Вадим Денисов - Стратегия: «Замок Россия». Том 1 Страница 14

Я пожал медвежью лапу размером в совковую лопату.

— Садитесь, — махнул я рукой, после чего резко перешёл на тихий доверительный разговор: — Мужики… Кажется мне, что тут без нахрапа надо, осторожно. Завтра попробую что посерьёзней выбить в этом отделе снабжения. Ну, а сегодня я тупо хватал что дают, и рад тому, что дали. Иначе сейчас сидели бы мы с расчёсанными до крови затылками, чертежи арбалетов рисовали. Повторюсь, времени у меня не было. Рядом со мной во время сеанса никому присутствовать нельзя, это запрещено инструкцией завода изготовителя, — легко соврал я, глядя на кучу оружия и снаряжения, оперативно сваливаемую нукерами на столешницу. Не поцарапали бы.

— Боюсь, и далее могут быть сюрпризы, критерии параметров канала непонятны. Что удивительно, товары в итоге вылетают практически пулей, такое впечатление, что ты шлешь заказы на какой-то Волшебный Склад Всей Земли, где все полки оказываются всегда под боком. Свихнуться можно, если начать голову ломать. Как вы сами думаете, кто это может устроить? Ладно… В общем, принимайте, что видите.

Далее я просто перечислял и делил позиции, кои тут же с ревнивой жадностью отгребали к углам. Нет, вру, Уксусников вёл себя спокойно — таёжник.

— "Тэтэшников" дали всего шесть штук, к вопросу об ограничениях. Пять тебе, Бероев, один нашему шерифу. Или ты, Пётр Игнатьевич, трофейный "Макар" предпочтёшь? Патроны я попробую заказать, может, получится.

— Да я еще не успел привыкнуть к нему, так что лучше бы ТТ, говорят, он помощнее.

— Добро, забирай любой. И прошу, подари-ка ты мне свой травматик, я комендантше вручу, пусть будет, сантехники да дворники порой нервные бывают.

Мужики положенное время поухмылялись. Далее пошел разговор сугубо по делу.

— Далее. "Наганов" бери, сколько хочешь, я заказал пять. Ничего про него толком не знаю, первый раз держу в руках. Один себе взял. Демченко, забирай два с патронами, по одному на звено. Руслан, тебе два, сам решишь.

— Я один в дежурную часть определю, у женщин будет, посменно, — рассудительно решил армеец. — Второй во флот отправлю.

— Разумно. Тогда бери три "бенелли-нова" и по двадцать патронов на каждый ствол. Пока. Пять пулевых, пять дроби "тройки", остальное картечь. Как распределишь?

— Два часовым на стенах, один в дежурке на стену.

— Опять в дежурку?

— А куда же? Там самое место, чей взвод в карауле, у того и под рукой. Опять же оперативное пользование.

— Хорошо. Демченко, твоих четыре помпы, забирай, — куча на столе постепенно таяла, два бойца гарнизона споро перетаскивали полученное — в закрома к Бероеву.

— Делим дальше: армии биноклей пять, сталкерам два. Четыре фляжки гарнизону, четыре в разведку… Так, это где? Бери, капитан, шикарное: четыре плащ-палатки — офицерские, еще советские. Демченко извини, но тебе хрен. Тебе бегать придется, а не на часах стоять под дождём. О, планшеты! Что за командиры без планшеток? Шесть Родина даёт армии, один шерифу. Брал тоже офицерские, советские, оцените.

— Ценим, командор, ценим, — старший прапорщик с нежностью погладил новенькую кожу, поднял планшет к лицу, вдохнул запах. — Оно!

— Ножи в армии будут все одинаковые, как и форма одежды в перспективе. Поэтому забирайте все "Ка-Бар" USMC, вот эти с наборной кожаной ручкой, двадцать две штуки. Всем экспертам передайте мои пожелания заткнуться. Это ножики для униформы, показной удали и страшного вида, собственно. Это единственное, что действительно нужно боевому ножу, остальное всё китайские фокусы и гимнастика кистей. Хотя вполне себе апробированные. Только, Григорий Михайлович, у них лучше сразу верхний усик гарды слегка отогнуть к обуху, удобней будет хват. Сталкерам "кабары" черные, с серрейтором. Эти в рейдах не убьёте, крепкая вещь, хоть и тяжеловаты. Уксусников, тебе тоже такой ножик положен, так что бери. Что у нас осталось? "викториноксы" или "лезерманы", выбирайте. Брал ёмкие модели, взрослые. Вам лично, сталкерам всем и на всех офицеров по одному.

Армия и шериф выбрали "виксы", Демченко "лезеры". Экономно выделил курево всем, кроме сталкеров, эти оказались некурящие все — редкое явление.

— Еще есть рации, вот такие, как эта — я показал на каминную полку. — Демченко, тебе пока две, по одной на звено. Пётр, одна твоя будет. Бероев, ну, а тебе — аж шесть штук. Прошу не хапать, это хозяйство радиста, кстати, и у него аппарат будет, естественно. Всё сдадим ему, погоняет аккумуляторы, зарядит, выдаст. С ним же согласовывать частоты, позывные и порядок обмена. Кроме того, рация есть у меня, будет у коменданта и главного инженера. Вроде всё. Нет, не всё. Свечи берите и подсвечники, только без фанатизма, нужно, чтобы всем досталось.

