Андрей Чернецов - Конь бледный Страница 14

Сам Шиз был вооружён обычным АКМ венгерской сборки, надёжным, как швейцарский банк.

— Ну, вроде как все профессионалы в сборе! — усмехнулся Шиз. — Где же этот святоша с журналистикой? Послушай, Стылый, а ты уверен, что эта столичная акула пера не пидор? Я, конечно, человек современных взглядов, но этих гомосеков на дух не перевариваю. В рейд я с таким уж точно ни за что не пойду. Ты представь, как задницей к такому вот гуманоиду каждый раз поворачиваться…

— Чадов гетеросексуал! — меланхолично заметил Стылый.

— Это ты к тому, что он бабу ту в баре клеил… — скривился Шиз. — Так это ещё ничего не значит. Они ведь, гомики, так хитро маскируются. Они этих баб знаешь как между собой называет? Бородой! Ну, в смысле для маскировки. Не нравится мне этот твой Плясун. Внешне, ну точно слащавый пидор! Ты за него ручаешься?

— Как за себя самого!

— Он ведь в Зоне давненько не был…

— Вот ты с нами потому и идёшь, чтобы огнём да собственным опытом поддержать…

— Ну да, ну да…

— Смотрю я на вас, парни… — вмешался в разговор доселе молчавший Болид. — И всё удивляюсь, вроде взрослые мужики, а рассуждаете как четырнадцатилетние подростки…

— Ты это… не обобщай! — нахмурился Стылый. — То, что мелет Шиз, его дело, я тут вообще ни при чём…

— О! Слышите? — неожиданно насторожился Шиз. — Дырчит!

Сталкеры прислушались. По дороге определённо двигался мотоцикл. Звук надсадно ревущего двигателя приближался.

— Какого хрена? — Болид расстегнул кобуру пистолета. — Тут хорошо если раз в неделю тарантас какой проскочит, срезая к окружной…

— Сейчас выясним! — Стылый спокойно снял с предохранителя новенький «Абакан».

Шиз расчехлил армейский бинокль.

— Бляха муха, поверить не могу! — через некоторое время произнёс он, осторожно вращая колёсико подстройки. — Да это же наш смазливый блондинчик с батюшкой! Вот это да! Наш отец Иоанн, оказывается, ещё и крутой байкер! Непонятно, как только он сочетает служение Богу с кодексом одиноких волков дороги. Неприязнь к нигерам, например, не очень к лицу адепту христианской веры…

— А что, байкеры черножопых не любят? — удивился Болид.

— Ещё как! — подтвердил Шиз. — А ещё педиков…

— Ну, хватит! — рявкнул на него Стылый. — Ты меня уже за пять минут полностью задолбал! Представляю, что будет в Зоне…

— В Зоне я белый и пушистый! — хищно осклабился Шиз.

Дорогущий сверкающий хромом чоппер остановился рядом с заляпанной грязью «Нивой». Отец Иоанн и впрямь выглядел весьма колоритно. В кожаных штанах, чёрной обклёпанной косухе и разукрашенной белыми черепами бандане. Тёмные очки на пол-лица довершали сходство с главарем банды каких-нибудь местных «Ангелов смерти».

Сидящий за спиной Опрокидина журналист выглядел вполне прилично, одетый в обычную цивильную одежду.

— Значит, расклад примерно такой… — проговорил Стылый, когда к ним подошёл колдовавший всё это время над своим драгоценным пулемётом Ромеро. — Достать дополнительное обмундирование и оружие вне пределов Зоны мы не успеваем. Как только перейдём Периметр, наведаемся на Кордон к одному знакомому торговцу.

— К Пахомычу, что ли? — догадался Шиз.

— К нему самому! — подтвердил Стылый. — Там мы докупим кое-что для себя и полностью обеспечим Степана и святого отца…

При этих словах Опрокидин зловеще усмехнулся.

— Так, значит, мы с батюшкой будем переходить Периметр без спецзащиты и оружия? — удивился Чадов.

— А по-другому никак! — развёл руками Стылый. — Я ещё вчера вечером перебрал все варианты. Задержка на целые сутки может наверняка стоить жизни ребёнку.

— Почему же тогда мы не отправились в Зону прямо вчера? — всё продолжал поражаться Степан. — Если, как ты говоришь, времени на спасение в обрез…

— Нужно было договориться с одним человечком… — загадочно проговорил Стылый. — Без него нам через Периметр ни за что не перейти… Болид, ты сделал то, о чём я тебя попросил?

— О чём речь! — улыбнулся сталкер и, открыв багажник «Нивы», вытащил оттуда радостно позвякивающий картонный ящик с тисненным логотипом водки «Казаки» на боку. — Как и договаривались: в обмен на твои четыре коньяка — пятнадцать бутылок, лучший сорт, не какое-нибудь местное палево, прямо из Киева!

— Грузи всё в рюкзак! — распорядился Стылый.

— А кто его потащит?

— Я потащу! Грузи давай!

