиваясь. – На случай, если родичи этого малого пошлют-таки спецназ.

– Начинаем готовиться, – принял решение Морев. – Идём в прошлое, туда, где стоит машина хроносдвига, нейтрализуем всю сеть… – Он замолчал.

– А дальше? – поинтересовался Махлин.

– Дальше будет видно. – Капитан изобразил усмешку. – Не договоримся с правителями воррихо – уничтожим машину. Вместе с главным центром…

В зале стало тихо. Бойцы оценивали сказанное в шутку, украдкой переглядываясь. Потом захохотал Дылда:

– Правильно, командир! Отличная идея! Чего с ними церемониться? Они не спрашивали у нас согласия на переселение…

Все задвигались, зашумели, чувствуя странное облегчение, по лицам мужчин пробежали улыбки. И только Эдуард скептически скривил губы:

– Хватило бы силёнок…

На подготовку коммандера к запуску потребовалось больше часа. Эдуард не захотел уступить кресло оператора пленнику, и Морев его поддержал. Поэтому учиться управлять комплексом пришлось со слов ИсКра в переводе Марьяны, уже начавшей уставать, что замедлило процесс обучения.

За это время Артём и Дина успели побродить по этажам пирамиды, посидели вместе с компанией Махлина в «столовой» центра, использовав по банке тушёнки из привезенного с воли запаса, и разделили банку сгущёнки на двоих. Запили водой из прозрачных бутылок в форме параллелепипедов. Вода воррихо ничем не отличалась от той, что пили «нормальные» люди, разве что не имела никакого вкуса.

Удалось воспользоваться и душевой кабиной, что благотворно подействовало на настроение Дины и самого Артёма.

Ренат с ними не пошёл. Марьяна осталась в зале вместе с Эдом и его визави, и снайпер не захотел оставить её одну в такой компании. Чувствовалось, что парень увлёкся переводчицей всерьёз и не собирается отходить от неё ни на шаг. Какие чувства испытывала сама Марьяна, догадаться было трудно, так как в присутствии бойцов Морева она никак не выделяла Рената среди других.

Увидев, что все вернулись «с экскурсии», Морев снова собрал отряд, намереваясь окончательно утвердить план дальнейших действий. Последним в зал заявился сержант Сомов, который, как оказалось, просто уснул в «кают-компании» комплекса.

– Разобрались? – сипло осведомился он, глядя на азартно спорящих у пульта ИсКра и Эдуарда.

Махлин оглянулся, прижал палец к губам, и сержант сконфуженно спрятался за его спину.

– Внимание! – сказал Морев (Дылда стукнул компьютерщика по «рыцарскому» плечу, призывая к тишине). – Расклад такой. Машина отлажена, шанс застать воррихо врасплох есть. Через пять минут стартуем в мезозой. Здесь останутся Турчинский, Чумак и Тимофеев. Из гражданских – Эдуард и, – капитан посмотрел на Артёма и стоявшую рядом Дину, – вы.

Кровь ударила в лицо.

– Почему… я?!

Дина успокаивающе положила руку на сгиб локтя Артёма.

– Потому что здесь вы принесёте больше пользы, – бесстрастно ответил Морев. – К тому же неизвестно, где ситуация сложится хреновее, в прошлом или здесь, в нашем времени. Не факт, что сюда не сунутся чистильщики воррихо. И с лётчиком вы на короткой ноге, на вашу просьбу помочь он откликнется скорее. Ещё вопросы есть?

Усилием воли Артём остановил рвущиеся с языка возражения.

– Нет.

– Вот и славно. Я бы и вас оставил… – Морев глянул на Рената, лицо которого отразило бурю вспыхнувших противоречивых чувств, – но вы хороший снайпер, пойдёте с нами, если не возражаете.

Ренат уловил весёлый взгляд Марьяны, сделал невозмутимое лицо.

– Не возражаю. Мне бы снайперку…

– Винтарь мы взяли, крупнокалиберный «Ассасин», стреляли из него?

– Да… н-нет, но разберусь.

Взгляд Морева отразил сомнения, но вслух он ничего не сказал, нашёл глазами командира отделения.

– Лейтенант, инструктаж боевому охранению, старший группы – Репин.

– Есть.

Бойцы направились к выходу из зала.

Артём остался на месте. В душе он позавидовал Ренату, принятому в команду равным остальным бойцам, с другой стороны – понимал, что капитан прав, и кому придётся тяжелее – десантникам в мезозое или остающимся в центре управления, предвидеть было невозможно.