Виктор Глумов - Солдаты Омеги (сборник) Страница 14

– А если я убью тебя в пещере? – спросил Артур, повторяя движения незнакомца.

– Если бы хотел, уже попытался бы. Вижу, парень ты смышленый и не кровожадный. Ты ведь тут недавно? Та-ак… В этом месте будь особенно осторожен, по краешку обойди. Молодец. Если ты здесь недавно, то скорее всего не понимаешь, куда попал… Я сам некоторое время не понимал. Всё, пришли.

Луна взошла полностью, стало светло. У незнакомца оказалось треугольное лицо, правильной формы нос, губ не видно за недельной щетиной, значит – узкие, взгляд цепкий.

– Меня зовут Густав. Гус, – представился мужчина и протянул руку ладонью вверх.

Артур назвал свое имя, но руку не пожал.

– Идем внутрь, юноша, я все тебе расскажу. А то еще начнешь метаться да угодишь в яму с кольями. – Гус снова повернулся к нему спиной.

Артур с трудом протиснулся в узкую щель и попал в куполообразную пещеру, на сводчатом потолке бликовал огонь, горевший во второй «комнате». Словно бабочка, Артур рванул к костру, стоя вытянул руки, огляделся: эта «комната» была поменьше, квадратная. Поверх копоти на стенах – странные рисунки: взаимопроникающие квадраты, круги, какие-то узоры, человечки с покатыми плечами и длинными ногами. Пахло дымом и жареным мясом.

– Прошу к огню, грейся. – Скрестив ноги, Гус уселся на кучу тряпья, схватил миску и принялся чавкать.

В животе Артура заурчало, но он не спешил расслабляться, разглядывал обиталище.

Прожевав, Гус ему протянул миску:

– Ешь, вижу же: голодный. Ах да! – Он поднялся, порылся в куче за спиной и вынул видавший виды холщовый пиджак. – Накинь, а то весь в пупырышках.

Возражать Артур не стал, облачился в рванье, застегнул кожаные пуговицы и сунул руку в растянутый карман. Пистолет он так и не спрятал.

– Расслабься, я не кровожадный, пока сытый.

– Куда я попал? – не выдержал Артур.

– Ко мне домой. А если серьезно, то садись, в ногах правды нет. Вот так. Теперь можно и разговаривать. Попал ты, юноша, в очень нехорошее место. Называется оно Полигон.

Артур закашлялся.

– Поли… чего?

– Здесь, да будет тебе известно, тренируются омеговцы. Стреляют по живым мишеням, все мы – «мясо».

– Зачем тогда пистолет дали? – удивился Артур.

– Дабы усложнить себе задачу.

Понимание приходило медленно, Артур все никак не хотел отпускать веру в удачу.

Умный мужик этот Гус, грамотный, говорит складно. Костер зачадил, хозяин подкинул хворост – огонь затрещал, защелкал.

– Как отсюда выйти?

– Никак. – Гус сунул в огонь кусок мяса, нанизанный на железку, подержал немного, вынул и проговорил: – Дабы мясо получилось сочным, надо, чтобы оно сперва огнем прихватилось, а дожаривать следует, уже когда костер прогорит, на углях.

Запахло едой, Артур сглотнул, Гус подвинул к нему тарелку, приговаривая:

– Ты ешь, тут надо быть сильным. Ну и умным тоже. Тогда, как я, все облавы переживешь. Облавы-то на одиночек не устраиваются.

Не выдержав, Артур взял тарелку, повертел кусок мяса в руках и отправил в рот: жесткое, не прожевать, сухое и отдает псиной. Но выбирать не приходится. Жевал он долго, а на языке крутились вопросы.

– Неужели отсюда нет выхода? Не поверю!

– Хе! – Гус уставился в огонь. – Если бы был, я не сидел бы тут три сезона. Все скалы облазил – нет. Там, где можно было пролезть, – некроз. Здесь – сыпучка. На востоке – монолит. Ящерица, конечно, вскарабкается, а вот человек вряд ли. Тут среди старожилов легенда ходит, что-де был умелец один, из мехакорповских убийц, вот он смог и сбежал. Да мне не верится – наверное, гниет где-нибудь в ущелье, падальщики его склевали.

– Падальщики?

– Ну да, огромные такие птицы, но без перьев, и крылья у них перепончатые. Они ночью прилетают и выискивают ослабевших. По крайней мере, на меня ни разу не напали.

Артур, сжав виски, прошептал:

– Ну и попал! – И рассмеялся: – Омеговцы сказали, что если противника прикончу, меня отпустят. Твари, а я думал, они слово держат.

Гус присвистнул, посмотрел оценивающе и снова отвел взгляд.

