Сергей Слюсаренко - Новая Зона. Коллективное сознательное Страница 14

Вадим прошествовал через весь кабинет, даже не взглянув на вытянувшихся по стойке «смирно» министров, и в сопровождении секретаря пошел в комнату отдыха. Там на большом кожаном диване он моментально заснул. Нервное напряжение безумного дня и накопившаяся за последние недели усталость словно улетели в пропасть.

В шесть часов утра микроавтобус с затененными окнами летел по пригородному шоссе к гаражному кооперативу «Ветеран службы». Клава скрепя сердце разрешила вести машину водителю из президентского гаража. Она не любила, когда была на службе, доверять руль кому бы то ни было. Группа «Табигон» в полном составе ехала на встречу с Лазненко. Когда до цели оставалось еще километров двадцать, их обогнала колонна из четырех автомобилей. Несмотря на серьезные номера микроавтобуса, водители колонны вели себя достаточно нагло и притерли машину к обочине.

— Ни хрена себе! — возмутился шофер, провожая взглядом наглецов. — Ну, сейчас вы мне доездитесь!

Он взял в руки микрофон коротковолновой рации спецсвязи и попросил разобраться с неизвестными лихачами.

— Тут пост через километр. Посмотрите, что с ними гайцы сделают, — хохотнул водитель.

Через километр действительно был пост. Прямо на шоссе лежали патрульные, вокруг них растекались лужи крови. Сам пост полыхал, как после взрыва…

— Соедини с президентом, — резко сказал Малахов.

Шофер сразу понял, что тут спорить нельзя, и немедленно произнес в микрофон бессмысленный набор слов, который, видимо, позволял связаться с высшей властью, и передал связь Вадиму.

— Код «Табигон», — не колеблясь произнес Малахов.

— Президент отдыхает, — ответили с той стороны. — Дайте вводную.

— По трассе М-1 от Дорохово движется колонна из четырех автомобилей. Вероятная цель — кооператив «Ветеран службы». Ими уничтожен пункт ДПС на… — Вадим глянул на водителя.

— На восемьдесят восьмом километре.

Вадим повторил цифры и продолжил:

— Колонну остановить.

— Есть, — ответили в рации.

Через две минуты над микроавтобусом, вжимая грохотом в кресла машины, промелькнул военный вертолет. Уже на самом подъезде к кооперативу удалось нагнать то, что еще совсем недавно было автоколонной. Горящие остовы машин, труппы на шоссе, задумчивые полицейские, неизвестно откуда тут взявшиеся. Они слонялись на месте происшествия в бесплодных попытках понять, что же здесь случилось.

Кооператив «Ветеран службы» встретил группу глухими воротами и тишиной над уютными крышами скромных дачных домиков. Вадим, не задумываясь, нажал кнопку под надписью «Охрана». Немедленно из скрытого динамика ответили:

— Заходите, ребята, рад вас видеть. — Голос у Лазненко не постарел и не изменился.

Малахов очень боялся увидеть вместо бывшего шефа пенсионера, потерявшего интерес к жизни и мотивацию к действиям. Но «Табигон» встретил именно тот Лазненко, которого они помнили, строгий и подтянутый. Только в уголках глаз появились злые морщины.

— Вы нас ждали? — не выдержал Тимур.

— А почему бы и нет? Можно сказать, что заждался, — с усмешкой сказал Николай Петрович.

— А… — Вадим хотел что-то спросить, но передумал и сказал прямо: — Пора возвращаться в Центр.

— А вы что, ребята, думаете, я тут дачи сторожу, как ваш нынешний шеф говорит? Или поверили, что я раздавленный судьбой военный пенсионер? — улыбнулся Николай Петрович.

Генерал Лазненко выглядел так, что сразу стало понятно, что Зареченский врал.

— Да-да, пора Центр возвращать, — строго сказал он. — Пойдемте ко мне, поговорим.

Лазненко прикрыл небольшую дверь в массивных воротах и пропустил товарищей внутрь кооператива. Воздух здесь, за городом, был пронзительно чист и пах ранними холодами, первыми льдинками на почках и прелой, чуть прихваченной морозом листвой. А из леса тянуло мокрой корой вековых сосен. За оградой расположился обычный дачный кооператив за одним исключением — недалеко от ворот находилось здание, слишком массивное для дачного домика, больше похожее на бункер.

— Я подозреваю, Николай Петрович, что этот каземат и есть сейчас место вашей работы? Построили в свободное время? — с легкой улыбкой спросила Клава. — С квартальных премий откладывали?

