Владимир Лосев - Звездный разведчик Страница 13

Корабль двигался плавно, и мальчик привык к полету. Ему уже нравилось, что его заставили ухаживать за волками. Звери не обижали его так, как люди. У него была своя комната, неплохо кормили. А что еще нужно мальчишке, чтобы он был доволен жизнью?

Данька стал намного сильнее, регулярный физический труд пошел ему на пользу, его тело нарастило мышцы, плечи раздались, и даже комбинезон, скроенный им так неумело, уже не висел как на вешалке.

Но всему когда-то приходит конец. Однажды, проснувшись, мальчик почувствовал, что тело становится тяжелее. Звездолет начал торможение.

А еще через три дня надзиратель потребовал, чтобы Данька загнал волков в логово. А когда он это сделал, появился сам. Осмотрев засов на логове, великан зафиксировал его металлическим прутом.

— Зачем вы это делаете? — спросил мальчик. — А как их теперь кормить?

— Кормить ты их пока не будешь, — пробурчал гигант. — Скоро начнутся перегрузки, в логове пол мягче, и звери не получат травм. Несколько дней поголодают, ничего с ними не случится. А вот еда, это то, что может их погубить во время торможения. И вообще, тебе надо не о волках беспокоиться, а о самом себе. Корабль входит в звездную систему, скоро будем на месте. На планете даже взрослые сильные мужчины погибают сразу после высадки. Законы среди заключенных жестокие, поэтому я решил подарить тебе кинжал. Никому не показывай его на звездолете, а то у меня будут неприятности. Это не очень серьезное оружие и вряд ли тебе чем-то поможет, но у меня на сердце будет спокойнее...

— Спасибо, дядя надзиратель, — поблагодарил Данька. — Вы не беспокойтесь обо мне, я не боюсь умирать.

— А все молодые не боятся, не ты один. Это когда становишься старше, начинаешь ценить то, что у тебя есть, тогда и становится страшно. Ладно, парень, я все тебе сказал, иди к себе в комнату, ложись, часа через два начнутся перегрузки.

Надзиратель ушел, а мальчик прокричал волкам через закрытую дверь логова, чтобы они не пугались.

Понять, они, может, его и не поняли, но, как сказал надзиратель, на сердце у него стало спокойнее. Данька пошел к себе в комнату, что было непросто — его вес увеличивался с каждой минутой. После месячного полета, когда мальчик весил вполовину меньше, это было непривычно и тяжело. Хорошо еще, что все время полета он много таскал тяжестей, мышцы окрепли, и повышенная гравитация пока не мешала ходить. Когда мальчик добрался до своей комнаты, прозвенел звонок.

Данька поковылял к лифту, открыл ящик и увидел четыре пакета с едой и большой нож в пластиковых ножнах.

Выглядело оружие устрашающе, мало того, что лезвие было размером с его предплечье, на нем еще имелись острые зубцы, которыми можно было перепилить даже кость.

Еще в ящике лежали ремни для того, чтобы спрятать нож под одеждой. Мальчик разделся и привязал оружие ремнями прямо за спину.

Идея оказалась неудачной, потому что как только он лег, нож уперся Даньке прямо в позвоночник. И когда начались перегрузки, его так придавило к кровати, что кости затрещали. Ругая себя за глупость, мальчик расстегнул ремни и бросил кинжал на пол.

А потом потерял сознание.

Очнулся он довольно скоро. Вес его не стал меньше, но уже больше и не увеличивался. Мальчик попробовал встать, но не смог даже опустить ноги на пол.

Чтобы как-то отвлечься, он стал вспоминать лицо мамы. Все, что она ему говорила и чему учила, но это мало помогало.

Периодически корабль тормозил рывками, и тогда Данька снова терял сознание. Сколько это продолжалось, мальчик не знал, возможно, это длилось не один день, а может, и всего несколько часов, но, очнувшись в очередной раз, он почувствовал, что дышать стало легче.

А спустя час Данька уже смог встать и даже сходить в туалет, а после этого, тяжело топая ногами по эластичному покрытию, он отправился к логову волков.

— Как вы там, живы? — прокричал мальчик издалека.

В ответ послышалось непонятное сопение. Данька вытащил металлический прут, держащий запор, и открыл логово. Волки лежали на мягком полу, и вид у них был, надо сказать, не очень хороший, шерсть стала грязной и какой-то бурой, а языки вывалились из пасти.

— Мы подлетаем к планете. Потерпите еще немного, и вас выпустят.

Не надо было ему ходить к волкам. Но это мальчик понял только на обратном пути. Корабль резко затормозил, и он не удержался на ногах. Терпеть перегрузки на полу, пусть и пружинящем, оказалось совсем не одно и то же, что на мягкой кровати.

