Спасти красноармейца Райнова - Владимир Геннадьевич Поселягин Страница 15

на велосипеде, потом пешком. Часовые и охрана были. Так я добыл что хотел, лёгкий связной самолёт «Шторьх», для обучения пилотированию самое то. Да, пять тонн для него и для топлива я оставил. Всё топливо тоже увёл, как и лётчика. Да первого попавшегося. Наверняка эту машину знает. Его уже в аурное хранилище. Сама лётная часть явно связная и разведывательная. И бегом обратно, также незаметно, ночь скрыла, тем более я в синем комбинезоне танкиста был и в шлемофоне. Час колонна стояла и двинула дальше. Так до Минска и добрались. Все мосты целые, под охраной, нас пропускали без проблем, дважды понтонные переправы были. А там оставив технику у опушки леса, Тихонова за старшего, я забрал Франца, и мы отбежали. Вот что сказал ему:

- Сейчас у немцев грузовик угоню, и едем в Минск, дело у меня там. Ты если что отбрехаешься на немецком, если нас остановят, главное ругайся побольше.

Так и сделал, вскоре подъехал на внедорожном «Опель-Блиц» к бойцу, тот сел рядом на место пассажира, и мы покатили к городу. Шлемофоны сняли, они сразу выдают в нас советских танкистов. Пока ехали, продолжался урок. А что, внутренняя связь у самоходки работала, наушники у всех, так что тот меня учил и в дороге, я запомнила слова, повторял, а то поправлял, помогал строить предложения и речь. Уже сто слов запомнил, и продолжаю учить. Голова светлая, память хорошая, осваиваю. Вот и тут время не тратили, тот обучал меня. Это помогало не заснуть, а то устал сильно. На въезде нас не оставили, что меня удивило. Впрочем, мы с включёнными фарами ехали, без страха, как свои, да и техника их, узнали, так что только взглядом проводили и всё. Дальше пришлось поработать. Я местного остановил, приметил парнишку лет пятнадцати, тот в потёмках у забора передвигался. Помочь он согласился. Посадили в кабину между нами и тот показал где ближайший госпиталь. А их несколько и в каком Райнова держали, я без понятия. Так и доехали. Заглушив движок, сказал Францу и парнишке:

- Ждите тут. Если Райнова тут нет, едем в другой госпиталь.

- Так мы из-за Степана сюда приехали? - удивился Франц.

- Да, я же не успел убить того, кто в него стрелял, чую свою вину за это. Хоть так помогу, вывезу. Всё, ждите.

Я прошёл на территорию, машина на улице припаркована была, поднял голема из земли, он вырубил часового, не убивал чтобы немцы потом не отыгрались на раненых и медперсонале. Кстати, это и не немец был, а итальянец. Такого карабина у меня нет, забрал с ремнём и подсумками. В коллекцию. Нашёл дежурную медсестру, та проверила по их книге учёта, красноармейца Райнова у них нет, и не было. Мне нужен другой госпиталь. Второй госпиталь тоже мимо, и вот третий, уже час до рассвета оставался, есть, тут Степан. Медсестра проводила до нужной палаты, сообщив, что раненых готовятся вывозить, в этих зданиях немцы свои медицинские подразделения развернут. Куда вывезут, та не в курсе. Дальше велел собирать девчат, медсестёр и врачей, молодых, мол, заберу. А что, я так и в первых двух госпиталях поступил. Две уже подверглись сексуальным домоганиям. Так что в кузове двенадцать девчат сидят.

- Эй, парень, а нас? - спросили с соседней койки, когда я Степана взял на закорки, и понёс к выходу.

Мы уже поздоровались, разбудил его, объяснил, что за ним, мол, машина снаружи.

- Машина у въезда, кто успеет, место будет. Хотя погодите. Мне шофёр на «Зис» нужен. Кто за баранку сесть сможет?

Я уже прикинул и понял, что всех не увезу, много желающих. Нужна ещё машина. А такие нашлись умельцы. Так что пока Степана доносил до машины, там Франц помог в кузов поднять, где девчат приняли. Я отбежал и вернулся на «Зисе», с крытым кузовом, у него бак полный. Тут уже подошли медики из госпиталя Райнова, машину передал умельцу, он поведёт, кузов как-то быстро набился. Я в кабину первой машины и поехали, хотя от здания ещё раненые шли, но уже брать не куда, да и я здесь по другой причине. Мы вполне благополучно покинули город, и добрались до стоянки нашего отряда. Более того, сразу выдвинулись прочь, хотя уже светало, но за два часа укатили почти на пятьдесят километров, в сторону Гомеля. Я решил там передовую пересекать. Тут лесок был, вот и встали на днёвку. Да, к «Зису» советская армейская кухня прицеплена, уже назначен повар, он и начал работать, припасы я выдал, в наряды трёх бойцов тоже, сначала отмывая котлы. Там что-то было. А так назначили двух наблюдателей и двух часовых, и отдыхать, причём все. Многие из девчат слёз не могли сдержать, вырвались из Минска, теперь до своих бы добраться. А кузова обеих машин действительно переполнены, стоя ехали, пришлось ещё «полуторку» выделять, нашли кто поведёт из раненых. Я всё проверил, уже сам отбыть ко сну собрался, когда меня к одному раненому сестричка позвала, сопровождая. Какой-то важный чин.

А я итак устал, стараясь казаться бодрым, чтобы показать, что всё в порядке, а тут ещё этот отдохнуть не даёт. Однако подойдя к «полуторке», где лежало несколько раненых, услышал от одного, лет сорока на вид:

- Сержант, я принимаю командование отрядом. Доложите, что есть, и где мы находимся?

- Вы ещё кто? - спросил я, устало проводя рукой по затылку. Тот мокрый, жарко было.

Около рощи озеро, оттуда доносились крики бойцов, купались. Я, наверное, тоже схожу, не смотря на усталость. Чуть позже время девчат, уже они будут водные процедуры принимать. Сейчас мои бойцы там.

- Полковник Носик, начальник артиллерии Пятого стрелкового корпуса.

- И чё?

- Вы не поняли сержант, я полковник.

- Да мне нас*ать. Мой командир, комдив Сорок Девятой стрелковой дивизии полковник Васильев. Если он скажет, Маленков, слушай этого полковника как меня, тогда можете приказы отдавать. Как документы свои вернёте. А сейчас, иди нах со своими приказами, понял? Ты тут никто и звать тебя никак. Нашёлся тоже командир. В корпусе своём командуй.

Сплюнув на землю, я развернулся и пошёл к озеру, всё же стоит искупаться. Свидетелей нашего разговора хватает, включая девушку-военфельдшера, что отвечала за всех раненых в этой машине, но мне наплевать, я тут старший, а не какие-то левые полковники. А водичка прелесть, правы бойцы, как новые силы в тело втекали, аж жить захотелось. Накупался, намылся и на