Александр Машошин - Предвестники зари Страница 13

На финальном витке вокруг планеты наш клиент лично присутствовал в рубке. Он сообщил координаты посадочной площадки одного из своих деловых партнёров, где предполагал перегрузить контейнеры на наземный транспорт. Воспользовавшись тем, что над заброшенными секторами не было воздушного движения, кроме редких транзитных трасс, мы вошли в плотные слои атмосферы в одном из таких спокойных мест.

– Вы отключили противорадарную защиту? – спросил Крефей.

– Только что, – сказал я. – Дальше будем передвигаться легально.

– Не отклоняйтесь вправо, – подсказал ботан. – Ориентируйтесь сначала по той четвёрке разрушенных башен, видите? За ними доворот на двадцать шесть в плюс, и триста кликов по прямой.

«Амидала» была всего в полусотне километров от указанных координат, когда Осока потёрла левой рукой висок, потом лоб, и произнесла:

– Ребята, у меня появилось ощущение, что на площадке нас ждёт неприятный сюрприз.

Я немедленно убрал тягу реверс-моторов до защёлки «малый газ», наклонил и чуть выкрутил рукоятку ориентации, уводя «Амидалу» на пологий вираж.

– Что Вы делаете, капитан? – воскликнул Крефей.

– Вы не слышали? На месте посадки, предположительно, засада. Я не стану рисковать своим кораблём, – ответил я и, плюнув на конспирацию, буркнул себе под нос по-русски: – Что думаешь?

«Я как ты», – верно определив, к кому именно я обращаюсь, ответила Падме.

– Госпожа Чучи, Ваши подчинённые слишком много себе позволяют! – возмутился Крефей. – Прикажите продолжить посадку!

– Если командир корабля считает, что дальше лететь опасно, я не склонна с ним спорить, – холодно ответила панторанка. – За жизнь пассажиров отвечает он. Мы можем высадить Вас в любом другом месте…

– А я могу счесть контракт невыполненным и не заплатить! – перебил ботан.

– Борск, скажите, отчего Вы так стремитесь попасть в эту ловушку? – Осока развернула кресло на сто восемьдесят градусов, чтобы лучше видеть Крефея, закинула ногу на ногу.

– Да нет там никакой ловушки! С чего Вам вдруг это пришло в голову? – всплеснул руками тот. – Я достаточно давно работаю с…

– Дройд по имени Скрайджел тоже находится у Вас достаточно давно, – заметила Рийо, в свою очередь, не дав ему договорить.

– Кхм. Да, верно, – ботан стушевался, уши его поникли, будто увядшие листья. – Хорошо, я свяжусь ещё с кем-нибудь из знакомых и найду другую площадку. Сможете подержаться в воздухе пять-семь минут, не мешая трафику?

– Думаю, да, – Осока перегнулась ко мне, указала вперёд и влево: – Становись в круг над теми развалинами на минус тридцать восемь.

Ботан, тем временем, написал что-то на экране деки и вновь обратился к моей подруге:

– У Вас, госпожа Тано, как я понимаю, есть способности к предвидению. Скажите, какое имя из трёх мне выбрать?

– Второе, – моментально ответила Осока.

– Я опасался, что Вы выберете третье, его фирма вдвое дальше от моего дома. Что ж, Коббу – не самый плохой вариант.

Я не видел изображения, но голос приятеля Крефея понравился мне не очень: визгливый какой-то и одновременно гнусавый. Коббу сначала не хотел нас принимать, у него-де «всё забито». Тем не менее, ботану удалось его уговорить. Часть разговора я упустил, поскольку поступил вызов от местных воздушных гаишников. Тяжеловесным казённым языком они предупреждали, что мы маневрируем слишком близко к трассам 32 и 58, и интересовались, что за странные эволюции на их территории. Ответила Падме, объяснив, что на посадочной площадке возникли проблемы, и мы сейчас согласовываем другое место для посадки.

– Коббу дал добро, – сообщил Крефей. – Его фирма владеет ангарами в районе Джедайских Развалин, к северу от Высокого Порта. Колодец 40—17.

Падме прокрутила передо мной голографическую карту, показывая место назначения, затем быстро переговорила с регулировщиками, получая разрешение пролететь под трассой 33, и, совершив круг с четвертью, мы легли на новый курс. Крефей не преминул заметить, что ангары Коббу расположены тоже неблизко к его резиденции, но имеют и плюс – находятся на уровне Среднего Города, благодаря чему ему с грузом не придётся пользоваться летающими машинами или грузовыми лифтами.

