Владимир Контровский - Криптоистория Третьей планеты Страница 15

Будь он проклят, этот Мир, населённый такими (и ещё худшими!) Носителями Разума! Будь я той, прежней, клянусь, я не пожалела бы времени и Силы, чтобы залить его очистительным голубым огнём от горизонта до горизонта! Может быть, когда-нибудь я именно так и поступлю — если вернусь, и если Чаша Терпения переполнится.

А дальше… Марта вдруг увернулась от жадных рук, дикой кошкой прыгнула к столу и схватила широкий и острый нож для дичи. «Не подходи!» — закричала она (это я прочла по её губам). Но монах только ухмыльнулся и снова пошёл на неё — бежать-то бедняжке всё равно было некуда. И тогда Марта в отчаянии неуловимо-быстрым движением чиркнула его лезвием по толстому животу — точнее, чуть ниже.

Наверно, он завизжал так, что любая свинья тут же сдохла бы от зависти. На истошный визг вбежали слуги и остановились у дверей, переводя ошалевшие от полного непонимания происходящего глаза с растрёпанной девчонки с ножом в руке на оравшего от боли толстяка. А тот только зажимал обеими ладонями (меж пальцев так и бежали струйки крови) низ живота и не мог ничего толком объяснить — лишь мотал своей плешивой головой. А потом…

Служки наконец-то сообразили, что надо делать, и кинулись было к Марте, но она вдруг совершенно неожиданно (даже для меня!) полоснула ножом себя по горлу и мягко осела на пол…

Кто бы мог подумать, что у моей маленькой нежной Марты душа истинной Звёздной Валькирии…

— Воздаяние придёт, — шепчет голос в моём сознании. — Те, кто сжигает во имя бога людей на кострах (живьём!) ничуть не лучше тех, кто режет их на жертвенниках. Они все обречены — и те, и другие. Воздаяние придёт.

Я знаю, что так и будет. Величие Испании, воздвигнутое на крови, уже клонится к закату. Пиратские корабли, словно хищные рыбы, год за годом вырывают жирные куски из боков торговых караванов, что косяками тянутся из-за океана. Пылают приморские города Америки; серебро, добытое рабами в норах рудников под плетью свирепых надсмотрщиков, перекочёвывает в другие руки — впрочем, в не более чистые руки. И всего через шестнадцать лет (я вижу, как это будет) гордый флот испанцев — Непобедимую Армаду — расстреляют английские пушки в Проливе. И остовы великолепных галеонов проглотит бурное Северное море. И отсюда, из Низовых Земель, солдат короля Филиппа выгонят поганой метлой. Воздаяние придёт. Но мне-то что до этого? Кто вернёт мне мою Марту, и кто даст мне напиться?

— Королева, ты должна быть выше всего этого. Ты, существо Высшей Расы…

— А я сейчас не Королева! — беззвучно кричу я в ответ — на беззвучный крик сил у меня ещё хватает. — Я просто одинокая старая женщина, у которой отняли последнюю радость в жизни — в жизни, которой и осталось-то всего ничего… И я хочу, чтобы те, кто посмели обидеть мою девочку, были наказаны! Здесь! Сейчас! В этом воплощении! И ещё я так хочу пить…

…Тётушку Тесс нашли мёртвой в своей постели три дня спустя. Соседи заметили, что резвой птички Марты что-то давненько не видно, да ещё надрывно выла собака в соседнем дворе. Старую женщину похоронили скромно, и на маленьком кресте написали только имя и дату смерти — даты её рождения никто не знал.

И ещё некоторое время пищу для пересудов давала странная смерть монаха-инквизитора. В день похорон тётушки Тесс его обнаружили бездыханным, и на посиневшем лице священника застыло выражение непереносимого ужаса. На горле инквизитора остались следы маленьких пальцев, похожих на женские, но невероятно сильных — у монаха оказались размолоты в мелкую крошку все шейные позвонки. Погибли и оба его прислужника — в тот же самый день. Одного из них искусала непонятно откуда появившаяся и неизвестно куда исчезнувшая бешеная собака, и он испустил дух в страшных мучениях; другой точил топор и умудрился (наверно, по неосторожности) перерезать себе глотку — причём так основательно, что без малого отделил голову от туловища.

Впрочем, эти таинственные смерти не слишком долго занимали внимание горожан — слишком грозные события надвигались. По всей стране всё ярче разгоралось пламя войны — войны лесных и морских гёзов против испанцев.

