Андрей Крыжевский - Эвотон: 180 Страница 14

– Там! – он нерешительно, с опаской, словно осознавая, что за его действиями наблюдают извне, поднял указательный палец в направлении одной из горок. – Я отчётливо заметил чей-то силуэт…

– Я предлагаю разведку местности, – поляк не испытал облегчения от услышанного, потому что молниеносно догадался, что Добренко отнёсся к его подозрениям со всей полнотой серьёзности. Может, и украинец заметил… уверенно стоящего на широко расставленных ногах мужчину в сплошной пустынности лунного пейзажа, голова которого поворачивалась в направлении здания лунной колонии, в направлении их помещения… С такого расстояния!.. Наиболее жутким испытанием являлась пробирающая до костей дрожь, исходящая от возможности прямого взгляда, который провоцирует стремление эмоциональных потоков в мгновение вспахать кожу тысячами мурашек!

– Кто бы там ни находился… – начал Добренко, не теряющий даром времени и уже отдающий через Помощника распоряжение о подготовке двух Этонов для контрольного полёта над подозрительными участками лунной поверхности.

– Вархунд! – послышался разоблачающий и дерзкий крик одного из сотрудников колонии.

Ответственные молниеносно развернулись, приготовившись достойно встретить мерзавца! Украинец без промедления схватился точными движениями за плазменный шок, а поляк бескомпромиссно воспламенил глаза эвотонированием! Но перед ними находился аравиец, заколдованно вглядывающийся в лоб несчастной жертвы. Пшемислава осенило…

Мир погрузился в краски температурных цветов тепловизора! И тогда на лбу ядовито запылало слово, вытягивающее из наиболее недоступных глубин Вселенной ужасающий страх, который разливается в пространстве лишь глухими стонами душ! Убитый пронзительно выкрикивал имя!.. Имя, которое снова полушёпотом повторил Али…

Всё произошло мгновенно… Фидуций схватил нетронутый алмоний с прозрачной полки ладонью правой руки. Ею же – ударил в челюсть израильтянина, чтобы воспользоваться кратковременной паузой. Проведя по ладони землянина сжатым в другой руке ножом, патриец уверенно положил на уже окровавленный порез зелёный плод, зажав его в чужой кисти с помощью пальцев, которые только что выпустили на пол рукоять кухонного прибора! Фантастическая реакция и согласованность действий… «Именно поэтому патрийцы с лёгкостью совершают пространственное перемещение…» – подумала Юва.

Супруга израильтянина закричала и бросилась на бывшего главу Консилиума. Но остановилась, как только тот выпустил нож… В тот же миг Фидуций, предварительно швырнув алмоний в сторону, без лишних движений прикоснулся… Виртуальный мир патрийца распахнул свои врата для гостей.

Спустя мгновение жилище осветилось мощными лучами нескольких прожекторов. Через несколько секунд в отверстии показался высокий патриец, который произнёс:

– Здравствуй, Фидуций!

Хозяин деловито и молча размешивал кашу с расплавившимися примесями специй, алмония.

– Вижу, ты не рад моему появлению…

– Их нет…

– Но поле не ошибается, Фидуций, – заметил патриец, лицо которого сохраняло нейтральное выражение.

– Да, мой приятель… – хозяин повернулся к своему непрошеному гостю. – Юва и… – Фидуций запнулся, теряя так бережно хранимый им до этого момента эмоциональный запал, – землянин убрались из моего дома.

– Но вот Помощник мне настойчиво показывает наличие земных эвотонов в твоей квартире… Как же нам быть?.. – язвительность, до сих пор проявляющаяся в словах гостя, уже не находила своего иного внешнего проявления.

Покрывшийся солидной испариной бывший глава Консилиума взял алмоний со стола и швырнул с неприязнью в представителя своей цивилизации со словами:

– Эвотоны представителя S24.

– Может, ты хотел сказать: Земли?.. Алона?.. – поймав плод и положив неподалёку, ответствовал патриец. – Я не испытываю к землянину отвращения или неприязни. Но мы теперь действуем, как в старые времена, до земного столкновения с абсидеумами. Страж – Злата, я, ты, любой иной представитель нашей цивилизации. С помощью Принципов мы оба понимаем, что поимка и депортация на… Землю, – наигранно произнёс собеседник, – находящегося здесь Алона является правильным решением.

– Безусловно, – ответствовал Фидуций. – Землянин должен…

– Быть депортирован!

– …покинуть планету!

И наконец только сейчас оба патрийца хитро улыбнулись друг другу.