— Ещё один важный момент… — неожиданно оживился Опрокидин, расстёгивая один из многочисленных карманов на своей косухе. — Я тут с собой захватил… полагаю, не помешает…

И отец Иоанн раскрыл ладонь, демонстрируя окружающим пять серебряных нательных крестиков.

— Каждому по одному. Храните их поближе к сердцу!

— Ты бы, отче, ещё чеснока со святой водой приволок, — съязвил Шиз. — Ну и компашка у нас подобралась… Реалити-шоу снимать хоть прямо сейчас… Клоуны идут за Периметр…

Опрокидин никак не отреагировал на это колкое замечание, выдав каждому по серебряному распятию. Шизу он дал крестик последнему, и тот, дурашливо хихикая, попробовал его на зуб.

— Ну и что нам делать с этакой красотищей? — спросил Болид, с удовольствием разглядывая чоппер святого отца. — Угонят ведь, с руками оторвут… Нашу-то «Ниву» никто в здравом уме не тронет, хоть с открытыми дверями бросай, потому что хорошо знают, чья и что потом с угонщиками случится… А вот мотоцикл… куча бабок, наверное, стоит…

— Свечами да просвирками торговал, да? — спросил Шиз, поворачиваясь к невозмутимому, словно Будда, отцу Иоанну. — За сколько на стального коня скопил? Лет этак за сто сорок?

— Подарок от брата! — спокойно ответил Опрокидин. — Он у меня крупный бизнесмен, на бирже играет, его люди чоппер сегодня же вечером заберут, я специально просил…

— Вопрос, достоит ли он до этого самого вечера… — скептически покачал головой Шиз.

— А это уже в руках Божьих! — меланхолично заметил отец Иоанн.

Когда окончательно стемнело, заметно похолодало. Облачка белого пара окутывали лица медленно идущих по лесу людей.

— Стрелу с нужным человеком я забил на семь вечера! — рассказывал идущий во главе маленького отряда Стылый. — Место известно только мне! Как я уже говорил, он поможет нам преодолеть Периметр. Сейчас мы двигаемся к армейскому блокпосту «Суоми-14». Там немцы с финнами вахту несут. Явных лазеек нет, но нам они и не понадобятся. Когда подойдём к нужной точке, разделимся. Я, Шиз и Болид двинем прямо к Периметру, Степан и отец Иоанн под прикрытием Ромеро останутся в лесу. Если встреча пройдёт как запланировано, мы свяжемся с вами по закрытому каналу, и тогда вы присоединитесь к нам.

— А если всё пойдёт не так, как запланировано? — спросил Опрокидин.

— Тогда действуем по обстоятельствам!

— Ерунда какая-то получается… — недовольно заявил Чадов. — Сначала ты отказываешься предоставить нам оружие, теперь ещё эта дурацкая мысль разделиться… Стылый, я тебя просто не узнаю… Какого хрена, что тут происходит?

— Так надо! — коротко ответил сталкер. — Стёпа, ведь ты меня хорошо знаешь, если обещал, что не подведу, значит, не подведу…

Чадов ещё немного поворчал, но спорить не стал.

Постоянно сверяясь с данными ПДА, Стылый вёл группу через лес одному ему известным маршрутом. Под ногами противно чавкала грязь, деревья были едва различимы в опустившейся на землю осенней тьме. Стало ещё холоднее. Со стороны Зоны задул пронизывающий насквозь ветер.

— Ну, вот он, Периметр! — Стылый передал идущему следом за ним отцу Иоанну бинокль.

Вдалеке и впрямь что-то было. Тусклый свет разгонял покровы вязкого мрака. По земле то и дело пробегали лучи мощных прожекторов.

Опрокидин поднёс бинокль к глазам. Похоже, что в оптическое устройство был встроен модуль ночного видения, поскольку окружающее пространство тут же окрасилось в яркие изумрудные тона. Заметно посветлело, и отец Иоанн смог хорошо рассмотреть высокие караульные вышки, накрытые маскировочными сетями. Чуть ниже в свете мечущихся прожекторов блестели широкие спирали колючей проволоки. Где-то там ещё были многочисленные растяжки, связанные с взрывателями сигнальных и противопехотных мин.

Серьёзный заслон, ничего не скажешь. А по-другому и быть не могло.

— Всё, разделяемся! — торжественно объявил Стылый. — Шиз и Болид за мной, все остальные остаются на месте. Ждите, как только всё благополучно разрешится, я выйду с Ромеро на связь…

Молчаливый Ромеро поднял вверх большой палец.

Дальше пришлось слегка поползать на животах, вжимаясь каждый раз в пахнущую перегноем холодную землю, когда мимо пробегал светящийся круг жадно ощупывающего окрестности прожектора.

За забором из колючей проволоки уже виднелись армейские палатки и очередные укрепления — многочисленные положенные друг на друга мешки с песком, между которыми зоркий глаз угадывал смотрящие в небо хищные стволы крупнокалиберных пулемётов.