— Какая неожиданность! Кто бы мог подумать… Однако успех, пусть даже косвенный, — это всё-таки успех. Мы спасли сестру — выхватили её прямо из-под мечей ворвавшихся в храм Танит солдат. Две магические инкарнации: Зелёная Мать и Звёздная Валькирия. Объединение Пяти Доменов обрело ещё одну Магиню. И какую! Недаром мне показалось поначалу, что это Таэона.

— Но твои Мудрые всё-таки ошиблись, Селиана. Почему, кстати? Спасённая — ценное приобретение для Объединения, но…

— А вот это вопрос очень интересный, Королева. Мы слишком мало знаем — по правде говоря, вообще ничего не знаем, — о том, что происходит с Первичными Матрицами в Тонких Мирах. Как, в какой форме они там существуют? Как они взаимодействуют между собой и с Мирозданием? Каким неизвестным даже эскам законам подчиняются? Есть предположение, что совершенные Души как-то общаются с Сущностями своего уровня Восхождения, и для них время пребывания в Тонком Мире не является просто временем сна или отдыха между очередными инкарнациями.

На Спасённую мы обратили внимание задолго до последнего штурма обречённого города на берегу Срединного Моря. В её магическом спектре, который мы тщательно просканировали, чётко просматривались следы магии Зелёных Дарителей и следы нашей собственной магии. Более того, мы заметили уникальные нити, присущие магии Первой Королевы — твоей матери, Энна, — мыслеобщаясь с Королевой Эн-Риэнантой наедине, Глава Синклита иногда называла свою воспитанницу её детским именем. — Но Спасённая не была Таэоной! Возможно лишь одно разумное объяснение: она встречалась с Натэной в Тонком Мире и кое-что от неё переняла. Вот и объяснение нашей, как ты выразилась, ошибки.

— Да, это был он. Нам не удалось забрать его в физическом воплощении или хотя бы перехватить его Душу в момент Ухода. И мы не смогли отвести в сторону метательное копьё — оно пробило грудь этому молодому воину. Заклятье друидессы оказалось слишком сильным… Между прочим, её чародейство — это наследие колдовского умения магов Погибшего Острова.

— Погубленного обломком разрушенной нами планеты-убийцы…

— Да, того самого острова. Мне до сих пор жаль, что мы допустили такое. Если бы не растерянность, охватившая всех Магов Объединения после гибели Первой Королевы и Соправителя… Не думаю, что сильно ошибусь, если скажу, что весь ход развития разумной расы на Третьей планете мог бы пойти совсем по иному пути. На Острове существовал сильнейший Источник самобытной магии, но он иссяк… Не знаю, окажут ли серьёзное влияние на будущее те редкие капли чародейных знаний, что разлетелись по всему лику Третьей после разрушения Колыбели Магии, каковой, по сути, и был Погибший Остров. А Коувилла надо искать снова.

— А Таэона?

— Её достоверных следов пока нет, Королева.

— Воитель всегда остаётся Воителем — он всегда норовит попасть туда, где звенят мечи. Если бы он не был под магией… Хотя нет, вы бы всё равно не успели — слишком поздно обратили внимание на этого искателя приключений. А эта женщина с магическим огоньком — Таэона?

— Да, это были они. Твой отец сумел задержать немного жертвенный нож, но… Влияние мрачной магии Кровавых Богов плюс Закон Искупления. Я не смогла дотянуться до него, и он умер на камне для жертвоприношений.

— А мать? Почему вы не забрали её?

— Закон Искупления — одна из форм Закона Равновесия. За былое величие приходится платить. Мы не смогли забрать Первую Королеву, даже когда поняли, что это именно она. Заклятье не выстраивалось, не фокусировалось — искажения оказались слишком велики. Мы не смогли зацепить её, Эн-Риэнанта. Та старая женщина так и умерла в своей лачуге. Правда, последняя её просьба была исполнена — это сделала Спасённая. А забрать… Закон Искупления не обойти. Вот если бы они оба были вместе, рядом, тогда…

— Вместе, — задумчиво произнесла вслух Звёздная Королева. — Рядом… А ведь на этот раз они жили в одно время, и могли встретиться. Может быть, они даже видели друг друга… Значит, воплощения Разыскиваемых всё ближе совпадают по времени? Так, Селиана?

— Так, Королева, — ответила Глава Синклита Мудрых — тоже вслух.