Грудь его сдавило, а в глазах потемнело.

Этот рывок корабля был последним. Шумы двигателей, которые стали за время полета настолько привычными, что Данька уже их не замечал, стихли. Мальчик с трудом встал, охая от боли. Тело представляло собой один большой кровоподтек, на него даже смотреть было страшно. Оно приобрело багрово-синий оттенок, большей частью это относилось к спине, на которой пришлось лежать во время последнего торможения.

Мальчик долго стоял под холодным душем, надеясь, что таким образом снимет боль. Но вода не помогла, он чувствовал слабость и боль, идущую изнутри.

Данька решил, что у него повреждены внутренние органы и скоро он умрет. Тогда пошел к логову, кривясь от боли при каждом шаге.

Мальчик отбросил металлический прут и, ухватившись руками за дверь, стал ждать, когда звери выйдут: это была единственная поза, в которой боль была более-менее терпимой.

Волчица появилась первой. Подойдя к Даньке, долго его обнюхивала, недовольно морща нос, потом сильно толкнула плечом. От удара об пол и от вспыхнувшей боли Данька сразу потерял сознание.

Когда очнулся, то долго не мог понять, где находится. Он только чувствовал, что все еще жив, а тело у него почему-то все мокрое.

Мальчик открыл глаза и увидел, что лежит голым на полу клетки. Его комбинезон, который он так старательно кроил и шил, лежал рядом разорванный в клочья, а волки лизали его тело.

«Они хотят меня съесть. Звери же ничего не ели все время, пока корабль тормозил. Только почему меня не сожрали, пока я был без сознания, а ждали, когда очнусь?»

Мальчик повернул голову, чтобы спросить, но вынужден был тут же закрыть глаза, потому что мокрый язык волчицы облизал его лицо. Потом его толкнули, переворачивая на живот. Волки стали лизать спину, и Данька по-прежнему не понимал, зачем они это делают.

От влажных шершавых прикосновений боль уходила и даже внутри становилось не так уж плохо.

Звери вылизывали его так долго, что мальчик успел немного подремать, пока волчица не зарычала.

Данька сумел встать и понял, что даже в состоянии идти.

И еще он услышал длинный пронзительный звонок, на дверке лифта мигала красная лампа.

В ящике лежало большое лохматое животное, покрытое густым слоем инея, должно быть, надзиратель решил накормить волков перед высадкой.

Вибронож был тяжелым, а мальчик все еще чувствовал слабость, но он заставил себя работать. Через час уже Данька был мокрым от пота, кожу саднило, особенно там, где имелись кровоподтеки, но большую часть туши все-таки удалось разрезать.

Мальчик потащил тележку к клетке, открыл дверь и, побросав мясо на пол, сел без сил рядом. Волки жадно набросились на еду.

Данька немного передохнул и пошел в душ, чтобы смыть с себя грязь, пот и кровь.

Тело уже болело не так сильно, как раньше, кровоподтеки понемногу исчезали. Вероятно, слюна волков обладала какими-то целебными свойствами.

Жалко было только комбинезон. Данька долго возился с ним, прежде чем зашил, вышло некрасиво и не очень прочно, и он с грустью решил, что такая одежда вряд ли теперь прослужит долго.

Мальчик проголодался, поэтому достал пакет и съел все, что в нем было, включая овощи, которые никогда не любил.

Усталость была такой, что даже шевелиться не хотелось. Но едва Данька стал засыпать, как услышал громкий голос надзирателя по динамику:

— Заключенный, звездолет находится на орбите. Подготовь волков к перелету.

— А что я должен делать? — прокричал Данька в открытую дверь, надеясь, что его услышат.

— Зверей нужно загнать в логово. А дальше делай то, что тебе скажут. В трюм спускается один из членов экипажа.

Мальчик напился воды и, пошатываясь от усталости, зашел в клетку. Он погладил волчицу по голове и сказал:

— Вам нужно зайти в вашу спальню. Сейчас сюда придет звездолетчик, и вас отправят на планету.

Уши волков вздрагивали от звуков его голоса, но они не двинулись с места. Данька вздохнул, сел с самкой рядом, обхватил ее огромную голову руками и прошептал в ухо:

— Хоть ты меня и не понимаешь, но выслушай. Нужно сделать так, как я сказал. Звездолетчик не войдет, если увидит, что вы на свободе, и мы навсегда останемся здесь.

Он, поднатужившись, попробовал приподнять волчицу. Данька хоть и накачал за время полета мускулы, но приподнять самку ему не удалось. Волчица зарычала.

— Нужно идти, вставай, — прокричал мальчик в большое ухо. Самка отпрянула от него, раздраженно оскалив клыки.