— Да, танк для фронта за деньги артиста, — отшутился Лазненко, а потом совершенно серьезно продолжил: — Отходные пути надо готовить заранее. И запасной аэродром. А когда стали собираться над Центром демократизационно-коммерческие тучи, мы и построили этот так называемый садовый кооператив. Благо, финансирование Центра никто не смел контролировать.

— Так это не дачи? — изумился Тельбиз.

— Всему свое время, — с напускной таинственностью ответил Николай Петрович.

Малахов видел, что генерал очень рад, что они приехали, что он соскучился по своим коллегам. И еще было ясно, что скоро Центр возродится.

Вход в бункер был закрыт люком, скорее всего когда-то изготовленным для морского судна — с комингсом и запором с электроприводом. Но Лазненко не спешил входить.

— На всякий случай у нас предусмотрена активная защита. После того, что случилось с тобой, Вадим, нам нужно было ждать чего угодно. Останьтесь здесь на секунду.

Он вошел в бункер, и через мгновение небольшие решетки по обе стороны от люка, которые все приняли за вентиляционные, открылись, и наружу выехали стволы крупнокалиберных пулеметов.

— Это так, для начала, просто демонстрация минимальных возможностей. — Лазненко показался из бункера. — Теперь заходите.

— Так вот, — продолжил он, — это скорее для отпугивания бешеных собак. Система защиты нашего периметра включает, кроме всего прочего, и твой радиоголографический сканер с синтезированной апертурой, помнишь, Гера?

— Это тот самый, на котором вы меня поймали еще студентом? — Гера одновременно и удивился и обрадовался.

Много лет назад Тельбиз, еще студент, нашел на задворках университетской военной кафедры сложную локационную систему, результат неудачной научно-исследовательской работы. Согласовав с начальством, он решил модернизировать ее, заодно оформив как дипломную работу. Эта модернизация окончилась тем, что Герман сделал сканер, который видел сквозь стены в соседних зданиях. Включая тайные помещения Центра. Естественно, Геру немедленно вычислили, работу прикрыли, но для него это послужило началом службы в Центре.

— Ну, конечно, не тот гигантский монстр, а его современный вариант. Вот посмотри, с пульта управления я могу сюда картинку перевести. — Генерал показал на большой экран, стоящий в прихожей бункера. Его все приняли за телевизор.

На экране появилась картинка, скорее похожая на компьютерную симуляцию — угадывались деревья, ограда, автомобиль, шоссе. Но все выглядело, как будто просвеченное рентгеном.

— Вон водитель ваш, шустрый, уже докладывает президенту, что доставил. — Действительно, полупрозрачная фигура за рулем машины у ворот явно беседовала по телефону.

— Президент — бывший наш… — начал Малахов.

— Вадим, ты думаешь, я этого не знал? — засмеялся Лазненко. — Я всегда отслеживал судьбы сотрудников, покинувших наш Центр. И не покинувших — тоже.

— Все это скорее похоже на фильм про Джеймса Бонда, — сказал Вадим. — Хеппи-энд для героя.

— Согласен с тобой, выглядит как рояль в кустах, — согласился Николай Петрович. — Но извини, только то, что мы тут сидели безвылазно и практически бездеятельно, и спасло наши силы. Иногда надо некоторое время посидеть, как мышь под веником, и не отсвечивать. И ждать, когда твоя работа, да и ты сам понадобишься. Нельзя суетиться. А теперь, я надеюсь, можно выходить на легальное положение.

— Чего вы боялись? — недоумевал Малахов. — Я так понимаю, что в любой момент можно было обратиться к президенту напрямую и восстановить Центр.

— Вадим, ты забыл, что случилось с вами в Зоне в две тысячи двенадцатом? — Генерал отключил системы наблюдения и погасил экран монитора. — Ты думаешь, они отступили?

— Я был абсолютно уверен, что они как минимум обезглавлены. И силы у них сильно подорваны, — тихо произнес Малахов с нотками сомнения в голосе. — Я вообще полагал, что о них мы навсегда забудем.

— Может, вы хоть немного введете нас в курс событий? — Клава прервала их беседу. — Если уж мы хотим продолжать работу, то должны хоть немного понимать, о чем вы тут говорите. Хоть немного знать о событиях, которые привели к нынешнему положению дел.

— Ты не рассказывал своей группе? — В голосе Лазненко промелькнуло удивление.

— Не все, — покачал головой Малахов. — Ведь многое из того, что произошло, может быть только моими собственными ощущениями, а не реальностью. Поэтому я позволил себе рассказать коллегам только объективную часть событий.

— Какую? — не отставал Лазненко. — Учти, что твой отчет я читал. Только я и читал.