Вздохнув, я с немой просьбой в слипающихся глазах проскрипел:

— Вопросы есть?

— Мне свисток нужен, — неожиданно заявил Уксусников, глядя на меня с васильковой безмятежностью деревенского девственника. Типа, "ой, забыл, что просили не грузить". — И наручники с шокером.

— И лупу! — хекнул Гонта. Демченко отвернулся к окну, прикрывая рот рукой.

Непрост наш шериф, ох непрост.

— Нет вопросов, всё нормально, командор, считай, что служба уже поставлена, — наконец ответил за всех капитан, и тихо предложил: — Ты это, Александрыч… Ляг, поспи маненько, а то и до беды недалеко. Хлопцы, уложите шефа. А мы пошли.

— Хорошо, только провиант выдам. Да, ввечеру у меня слёт руководящего ядра на итоговое общение. Есть сюрприз. Прапорщику быть тоже, речнику не надо. Всё, ребята, свободны.

Когда мужики ушли, я свершал то единственное, на что у меня еще достало сил. Лёг на кушетку и, раздирая пальцами веки, наблюдал, как мои парни вытаскивают в зал весь провиант. Ну, за самым малым исключением.

— Лагутину позовите. Приказ ей: кормить людей срочно, иначе поварам голову сверну. Меня толкнёте, не знаю, часов через пять… или раньше, если кому понадобиться медпомощь. Ясно?

Им было ясно.

— С "кунацкой" на втором этаже познакомились? Клим, ты рассказал другу о моём решении по распределению площадей? Хорошо. "Макар" чеченский пока спрячьте в ящик. И вот еще что… Забирайте со стола вон тот обрез о двух дулах — ваш будет. Пока так. Только без плясок прошу! Не топать, гады! И патроны в стволы не заряжать! Успеете, если что. Впихать…

Вот на этих словах, похоже, я и начал уплывать в морфеево логово. Еще успев почувствовать, как меня волокут в спальню, вспомнил краем остывающего сознания, что так и не предложил голодным мальчишкам что-нибудь из сокровищ закинуть в рот.

Глава 4

— Дядь Лёш, ну просыпайтесь же, а! Вам поесть надо, — кто-то канючил в ухо. Не могу. Сил нет. В горле всё пересохло, у меня с юности нос перебит. Пить хочу. А проснуться не хочу, уж очень хорошо лежать, хоть и затекли все члены, какие есть.

— Вы с медиками хотели поработать.

Хотел? Да в задницу всё. Я спать хотел, часов двадцать. С трудом перевернулся на бок. Ох. Хотя нет, похоже, покурить я не против.

Медленно сел на кровати, тупо уставился в стену.

— Что, уже обед?

Нукеры смущённо переглянулись.

— Да нет, время-то сколько. Ну, какой уже обед… Сейчас уже ужин начнётся, Алексей Александрович, — сообщил Клим.

— Но мы вам принесли вашу порцию, на комоде стоит, — это уже Сашка меня успокаивает.

— Порцию? Доширака холодного? — нехотя улыбнулся я, почти приходя в сознание.

— Непочатый! В салофане, — пресёк издевки Клим. — И еще там кое-что, колбаса вкусная, сушки. И чай. Чай горячий, мы в камине подогревали. А на ужин нам Павидла хлеб обещала спечь. Французский.

— Находчивые, — буркнул я. — Сушки подождут, колбасу потом, доширак мы сложим в совместную заначку, годится? А чай несите. Стоп! Не надо, сейчас я распрямлюсь и в зал выйду. Французский, говоришь… Павидла? Ну-ну.

Горячий чай — это сила. Хотя я предпочитаю кофе, банальный растворимый. Я зависим от кофе, я честный кофеман, а не понтогон с вытянутыми от мелких чашечек губами. Турецкий кофе я активно не люблю, колдовство в турках определяю, как ритуальную прихоть, а в кафешках всегда заказываю "американо". Но здесь чай за благо, тем более такой правильной температуры.

— Ну что, пошли ужинать, бандиты?

Ну и денек. Уже можно записать в дневник сакральное "вечерело", а я еще ничего толком не видел, получая сведения и впечатления исключительно из чужих рассказов. Вот и сейчас, шагая по гладкой брусчатке замка в сторону столовой, я вынужден был торопиться, гонимый голодной иноходью мальчишек. Интересно, растения есть в замке? Хоть взаперти посмотреть, что у нас за бортом: весна любви, весна надежд иди болдинская золотая осень. Народ стекался к пищеблоку. Большинство нас приветствовали словами или жестами, мы вежливо отвечали.

— Сами кухни возле стены, большая часть под землю уходит. А из неё зал, наполовину в закрытом помещении, а часть на улицу торчит, но под навесом, — захлебываясь, на ходу рассказывал Сашка, радуясь возможности первым выдать информацию.