Андрей Лавистов - Нелюди Великой Реки. Полуэльф-2 Страница 13

— Ты что делаешь, Тигра полосатая? — удивлению Дуста не было границ, — Я ж тебе говорю: за ноги берись! И лопатку сюда давай!

— Хочешь зрения лишиться? — поинтересовался я, решив проверить, помнит он мое обещание насчет «толченого стекла» или нет. Судя по тому, что заткнулся, помнит… Вот и прекрасно. Я подвесил лопатку на ремень, продев его в специальные петли брезентового чехла, и ухватился за ноги Колдуна. Жалко мужика…

Носок сапога ударил мне под ребра, когда я был в наклонном состоянии, так что меня аж в воздух подбросило. Это с баллонами за спиной! Упал я на четыре точки и тут же на меня обрушился второй удар — сверху. В голове поплыло, но следующий удар ногой я принял на локоть, а затем, захватив бьющую ногу, с силой нажал ладонью на головку бедренной кости врага. Дуст упал, у него должен быть подвывих тазобедренного сустава. Не вставая, я запрыгнул на противника, ткнув его коленями, отклонил предплечьем летящую в глаза руку с растопыренными пальцами, получил кулаком по правой почке, и с силой ударил мерзавца в кадык. Тот захрипел, попытался схватиться за горло, и я, понимая, что теперь уже ничего не попишешь, повторил удар. Все. Теперь все… В голове шумело, вздохнуть нормально не получалось из-за отбитого ливера, но я все же встал и, первым делом, осмотрелся. Все те же тучи пепла, черный дым, испаханная воронками земля, выгоревшая трава, от которой то тут, то там поднимались дымки. Будни спецбатальона… Подумал-подумал и подошел к Колдуну. У него один выстрел должен был оставаться. У меня один, Дуст все свои использовал, а вот Колдун не успел. Вот ведь гадство! Вдвоем было бы веселее… Снял с «замка» баллоны, отложил в сторону его ЛПО, достал у него из кармана самодельный нож, которым Колдун угрожал Крошке, сунул в сапог. Спасибо… Подтащил Дуста и положил его рядышком с бывшим жителем города Мышкина. У «мышкинцев», насколько я помню, была традиция маленькую такую глиняную мышку в кармане носить … к деньгам… Прощай, второе купе! Как вы жили вместе, так и померли. Взял «ружье» Колдуна, отошел на пяток метров, натянул противогаз и надавил на спуск. Такое вот огненное погребение… Логика Дуста понятна: после смерти кандидатом на «замка» был бы именно он. И присвоение мной саперной лопатки Дуст, наверное, воспринял как попытку его подсидеть, если такое выражение уместно в штрафной роте. Карьерные игры, не всегда видимые и принимаемые во внимание в нормальном обществе, в закрытых коллективах, и особенно в армии, ведутся очень рьяно. А я этого не учел. В результате два трупа вместо одного. А должен был сообразить, что тут не песочница на детской площадке, чтобы из-за лопатки нюни распускать. Тут лопатка — символ власти, не больше не меньше… Сжегши тела своих товарищей, я потерянно выпрямился и задумался: дальше что мне делать? Ну не возвращаться же в одинаре к командному пункту! Есть, впрочем, одна идейка… Выхватив лопатку, я устремился обратно, к яйцу дракона. Яйцо… Зародыш… Почка тоже зародыш. Не та, которая у меня болит — хорошо, Дуст, гаденыш, с левой бил — а та, которая на дереве. Почки набухли и распустились… Печень и селезенка тоже, как в том анекдоте… Главное, чтобы дракончик из яйца не вылез раньше времени! Яйцо дракона уже не стояло между камней гоблинского алтаря. Сдуло потоком воздуха, да еще детеныш, видимо, раскачал, и оно вывалилось за пределы тех границ, которые определили для яйца «тараканы». А трещин в скорлупе — ни одной! Это хорошо! Я прижался к яйцу лбом, сосредоточился…

«Кто я? Кто я???» — Голос терялся в многочисленных посторонних звуках, писках и визгах несуществующих созданий. Они возникали перед моим внутренним взором, двоились, троились, переливались, переходили из одного состояния в другое. Выявить среди этой какофонии тоненький голос детеныша дракона было нелегко. Но он был настойчив и постепенно становился все сильнее, заполняя всю голову. Неожиданно я понял многое из того, о чем прежде не только не слышал, но и представления не имел! Понял, как дракон точит когти о камень. Понял, как это больно — когда режутся зубы. Понял, зачем драконам золото: они обкладывают им яйцо, а затем плюют на него своей слюной, насыщенной выделяемыми особыми железками веществами, благодаря которым их слюна воспламеняется в воздухе. Золото начинает плавиться, и дракончик получает стимул к тому, чтобы вылупиться… Дракон ориентируется на «поплывшее» золото, потому что иначе можно не до конца «прогреть» или уж безвозвратно «перегреть» яйцо… Позвольте, золото плавится при температуре чуть большей, чем 1000 градусов по Цельсию… А горение нашей огнесмеси, напалма почти что, происходит при той же температуре… Ай да я! Ай да огнеметчик! Это я, значит, дракончика пробудил? Что ж, побеседуем!