– Ты не возражаешь? – спросил гость, переведя взгляд в сторону остальных помещений.

– Пожалуйста, – наигранно ответил Фидуций, – чувствуй себя как дома.

Патриец оставил позади Фидуция и направился к боковой поверхности помещения, которая за два шага благополучно растворилась, открыв дорогу во внутренние пространства квартиры бывшего главы Консилиума. Непосредственно перед гостем, который стоял спиной к покинутой им кухне, находилась просторная комната без мебели. Лишь стул на антигравитационной подушке пребывал в активном состоянии. Словно на нём расположился невидимый абсидеум… «Время…» – подумал про себя патриец, вспомнив о том, что у парящей в воздухе платформы может быть задействован временной таймер либо условный параметр на отмену. Например, может не происходить деактивирование до тех пор, покуда у Фидуция не исчезнут планы по поводу этого мебельного изделия. Слева от стула – незаполненное пространство. «Несомненно, полностью потерявшая плотность кровать…» – подумал патриец и, так и не переступив порог рассматриваемого им помещения, повернулся направо.

Совершив несколько осторожных шагов, он вошёл в действительно просторный кабинет. Здесь всё пребывало в активном состоянии. У непрозрачной стены напротив проигрывался музыкальный видеоклип каких-то исполнителей. Конечно, землян… Голограмма, в отличие от изображений, используемых Системой для панелей управления, имела полный цветовой спектр. Гость по достоинству оценил прекрасную музыкальную композицию, параллельно внимательно рассматривая исполнителей и их инструменты. Теперь он нисколько не сомневался в их происхождении – внепатрийное вино и музыка очаровали Патрию сразу же после Норвегии…

Патриец по привычке захотел мысленно вызвать панель управления Системой, но лишь улыбнулся. «Мой же мозг не синхронизирован…»

– Фидуций! Открой мне, пожалуйста, панель управления твоим жилищем! – вежливо попросил гость.

Шесть мужчин, некоторые из которых присели на большого размера камни, выглядели невероятно эффектно на тёмно-жёлтом фоне пустыни и сине-голубого вечернего неба. Трое из них держали в руках гитары. Дальний музыкант с эмоциональной силой ударял в металлические тарелки. Мужчина справа играл на клавишных, возле которых вертелся круглый диск… А на переднем плане находился солист, лицо которого выражало необыкновенную чувствительность к словам и нотам… Впечатляюще!..

– Фидуций! Панель управления! – прикрикнул патриец и добавил вполголоса: – Да где же его носит?!

И вот перед гостем, наконец, появилась голограмма, как и подавляющее большинство – с синим цветом, переливающимся концентрированными волнами. Патриец ловкими движениями нажал на неё несколько раз. Появившееся облако вариантов заполнило всё пространство помещения. Движениями левой а затем правой руки он притягивал, отбрасывал, крутил на месте, смахивал элементы с поражающей быстротой. И вот…

Перед гостем до сих пор звучала очаровывающая композиция. Но музыканты теперь находились… над бурным патрийским океаном! Очередной взмах патрийца – и исполнители уже пребывали в ином порядке: солист находился в центре, гитаристы – по сторонам, а на переднем плане – немного сбавивший силу эмоций ударник. Взмах… Вытягивание ладони… Элегантное движение сгибающимися пальцами – и солист уже опирался ногой на сияющий остроугольный камень, а гитарист совершал виртуозные движения гитарой. Глаза гостя выразили недовольство… Притягивание элемента, взмах другой рукой – и повернувшийся спиной к солисту гитарист застыл на месте, подняв гриф музыкального инструмента ввысь. Горизонтальное движение пальцами… И вместо океана – горы! Вечернее небо насыщалось и впитывало лучи заходящей за горные вершины Фебрис, которая удивительными красками высвечивала лица землян… И музыканта, который вдохновлённо закрыл глаза, поднеся к лицу напряжённую ладонь: его голос наполнял пространство красотой и мощью! Взмах… И второй гитарист расположился лицом к солисту, а спиной – к светилу и первому мастеру струн! Два окончательных вертикальных движения художника – и ударник возле третьего музыканта, играющего на гитаре, высвечивался сияющей звездой, а шестой мужчина находился за роялем, на котором лежала прекрасная женщина, проводящая изящной ладонью по изгибам тела, которое осыпали падающие сверху лепестки тендериуса!..

Внезапный шорох позади патрийца заставил его отвлечься от внепатрийного наслаждения. Он обернулся и внимательно присмотрелся, сощурив глаза. Затем вернулся взглядом к голограмме и совершил несколько нажатий.