Путь падшего - Максим Александрович Лагно Страница 14

Итого за Саран следующие члены собрания изучающих: Сана Нугвари, дядя Шоодо, Шигеро Саран, космический мечтатель Нахерас Бату и я. Всего пятеро.

У противника — семеро. Голосование будет в их пользу.

Собрание изучающих — это совещательный орган. Я и другие старшие Саран не обязаны следовать его решению. В таком случае дело перейдёт в Прямой Путь.

Нельзя отдавать контроль над этим делом дяде Шоодо, его ненависть к Те-Танга уже принесла вред роду. Нужно выпутываться самому. Заодно извлечь хоть какую-то выгоду из неизбежного поражения.

— Как бы кто не проголосовал, мы не отпустим принуждённых челядинцев Те-Танга, — заявил дядя Шоодо, пожирая тонкий ломтик свинины, облепленной листьями деликатесной жёлтой ман-ги. — Не для того мы побеждали, чтобы отпустить врагов на волю.

— Пусть Прямой Путь решает, — согласился Шигеро. — А он решит, как в прошлый раз.

— Да, да, — закивал Нахерас Бату. — Старшие сословия Поддерживающих Твердь знают, что решение Прямого Пути повторится, для этого и устроили собрание изучающих, надеясь, что вы испугаетесь.

Насытившись, я вытер руки о полотенце и сказал:

— Отпускать челядинцев Те-Танга или нет — решу я.

Дядя Шоодо насупился:

— Почему ты?

— Я старший.

— И я старший.

— Второй старший.

Дядя кивнул на Шигеро:

— А он третий. Если мы двое не захотим их отпустить, то ты…

— Я за Самирана, — тут же ответил Шигеро.

— Да ну вас! — горестно промяукал дядя Шоодо.

Ему не хотелось отпускать челядинцев, которых он с наслаждением унижал.

✦ ✦ ✦

Наутро, до начала голосования по нашему делу, я пригласил Рабб Хатта прогуляться вдоль озера Сердца Дивии. Когда мы уединились, предложил сделку: я отпущу челядинцев, а взамен получу услугу от рода Хатт.

— Какую услугу? — осторожно спросил он.

— Готов обменять Те-Танга на землю в срединных Кольцах.

— Юноша, я не могу обменять каких-то жалких Те-Танга на землю в срединных Кольцах.

— А что так?

— Это неравноценный обмен. Земля вечна, а Те-Танга когда-нибудь умрут.

— Значит, пойдём в Прямой Путь? — притворно вздохнул я. — А там ещё неизвестно, как всё решится?

Рабб Хатт, опытный интриган, озвучил давно приготовленное для меня предложение:

— Прямой обмен людей на землю в любом Кольце невозможен. Но, быть может, обсудим скидку на покупку надела в Седьмом Кольце?

— Зачем мне Седьмое Кольцо, когда у меня уже есть дворец в Четвёртом?

Рабб Хатт хохотнул:

— Ох уж и дворец! Скромный клочок земли и строение с уродливой крышей. Я же предлагаю надел в три раза больше размером.

Видимо, это наибольшее, что я могу выбить из этого хитреца. Но что мне делать с землёй в том Кольце? Перепродать? Сдать в аренду? Или открыть машлычную?

А Рабб Хатт продолжал нахваливать товар:

— В надел входит часть реки, исходящей из Сердца Дивии, а в цену надела включено разрешение забирать из неё воду для обустройства озера или иного водоёма, размерами не превышающего разрешённый Советом для подобных участков, а именно — двести шагов в окружности, не считая узких притоков и прудиков в обхвате не более…

— Да зачем мне земля в Седьмом Кольце? — прервал я поток слов матёрого риелтора.

— Земля и вода! Озеро — двести шагов!

— Пусть и с озером на двести шагов. Я столько воды не выпью. Зачем мне этот надел?

— Как зачем? Для постройки становища. Для чего же ещё нужна земля первому в отряде? А в озере вы можете плавать и совершенствовать подводную драку на мочи-ках, дабы противостоять кораблям Портового Царства.

— Мочи-ками с кораблями не дерутся, — автоматически поправил я невоенного человека и задумался.

Прошедшие воинский смотр отряды, обзавелись отдельными казармами. В дивианской военной традиции они назывались «становища». Для Маджи и командира отряда Поау земли под становища давно выделены — очередной бонус принадлежности к славным родам. И только мой отряд ютился в общественной казарме, наравне с младшими учениками Дома Опыта и воинами мелких отрядов, которые не могли позволить себе собственную базу.

Как старший рода Саран я распоряжался родовой землёй. Но основывать становище на ней нельзя. Согласно указу Совета Правителей, запрещено воздвигать военные здания ближе к Сердцу Дивии, чем Седьмое Кольцо. Только казармы небесной стражи разрешалось строить где угодно.

— Вижу, вас устраивает обмен? — лукаво осведомился Рабб Хатт.

— Дорого, — покрутил я головой, хотя и понятия не имел, сколько стоила земля в Седьмом Кольце.

— Раз у вас нет золота, то нет нужды продолжать наш разговор.

Рабб Хатт не уступал. Но для ощущения победы мне надо было выбить из него ещё что-нибудь.

— Тогда, попрошу вас повлиять на Карапу Карехи. Пусть он снимет запрет на продажу озарённого мяса для моего отряда.

— Всё мясо Карехи уходит родам Кохуру и Поау. Даже славным Патунга не остаётся…

— Ну а для меня пусть останется.

Рабб Хатт подумал:

— Шесть шкатулок, пожалуй, найду.

— Чего так мало, уважаемый? Хотя бы двенадцать…

— Госпожа Карехи перестала варить мясо.

— Почему?

— Я передаю чужие слова, но говорят, что она родила сразу двойню.

— Великое счастье для рода Карехи.

— Великое, — согласился Рабб Хатт. — Но пока младенцы не встанут на Всеобщий Путь, она не будет стоять у котлов.

— Откуда тогда Карехи берут озарённое мясо для других родов?

— Из запасов, вестимо. Ну так как, Самиран из рода Саран, мы договорились?

— Договорились. Скрепим клятвенной сделкой?

Рабб Хатт покровительственно махнул рукой:

— Клятвенные сделки — удел торговцев шерстью, деревянными чурбанами и прочим мусором. Славным людям, продающим и покупающим самое ценное в мире — место на летающей тверди — достаточно высказать обоюдное согласие. Сегодня я покажу надел, и мы придём к этому согласию. Или не придём.

Рабб Хатт хотел развернуться.

— Постойте. А что ещё вам известно о детях госпожи Карехи?

— Мне? Ничего. Я просто услышал чужие слова.

Проклятые дивианские иносказания! А ведь я прекрасно знал, что Рабб Хатт не просто пересказал мне слух, а с какой-то целью выложил совершенно достоверную информацию.

— Не слышали ли вы в чужих словах, светлый господин, упоминания о возрасте младенцев госпожи Карехи?

Рабб Хатт пытливо посмотрел мне в глаза. Потом сказал:

— Возраст? Да какой, помилуйте, возраст у тех,