«Я дракон! Я летаю, я летаю, я летаю!» — Я попытался представить себе небо, режущий глаза и ревущий в ушах от безумной скорости воздух… Как еще объяснить, что такое полет? «Я силен! Я молод! Я здоров! Я быстр!» — тут, главное, не переборщить, а то будет всю жизнь носиться как савраска без узды… «Мои зубы — кинжалы! Мои когти — мечи! Мне нет равных! Всех порву!» — с презрением и чувством превосходства перелистнуть в голове страницы Атласа животного мира, не сосредотачиваясь конкретно ни на одном хищнике — «маленький» может испугаться… Теперь «курс молодого бойца». Я попытался как можно полнее представить нечисть и нежить, точнее, свои ощущения того, какие они. «Этих — убивать без разговоров!» Все, свой долг тем, кто меня учил, я отдал…Особых подробностей не надо, папа-мама всему научат! А теперь про людей и про их оружие. Главное — оружие пришлых, особенно пулеметы и средства ПВО. Траектории, траектории… и еще: военно-воздушные силы! Ну, если вырастет, будет не дракончик, а истребитель-перехватчик! В хвост самолетам я его, по крайней мере, научил заходить… И на дирижабли он теперь будет смотреть как начинающий боксер на боксерскую грушу… Про драконских девушек не буду рассказывать — пусть природа работает! Да и когда еще у дракончика половое созревание начнется!.. Что теперь? А-а-а! «Сейчас прилетят родители! Они будут кормить, заботится, они хорошие, они СВОИ!» «Какие? Какие они?» — нетерпение и радость… А я знаю? Я их не видел никогда… «Они как ты, но больше, гораздо больше и сильнее!» Так, а теперь самое главное! «Родители — свои! Все остальные — чужие! Но есть одно существо, оно СВОИ! Вот я!» — Тут я попытался представить себя, любимого, во всех подробностях! А в ответ тишина, только некоторое недоумение… Да, непохож я на дракона, непохож… Нет, так дело не пойдет! «Это я освободил тебя от плохих и злых!» — и вспомнить гоблинских шаманов, сгинувших под струей огнемета. Ага, забеспокоился! «Это я дал тебе тепло! И знания!» — и представить струю огня, омывающую яйцо. Вот теперь порядок! Теперь дракончик за меня в огонь и в воду! «Вылезай!» — Я оторвался от скорлупы, весь мокрый как мышь. Фууу! Чистокровным эльфам легче бы далось… Почему в Пущах эльфийских нет нечисти, да и нежить туда ни ногой? А потому что «беседуют» с детенышами животных вот так, до рождения. Дело это трудное, небезопасное и хлопотное. Не каждый зверь, особенно хищник, позволит приблизиться к себе или к гнезду. С деревьями «беседовать» проще. Потому и называется этот процесс «древесной беседой»… Жаль, напалм горит дольше, чем может выдержать любой, даже самый терпеливый аэрбол… И эльф из Полуденной пущи в «заповеднике манулов» у Кемменамендатура попытался проделать со мной почти тот же фокус… Можно, конечно, задаться вопросом, если эльфы такие умные, так почему они не натравят на «пришлых» всяких животных, диких и не очень? Внушат, что эльфы — свои, люди — чужие, и в атаку! Как бы не так. Животным практически невозможно объяснить, что кто-то там «свой». Для диких животных — все чужие. Даже животные одного вида. Сожрать детеныша при голоде — нет проблем! Схарчить «близкого родственника», когда он отвернулся — за милую душу! Кто заснул, того и съели — закон жизни. Какие уж тут атаки…

Темно-фиолетовая, в красную крапинку скорлупа треснула. На место папы или мамы я не претендую. Буду повивальной бабкой, Сократом буду, короче! В появившуюся трещину высунулась маленькая, сморщенная нежно-зеленая лапка. Лягушонок…

Глава 2, в которой герой совершает безумный поступок исключительно от отчаяния, а затем пытается расхлебать последствия

Вылезал дракончик довольно долго. Если яйцо размерам было похоже на здоровенный чемодан для дальних путешествий, то лапка дракончика была какой-то трогательной… Ладошка-то размерами, как моя. Лапка то высовывалась из яйца, то пряталась там. Трещина все расширялась, пока не опоясала собой всю скорлупу, так что маленький дракончик мог бы уже и выбраться на свободу. Но он предпочел только боязливо высунуть мордочку. Неприятная, конечно, но покажите мне младенца, который был бы красив не только с точки зрения его родителей… Дракончик раскрывал пасть и тонко пищал. И еще он кашлял, прям как человек. Задыхается? Точно ведь, задыхается… И что делать? Противогаз на него надеть? Спустя секунду я уже надевал на дракончика противогаз. Тот попытался помотать башкой, сбросить с себя маску противогаза лапками, но куда маленькому дракону против взрослого полуэльфа! Тельце небольшое, четырехлапое. Чешуя еще не сформировалась, не окрепла… Башка непропорционально большая, тяжелая. Хвостик маленький, морковкой. Маленькие кожистые крылышки, на которых, конечно, нельзя летать. Не удержат в воздухе… Дракончик был неимоверно смешон в противогазе. Увидишь такого — не заснешь! Вот это зверюга получился! Дракончику противогаз активно не нравился, и пока мы с ним боролись, скорлупа окончательно развалилась. Лапки-то не обожжет?