Барабаны зомби (СИ) - Андрей Бармин Страница 14

Он не в первый раз видел смерть, но впервые наблюдал за тем, как человека, существо, бывшее когда-то человеком, хотя, нет, человека в примитивном состоянии, убивают на потеху публики. Это было омерзительно, и он пожалел, что согласился прийти сюда. Он посмотрел на тех, кто был рядом с ним: лицо Белова не выражало ничего, Мовлади был раздосадован, а Эпштейны улыбались, похлопывая друг друга по спине. Ицхак прокомментировал итог схватки:

- Старый добрый английский бокс гораздо убедительнее всего этого кунг-фу.

Эпштейн имел в виду прыжки и пируэты танцора Джейн, и Николо теперь уже был с ним согласен, однако Белов возразил:

- Только вот девчонка держала ритм и делала шоу, а ваш протеже — хороший боксер, но дерьмовый диджей.

- Согласен, - поддержал его Эхуд. - Нам теперь два часа слушать нацистские марши в техно — обработке.

По правилам победитель в поединке дальше продолжал выступление за пультом. Дискотека должна была продолжаться. - Но зато он принес нам хорошие деньги! И это самое главное, - ответил Ицхак и обратился к русскому:

- Мистер Белов, пригласить сюда эту черномазую красотку? Вы же со своим ватиканским другом ищете оператора?

Николо про себя усмехнулся: эти братцы не дураки и хорошо умеют сопоставлять факты.

- Был бы рад.

- Вы будете должны мне небольшую услугу, мистер Белов. Поверьте, я не стану просить ничего запретного. И, вообще, может, не стану к вам обращаться, но мне будет приятно знать, что вы мне обязаны. Договорились?

- Хорошо, - кивнул русский.

Эпштейн обратился к официантке:

- Попроси Джейн зайти к нам. Она не откажет.

Глава 5. Джейн.

Глава 5.

Джейн.

Она была разочарована, зла и ненавидела весь мир. Всю эту публику, на потеху которой только что спустили в унитаз жизнь когда-то разумного существа. Она ненавидела себя, что слишком увлекалась хореографией боя, а надо было действовать как этот голландский мясник: просто рубиться под самый примитивный сэмпл. И тогда сейчас с ринга бы смывали кровь его танцора. А еще она ненавидела Эпштейнов, которые решили покуражиться над ее поражением и пригласили к себе в ложу. Этот придурок сейчас продолжит свои идиотские шуточки, за которые ей просто хотелось набить ему рожу, но делать этого точно не стоит. И отказываться от приглашения тоже нельзя — теперь ей опять придется выходить на арену, так как поражение только отбило затраты, а прибыль минимальна.

Она уже прокручивала в голове варианты, где искать нового танцора, так как обращаться к братьям не очень хотела по одной причине: купив у них зомби, она не сможет выставить его против их бойца, а бои именно с Эпштейновскими диджеями приносили максимум прибыли.

Она прошла в ложу через служебный вход со стороны мини-бара. Передвигаться по залу она не хотела: ей либо начнут сочувствовать, либо успокаивать, либо попытаются избить, так как достаточно много людей сделали ставку на ее победу. И эти ставки проиграли. Она уже представляла, сколько помоев выльется на ее голову в сети. Но плевать на это. Они знали, что рискуют.

Обычно в ложе Эпштейнов было многолюдно, но сегодня там, кроме братьев, было всего несколько человек, трое из которых удерживали на себе их внимание. Она поняла, что один из этой троицы ей смутно знаком: точно , фанат диско. А вот два других белых мужика явно не из этой публики. И если крупный спортсмен еще как-то вписывался в этот диско-дурдом, то мужчина постарше в темно-синем костюме имел настолько расстроенный вид, что она подумала, а не священник ли он. И, бинго, она угадала, так как Ицхак представил ее:

- Монсеньор Стоффа, мистер Белов, это диджей Джейн, наша самая большая головная боль. И самая талантливая музыкантка из тех, кого я знаю. Для мистера Мелардоева Джейн не нуждается в объявлении.

- Лучше я бы занялась боксом, а не музыкой, - пробурчала она и тут же извинилась, - добрый вечер, господа, извините, что ворчу, но очень не люблю проигрывать.