– Когда-то давно в том районе находился филиал Академии джедаев, – стал рассказывать он. – Отсюда название «Джедайские развалины». Кстати, возможно, Вам, госпожа Тано, будет интересно. Согласно хроникам, четыре тысячи лет назад в филиале служила женщина-джедай Вашей расы по имени Раана Тэй. Она участвовала в так называемой «резне падаванов»…

Ничего себе, подумал я. Оказывается, эта, недавняя Резня – не первая??

– Знаю, – кивнула Осока. – Жестокая и идиотская по сути акция. Тэй, как о ней пишут, вообще крепко не дружила с головой. Историки подозревают, виной всему генетический дефект, недаром у неё была раздвоенная задняя лекка.

– Неужели на Шили эти события всё ещё изучают в курсе истории? – удивился Крефей.

– Вообще-то, я, благодарение звёздам, успела окончить школу при Республике, – усмехнулась Осока. – Или это такой неуклюжий комплемент, что я молодо выгляжу? Между прочим, я не говорила Вам, что родом с Шили. Вдруг я вовсе даже с Кироса?

– Прекрасно изображаете их деревенский прононс, – губы Крефея растянулись в улыбке, – но нет. Вы совершенно не похожи на этих крестьян. В деревне совсем другой темперамент, и никакое образование не могло бы его изменить.

Колодец диаметром около километра, по всей видимости, прокалывал экуменополис до самого дна, до почвы планеты. Наблюдая подобные «дырки» с орбиты на Нар Шаддаа и здесь, на Тарисе, трудно было оценить их размер. Вблизи колодец производил совершенно другое впечатление. Места в нём хватало, чтобы одни корабли опускались вглубь, другие – поднимались им навстречу. Меня волновал лишь вопрос, что будет, если вдруг откажет автоматическая система регулирования движения. На нужном уровне я прижал большим пальцем кнопку режима и качнул рукоятку ориентации вправо, смещая «Амидалу» из коридора спуска в наружное кольцо, примыкающее к стенам. И сразу понял, как контролируется движение вручную. Только что нас подсвечивали снизу зелёные лучи сигнальных лазеров, и вдруг их сменили жёлтые. И они не стояли на месте, а равномерно бежали против часовой стрелки. Ясно, здесь можно зависнуть или двигаться в горизонтальном направлении. Указанное Крефеем обозначение обнаружилось на стене после нескольких минут неторопливого полёта по кругу. Створки одного из ангаров рядом с ним гостеприимно распахнулись.

– Выше, – подсказала Осока. – Не прижимайся к полу.

Через секунду стало ясно, что не зря она это советовала. Оказавшись в пространстве ангара, корабль клюнул носом. Я скорректировал тангаж лёгким движением рукояти, а когда на уровне края оказались передние кромки крыльев, чуть добавил репульсорам тяги. В колодце дул постоянный ветер снизу вверх, он и создавал дополнительную подъёмную силу. Ангар был совершенно пуст и достаточно просторен, поэтому я сразу развернул корабль носом к воротам и только тогда посадил.

– Ну, вот, репульсорный трак уже на месте, и платформа для разгрузки имеется, – обрадовался ботан.

Снабжённой манипуляторами платформой управлял низкорослый оператор-сквиб, что-то вроде бесхвостой двуногой белки, покрытой коричневой шерстью. Весь его костюм состоял из передника, портупеи, кепки и сапог. Весело посвистывая, он грузил контейнеры на платформу по шесть штук – четыре и сверху ещё два лёжа – и лихо рулил к грузовику. Наёмники, рассредоточившись вокруг, вели наблюдение за многочисленными проходами, ведущими в ангар с трёх сторон. Вот вывезены на пандус последние два контейнера.

– Полагаю, мы можем расплатиться, – расплылся в довольной улыбке Крефей. – Госпожа Чучи, Ваши сто тысяч, как договаривались, кредитным чипом. А ещё, в качестве премии за быструю доставку, возьмите вот это. Носитель вами проверен и безопасен. Я записал сюда некоторую интересную информацию.

– Благодарю.

Грузовик скрылся в одном из широких проходов. Уехал и сквиб на своей рукастой платформе. Лишь следы наёмников в пыли остались напоминанием о выполненном задании.

– Ну-ка, посмотрим, что здесь такое, – Рийо, на ходу расстёгивая душный воротник жакета, подошла к проектору, вставила носитель. – Голографическая база? Так…

Над линзой проектора сгустилось туманное изображение, в нём загорелись разноцветные огоньки, возникли непонятные символы – кружочки, крючки, загогулины.

– Звёздная карта? – спросил я.

– Странная какая-то, – Рийо вглядывалась в расположение звёзд. – Не могу понять принцип, как выбран масштаб. И шрифт странный.

– Староракатское начертание, – отозвалась Осока. – Представь, что вместо дуг углы, а вместо завитков дуги, и получится аурбеш.