– Ну и ну, щенка омеговского прикончил. Похвально. Все-таки омеговцы слово сдержали: тебя ж отпустили. Вы же не обговаривали, куда именно. Надо было торговаться. – Гус потер руки; Артур обратил внимание, что у него маленькие ладошки и тонкие, почти детские пальчики. – Во всем выгоду искать следует, – сказал он с важным видом, – тогда все у тебя будет. Вот у меня все было: две жены, обожали меня, чуть ли не на руках носили; дом большой, сендер… Уважаемым человеком я был, потому что, – он коснулся пальцем лба, – головой работать надо. И будет всё. Но не сразу. Я вот большим человеком был, потому что умный, образованный… Ты не смотри, что я здесь оказался, это всё подлость человеческая. Слабак один меня ночью взял… Правда, на своей жене, так она же сама захотела! Бабы – они такие, ты баб бойся… Слабак меня по голове стукнул – со спины, трус он. Убить духу не хватило – знаешь, что бы с ним сделали, если б он меня убил? О-о! На всю Пустошь хай поднялся бы! Ему бы жить не дали! Так он меня связал и тайно омеговцам на Полигон продал.

– А от меня тебе какая выгода? – не выдержал Артур. – Здоровый, жру много, ты здесь и без меня отлично справился бы.

– Правильные вопросы задаешь, молодой человек. Это сейчас мне хорошо, а вот потом, когда солнце пропадет, нужно будет у костра дежурить, чтоб не погас. А мне и вздремнуть хочется иногда.

– А при чем тут солнце и костер? – удивился Артур.

– Я солнцем траву зажигаю, есть у меня штуковина одна, на свалке нашел. Лин-за, вот. А когда солнце спрячется, огонь беречь следует. Кто за огнем не уследит, тот покойник.

– Так ведь сезон дождей только закончился…

– Тут все по-другому, не как в Пустоши. Да и порядочные парни не каждый день в гости заходят, а ты к тому же разумный, небось еще и грамоте обучен.

– Обучен, – буркнул Артур, размышляя, обидеться на «порядочного парня» или нет. Как ни крути, от этой порядочности одни неприятности.

– Во! – Гус ткнул пальчиком в потолок – на стену упала тень, там перст его был огромен. – Я, понимаешь ли, эстет. Мне еще и поговорить интересно, язык, так сказать, почесать. Мозги, они ведь как мышцы – если их не тренировать, усыхают. Все надеюсь, что выберусь и послужат они мне, как в прежние времена.

Вспомнился наркоман с мутантом на поводке, тот так же зубы заговаривал, а потом кетчеры нагрянули. Наверное, и Гус задумал недоброе, как бы не случилось чего…

– Ты не отчаивайся, тут жить можно, если приспособиться, это сейчас швали всякой полно, а вот после облавы останется человек пятнадцать – двадцать, никто набегать не будет, у панцирников щенки народятся – неважная, а еда. Правда, как засуха – вся живность дохнет, безмозглым жрать нечего, но мы-то умные, мы запасемся… Да и оружия будет валяться – во! – Гус чиркнул себе пальцем по горлу и добавил грустно: – Еще бы книгу где раздобыть, по чтению истосковался.

Не понравился он Артуру. Вроде бы отличный мужик: накормил, обогрел, небось и спать уложит… Подождет, пока жертва уснет, и прирежет, потом разделает и съест. Вон какое у него брюшко, а местные все тощие, ветром их качает. И что делать? Прикончить его? А если Гусу на самом деле просто собеседник нужен? Он же хвастун-говорун. Да и выживать умеет. Значит, ночью надо притвориться спящим, но ухо держать востро.

– Мясо еще будешь? – не унимался Гус. – Держи.

Пока гость жевал, хозяин рассказывал, как он охотится на волков: на площадке перед пещерой полно ям с кольями, мутафаги по следам приходят, проваливаются и дохнут.

– Я вот чего не пойму… – продолжал Гус. – Днем они вообще не появляются, на своей территории живут, а чуть стемнеет – рыщут. Я сам из-под Харькова, там ни днем, ни ночью от них спасенья нет, а тут как будто дрессирует их кто. Словно кто-то не велит им до заката переступать невидимую черту.

– Раньше думали, что и мутанты безмозглые, – поддержал разговор Артур. – А потом поняли, что некоторых от людей отличить невозможно. Вот и волки, наверное, умнеют.

– С чего ты так решил?

– Дошло до них, что человек ночью слабее, в темноте не видит, вот и подкрадываются. Им-то все равно, день или ночь.

– Не ошибся я в тебе, – проговорил Гус и раскидал угли. – Давай спать, что ли. Завтра что думаешь делать?

– Осмотреться бы, по скалам полазить. Может, мне показалось, но на востоке удобный подъем…

– Удобный, ну-ну. Я ж говорил: некроз там. Но ты сходи, проверь. Все равно, пока сам не убедишься, без толку предупреждать. Не вздумай лезть в некроз, я видел тех, кого он коснулся, лучше смерть. Держи матрас и шкурку вот, прикройся, а то задубеешь.

Матрасом Гус называл кожаный мешок, внутри которого что-то скрипело. Клопов в нем, наверное, видимо-невидимо. Чтобы не заснуть, Артур представлял клопов – огромных, с бурыми брюшками, потом стал представлять, как выбирается по скалам на свободу.

Зарывшийся в тряпье Гус храпел с присвистом, даже скорее сипел, как гусак, собравшийся атаковать. Интересно, он притворяется или на самом деле вырубился? Артур начал громко сопеть – Гус не отреагировал. Но спать все равно было опасно.