Она сразу поняла, что надо ожидать какого-то предложения от этой троицы. Эпштейны хоть и любят покрасоваться, но вряд ли стали бы тащить ее в ложу с гостями, чтобы публично унижать ее. Они не станут так рисковать: им ни к чему проблемы с ней. Понятное дело, что сильно она навредить не сможет, но неприятностей наделать вполне в ее силах.

- Миссис Джейн, это было великолепное зрелище, - заговорил самый младший из этой троицы. - я ваш давний поклонник, причем не только диско, но и ваших композиций.

- Рада слышать, что кто-то еще помнит о музыке, а то скоро диско превратится в банальную мясорубку. Зачем утруждать себя музыкальной частью, когда можно просто тупо махать кулаками танцора.

- О, о , - улыбнулся Эхуд своей отвратительной улыбочкой. Ну почему он так ее раздражает? Может, потому, что за вчера и сегодня сделал ей пятьдесят шесть звонков? - Джейн, ты считаешь, что наш человек и его танцор были не корректны?

- Нет, черт возьми, но все же такими темпами диско реально скатится в жопу.

- Правила соблюдены, Ван Мур ничего не нарушил.

- Он просто потряс музыкальную сферу своим , блядь, талантом в кавычках. Чувство прекрасного он нарушил.

- Пожалуйста, постарайтесь поменьше выражаться в присутствии монсеньора, - начал крупный мужик, и она почему-то решила последовать его просьбе. Ее чутье подсказывало, что он может быть крайне опасен. А ей новые проблемы совсем ни к чему. Белов его фамилия, русский, какой-то либо бандит, либо наемник. А второй - итальянец, да еще и священник, судя по обращению «монсеньор». Это было не совсем обычно: нет, то что священники тоже живые люди и тоже могут увлекаться диско, вполне вероятно, но им, в силу их рода деятельности, наверное, не стоит так открыто демонстрировать свой интерес, лично посещая поединки.

- Хорошо, просто я еще на эмоциях, - ответила она, чувствуя себя словно на собеседовании при приеме на работу.

Священник рассматривал ее с интересом, но она не чувствовала во взгляде этого смугловатого и вполне симпатичного мужчины сексуального интереса или осуждения того, чем она занимается. А потом ее удивили Эпштейны, если точнее, то Эхуд, заявивший:

- Джейн, мистер Белов и мистер Стоффа хотят обсудить с тобой кое-что , так что мы с нашими друзьями пока оставим вас наедине. Присаживайся. Выпьешь что-нибудь?

- Пиво, ты же знаешь мой плебейский вкус.

- Демократичный, дорогая, демократичный, не надо обесценивать себя и свои предпочтения - Эхуд отдал команду официантке и присоединился к отходившим в сторону бара брату и самому младшему из троицы. Младший Эпштейн определенно хотел ее удивить своим непривычным поведением. Но Джейн не очень любила сюрпризы - слишком часто их подкидывала ей жизнь.

Она села в кресло и посмотрела на русского:

- Начнем?

- Почему бы и нет? - он улыбнулся. - Есть работа для такого талантливого оператора, как вы. Высокооплачиваемая, но немного опасная. И не в Лондоне.

- Насколько высоко? - Джейн было интересно, какие деньги ей предложат, а потом она поинтересуется, что за них придется делать.

- Полтора миллиона евро или эквивалент в любой валюте, которую вы предпочитаете. И вы не спросили, в чем суть работы.

- Хорошая сумма, - она взяла со столика бокал с пивом, которое только что принесли и с раздражением заметила, что ее пальцы трясутся. Полтора миллиона решат проблему с лечением Сони и еще останется тысяч триста. И ей точно не придется выступать на диско. Джек-пот, но сейчас русский заявит какую-то хрень, и ей придется отказаться. А то, что он назвал сумму в евро, говорило, что заказчик - итальянский священник. - Кого я должна убить за такие деньги?

0 Могу заверить, что убийство кого-либо — это то, чего мы хотим избежать, нанимая вас на эту работу, - заявил священник. - Основная причина для нашего предполагаемого сотрудничества. Извините, мистер Белов, что перебиваю вас.

- Ничего страшного, - ответил русский, а Джейн никак не могла понять, кто в этой паре главный, хотя склонялась к мысли, что все же священник.