Василий Головачев - Война HAARP‑2 Страница 13

– Будем сидеть на лучших местах, – заявил он.

Афанасию осталось только выразить своё восхищение, что он и сделал одним словом:

– Гигант!

Оставили машину в переулке за Домом музыки, в потоке других слушателей концерта прошли в красивое фойе здания, заняли действительно неплохие места в пятом ряду партера (Олег порывался сесть рядом с Дуней, но Афанасий усадил его справа от себя), прислушиваясь к говору завсегдатаев, одетых в вечерние костюмы и платья. К счастью, среди чопорных музыколюбов виднелись и вовсе уж демократичные джинсовые, и на одежду троицы никто особого внимания не обращал. Афанасий шёпотом заверил Дуню, встревоженную своим «некомильфо», что они не одни такие, и она успокоилась.

Носков действительно был великолепным певцом с мощным хрипловатым голосом, способным охватить три октавы. Он вышел на сцену со своими музыкантами и струнным квартетом Magnetic Fantasy и пел романсы так, что у Дуни несколько раз выступали слёзы, и даже Афанасий проглотил ком в горле, когда певец спел удивительно нежное и проникновенное «Ожидание».

Олег пытался комментировать выступление, но молодожёны его не слушали, и он отстал, неожиданно увлекшись музыкой.

Вышли на улицу, впечатлённые представлением.

– Как вам господин Носков? – спросил Олег с торжествующей ноткой в голосе. – Не зря сходили?

– Спасибо, Олежка, – тихо поблагодарила его Дуня. – Я никогда не была на таких концертах вживую, только по телику «Голос» смотрела.

– Что я говорил?!

– Носкоман, – фыркнул Афанасий.

– Благодарю за комплимент. Ты тоже слушал в три уха, так что не снижай эффект. Может, заскочим в ресторан, я есть хочу?

– Поздно уже, – засомневалась Дуня, – двенадцатый час.

Афанасий подумал, что Олег ищет предлог побыть вместе ещё какое-то время, но есть захотелось и ему, и он сказал:

– Я бы тоже перекусил.

– Хорошо, уговорили, – уступила девушка. – Куда поедем?

– Я знаю на выезде из города, недалеко от МКАД, – сказал Олег, – торгово-развлекательный центр, работает круглосуточно, там есть рестораны и кафе, можем остановиться там.

– Поехали, – открыл дверцу «Туарега» Афанасий.

Вопреки его опасениям «культурный» поход закончился благополучно.

Они поужинали на втором этаже центра «XL‑2», в ресторанчике «Колбасофф», и без особых приключений доехали до Королёва.

– Так вы не возьмёте меня с собой в Кострому? – осведомился Олег, высаживая пассажиров. – До пятницы я совершенно свободен.

– Нет! – железным голосом ответил Афанасий.

Олег кинул хищный взгляд на улыбнувшуюся Дуню, поднял вверх сжатый кулак.

– Не перегружайтесь. – И уехал.

Дуня посмотрела на мужа; они медленно побрели к подъезду дома.

– Он обиделся?

– Не думаю, – качнул головой Афанасий. – Олег не умеет обижаться. Но какую-то гадость в душе затаил, я чувствую.

Уснули оба умиротворённо, укрывшись в созданном ими уютном интимном мирке любви и радостного ожидания неимоверного счастья.

Москва – Хабаровск

6 октября, раннее утро

Начальник Управления контрразведки ВГОР Леонсия Константиновна Зорич, несмотря на свой женственно-модельный вид, была очень жёстким и уверенным в себе человеком. В Службе внешней разведки она проработала семь лет, успешно преодолев служебные ступеньки от лейтенанта, рядового сотрудника информцентра, до майора, сотрудника отделения специальных операций Третьего Управления, занимавшегося странами Азии. Она отлично владела китайским, корейским и японским языками, а также неплохо говорила на хинди, иранском и малайском языках. Перейдя в новую для неё структуру войск геофизической обороны, Леонсия быстро вошла в курс дела, получила звание полковника и возглавила контрразведку ВГОР, зарекомендовав себя классным специалистом, профессионалом своего дела.

После инцидента Афанасия Пахомова, командира группы ГОНГО, с полковником Резниковичем, начальником службы собственной безопасности УВД Костромы, вдруг заинтересовавшимся дедом Афанасия Геннадием Терентьевичем Пахомовым, изобретателем неймса, стало ясно, что изобретением интересуются совсем другие люди, связанные каким-то образом с бывшим начальником Резниковича – руководителем УВД Хабаровского края полковником Мережковским.

