Андрей Круз - На пороге Тьмы Страница 13

   Вскоре снова заметили призраков, сразу десятка два, стаей летящих в нашу сторону. Напряглись, надели очки, но ничего не случилось, как мы и ожидали. Сгустки Тьмы лишь зависли над нами почти под самыми облаками, но ниже не опускались.

   Изменились звуки, лишившись всякой звонкости и насыщенности, все как в вату уходило. Но привычное давящее состояние, сопровождающееся шумом в голове, которое всегда появляется вблизи Тьмы, так и не возникало, хот я его и ждал. Был страх, была настороженность, мандраж, как угодно это назови, но именно привычного прямого влияния Тьмы не было. Вы хотите аномалий? С точки зрения местных законов природы это как раз аномалия и есть. Посмотрим, что будет дальше.

   С левой стороны показался Красношахтинск, точнее -- его набережная на высоком берегу, с вытянувшимися вдоль нее двухэтажными домами, лестница вниз, дебаркадер, а возле него небольшое суденышко, то самое, что я видел с воздуха, когда летал с Настей на разведку. На этот раз название удалось прочитать, "Ваня комсомолец". Вот как. Кто бы это мог быть, интересно?

  -- Агитатор за займ, - вдруг ответил Иван. - Его грузчики в порту забили за многоречивость. Позднее объявлен героем.

  -- А ты откуда знаешь? - удивился Федька.

  -- Да книжица как-то попалась местного издания, для пионеров. Там и про катерок было сказано, что так назвали.

  -- Кстати, - присмотрелся я к катеру, - а ведь его сюда в "новые времена" поставили. Или были на нем после... ну как сказать, блин? Сошествия Тьмы.

  -- Точно, - присмотрелся Федька.

  -- С чего вы взяли? - заинтересовался стоящий у нас за спиной Иван.

  -- А сходни смотри где, - показал я пальцем.

   Действительно, дощатые сходни, которые, по идее, должны были соединять катер с причалом, были оттащены на причал и небрежно брошены. И самое главное -- подвесной трап между дебаркадером и землей тоже валялся на суше. Так могли сделать только те, кто старался изолировать суденышко от земли, сделать его неуязвимым для Тьмы.

  -- А посмотреть бы надо, - сказал Иван задумчиво.

  -- Надо, - подтвердил я, - но давай на обратном пути. Светлое время захватим по максимуму.

   Он согласился.

   Дебаркадер и катер остались позади. Берега, высокие, с сырыми песчаными откосами, медленно тянулись назад, Тьма все приближалась и приближалась, закрывая собой сначала половину мира, а потом и вовсе весь мир. Она сдвигалась с боков, как театральный занавес, зажимая своей необъятной злой силой русле реки с двух сторон. Один раз увидели какую-то крупную темную тварь, неторопливо двигающуюся по берегу. Тварь остановилась и долго провожала холодным и злобным взглядом нашу лодку. Взгляд ощущался физически, словно колотого льда насыпали за шиворот.

   А вот сама Тьма так и не ощущалась, к моей великой радости и немалому удивлению. Текущая вода... ну ты скажи. То есть сказки не все врут? Ладно, будем знать куда отступать, если нас здесь совсем подопрет. Интересно, а в море как? Далеко отсюда до моря, не посмотришь. А то будем как эти... из кино с Кевином Коснером, "Водный мир", что ли, или как-то так... Ладно, до этого еще далеко. А может и вовсе уйти получится. Хоть бы получилось, хоть бы получилось...

   Черт, как же тихо здесь... как периной обложили. Двигатель словно за километр от лодки работает, а когда сам говоришь -- голос словно отрывается от тебя и в вате застревает. Такое ощущение, что уши заложило. Не удержался, достал нож и его обухом постучал по железному краю приборной доски. Нет, черт те что получилось. Федька глянул на меня и понимающе кивнул.

   Тьма ближе и ближе, скоро совсем сомкнется над головой. И призраки, кстати, так и крутятся, но ниже не опускаются. И не надо опускаться, ну его на хрен, там летайте, а то постоянно желания возникает схватиться за пулемет и открыть по ним пальбу. Хоть и знаю, что пули им никак не повредят, а вот хочется. Это от страха. Хочется делать что угодно, лишь бы вот так тихо не сидеть и не ждать того, что может случиться дальше.

   Вскоре крылья Тьмы сомкнулись над головой, накрыв нас черным тяжелым пологом. Это было настолько жутко, до дрожи и стучащих зубов жутко, что я даже не сразу сообразил, что свет не исчез. Он померк, стал совсем тусклым и серым, но темноты не было. Я никак не мог сообразить, откуда свет идет, никакого явного источника не было. А в таких сумерках невозможно было разглядеть даже свою тень для того, чтобы определить направление. Такое ощущение, что река сама по себе создает некий светлый тоннель, передавить который Тьма не в силах.