Леонсия подняла все свои связи, подключила бывших коллег из ФСБ и СВР и вскоре выяснила все обстоятельства покушений Резниковича на подругу Афанасия и на его деда, установила наблюдение за всеми фигурантами дела и обнаружила целую агентурную сеть, тянувшуюся через Резиковича к Мережковскому, оттуда – в консульство Китая в Хабаровске, а из консульства – в МИД Китая в Москве.

Полковник Ратный, не оставляющий надежды на воссоединение с Леонсией, – два года назад у них случился роман, разбившийся о железные принципы Леонсии не затевать интрижек на службе, хотя об этом речь не шла, Павел Петрович влюбился, – рьяно подключил свой «агентурный запас», договорился о взаимодействии с ФСБ, и Леонсия получила карт-бланш на проведение операции по нейтрализации сети китайской разведки, добывшей сведения об изобретении, способном изменить ход будущих войн (может, она ещё и не знала о таких перспективах), в том числе – климатических.

К шестому октября подготовительные мероприятия были закончены, и Леонсия с группой бойцов спецназа ВГОР в количестве семи человек поднялась в пять часов утра на борт военного «Ил‑76», который доставил их в аэропорт Хабаровска «Новый» за восемь часов.

Полковника Резниковича, так и не соизволившего прислушаться к советам Афанасия Пахомова, брали перед самым отлётом в Хабаровск. После трёхчасового допроса он сознался в корыстных связях с полицейскими начальниками в Москве, а также в выполнении заданий Мережковского, весьма щедро оплачиваемых. Каким образом Мережковскому стало известно об изобретателе из глубинки России, живущем за семь тысяч километров от Хабаровска, Резникович не знал, но из бесед с подчинёнными Мережковского сделал вывод, что изобретателя знал глава патентной комиссии Костромы, куда тот обратился с заявкой на изобретение. А так как этот чиновник являлся родным сыном Мережковского, понятен был способ передачи информации о заявителе, хотя неясным оставалось обстоятельство, кто начал суетиться с продажей секрета – сам ли Мережковский, затеяв искать выход на покупателей, или же китайцы прознали об изобретении раньше полковника и вышли на главу УВД Хабаровского края, зная о его связях с криминалом. Это предстояло выяснить уже непосредственно в Хабаровске, где два дня назад высадился десант спецуры ГРУ, обслуживающий аппаратуру взлома баз данных и систем передачи информации по закодированным каналам.

В девять часов вечера с минутами по местному времени команда Леонсии Зорич расселась по машинам прямо на лётном поле и беспрепятственно выехала с территории аэропорта: её встречали местные товарищи из подразделения ГРУ, так как Ратный взял на себя обязанности координатора размещения сотрудников ВГОР.

Поскольку было уже поздно, Леонсию отвезли с помощником капитаном Вербовым в гостиницу «Зарина» на улице Карла Маркса, остальные сотрудники группы распределились по своим объектам, машинам и центрам, начиная, а точнее, продолжая отслеживать все перемещения клиентов, их переговоры и действия.

После ужина Леонсия вызвала командиров групп по компьютерной связи. Вербов зашёл к ней в номер. Он был небольшого роста, но мускулистый, круглый от мышц, круглоголовый и круглолицый, с носом картошкой. Зеленоватые глаза капитана были умны и спокойны, он многое знал и многое умел.

Леонсия жестом подозвала его к столу, где был развёрнут новомодный планшетник «Стрим-Эльбрус» российского производства, умещавшийся в рулончике диаметром около сантиметра и разворачивающийся в почти метровую диагональ с виртуальной клавиатурой и объёмным эффектом.

По экрану поползли строки бланк-сообщений, из которых следовало, что ситуация находится под контролем: Мережковского «пасли» с помощью нанитов и комплексов дальнего визуального обнаружения «СЭР», его заместителя полковника Балконова Владимира Игоревича тоже, а главного исполнителя заданий главы УВД майора Кошмарина Александра Николаевича, спецрешальщика и командира службы охраны УВД, обложили со всех сторон и готовы были брать в любой момент. Это был сильный и опасный человек, способный на любой поступок.

Уже было известно о прямой связи Мережковского с генконсулом Китая в Хабаровске Чиа Чуньин, и то, что она работает на ГРУ ГШ НОАК – военную разведку Китая. Мережковский трижды встречался с ней за последние два дня в Консульстве Китая, расположенном на стадионе Ленина, в южном здании, и дважды разговаривал с её спецпредставителем Юа Вэньсань – агентом разведки. И хотя о неймсе впрямую речь не шла, всё же интерес китайских разведчиков к изобретению был обозначен точно, а переговоры Чиа Чуньин с заместителем посла Китая в Москве Сю Фанцю только укрепили подозрения контрразведчиков в подготовке китайцами операции по краже российских военных секретов.