  -- Охренеть, - хриплым шепотом произнес Иван. - Даже не слыхал, чтобы кто-то в таких местах бывал.

   Федька повернулся к нему и я ожидал, что он поинтересуется отдельной премией за такой героизм, но ошибся. Федька только кивнул и прошептал в ответ: "Ага".

   Ну, ручаться не буду, но я про такое и вправду не слыхал. Не совался никто так близко к Тьме. Да и понятно, на суше будь это все, мы бы просто рехнулись уже, или были разорваны тварями, или... стали бы адаптантами? Кажется так? Нет, в адаптанты не хочу, пусть им и холод пофигу, а я сейчас весь дрожу, хоть и замотался в штормовку поверх танкистской теплой куртки.

   Странно как-то все, словно во сне, в реальности так не бывает. Сумерки, медленно идущая лодка, свет прожектора, который светит далеко вдоль реки и сразу вязнет во Тьме, стоит его повернуть в сторону берега. Призраки куда-то исчезли, может быть просто слились с Тьмой.

   Все же Тьма себя проявила: в голове возник назойливый свистящий звук такого тембра что от него зубы заныли. Я даже уши заткнул было, чтобы от него отгородиться, но обнаружил, что это не помогает. Посмотрел на своих спутников и понял, что не один мучаюсь, у того же Федьки вид был такой, словно он лимон раскусил.

   Никто не говорил и кажется даже не шевелился без крайней нужды. Остров заметили примерно через час -- полоса песка над водой. Вытянутый вдоль течения, с этого ракурса он казался совсем маленьким, с полсотни метров в длину.

  -- Нет на нем Тьмы, - громким свистящим шепотом сказал Иван, управлявший прожектором. - Вообще нет, видите?

  -- Призрак крутится, - сказал Федька, присмотревшись.

  -- Так высоко же.

  -- Высоко, - подтвердил я, приглядевшись. - Метров сто, если навскидку, не ниже... хотя тут хрен что определишь.

  -- Ладно... может и найдем что-то.

   "Что-то" нашлось почти сразу. Большая моторка без рубки, с брезентовым тентом на железных трубах, была наполовину вытащена на берег, да еще и трос намотан на забитый в песок кол. В лодке никого, мы в этом убедились когда ближе подошли. Нос нашего катера, двигавшегося со скоростью черепахи, слегка ткнулся в песок, не дотянувшись до кромки воды метра три.

  -- А это что? - спросил Федька после того, как луч прожектора уткнулся в маленькое деревянное строение размерами побольше собачьей конуры, но поменьше чем даже маленький сарай.

  -- Хрен его знает, - выдал я в ответ банальность. - Проверить надо. Федь... мы с Иваном сходим. А ты тут давай, на прожекторе и рычагах машины боевой...

  -- Корыта.

  -- Чего?

  -- Корыта боевого.

  -- А..., - догадался я, - остришь. Смешно. Ладно, жалом тут не води, а то и так до усрачки страшно. Вань, сходим? - повернулся я к нему, перехватывая автомат поудобней.

  -- Пошли, чего уж там, - вздохнул Иван без особого, надо сказать, воодушевления.

   Я скинул штормовку и выбрался из рубки, совершенно не желая этого делать. Тьма так "напрямую" и не давила, но страшно было... вот как будто по ночному кошмару гуляешь, даже объяснить невозможно. Хотелось просто сесть, сжаться в комок и тихо выть. Но при этом происходящее вокруг было настолько неестественным, странным и абсурдным, что несмотря на страх мы продолжали двигаться и говорить, мозг просто отказывался воспринимать это все как реальность.

   Плеснула вода под ногами, и я, похвалив себя за то, что обул резиновые сапоги, выбрался на берег. Висящий над нами призрак вдруг попытался дернуть вниз, испугав меня, заставив присесть и вскинуть автомат, но словно на невидимую стену налетел. Не даже показалось, что я ощутил его боль, как будто эта темная тварь на электрическую ограду наткнулась. Ага, не можешь... хрен тебе в сумку.

   Мокрый песок под сапогами сменился сухим, остров-коса был полностью песчаным, по сути отмель-переросток. Включились фонари под стволами, их лучи зашарили вокруг в поисках возможной опасности, но островок был пустынным, за исключением суматошно носящегося где-то вверху призрака никакой угрозы видно не было.

  -- Ну и что это? - снова переспросил Иван, когда мы совсем близко подошли к сарайчику или как это строеньице надо было называть.

   В высоту метра полтора, в ширину столько же, в длину два с половиной. Умело сколочено из добротной доски на манер железнодорожного вагона-теплушки, края взяты в железный уголок. И как сюда такое привезли? Или, скорее всего, уже здесь собрали, из отдельных деталей.