Среди нас 4 - Макс Вальтер Страница 15

Хотя мало ли вариантов? Насколько помню, у нас сосед что-то переделывал в системе впрыска и заливал в бак самогон, якобы в целях экономии. Правда, для этого приходилось выдерживать серьёзный градус, так что сомнительное мероприятие. Сейчас дело другое и подобный метод вполне оправдан, но тогда, когда бензин всегда был в доступе… Впрочем, он всегда казался мне странным мужиком, вечно изобретал ненужный хлам. Опять же, не давал покоя пытливый русский ум.

Обойдя посёлок вдоль и поперёк, магазина я так и не обнаружил, а потому решил действовать иным способом. В общем, постучался в первую же попавшуюся калитку, из-за которой сразу донеслось собачье тявканье. К слову, кошки на глаза не попадались, видимо, бесы нанесли серьёзный урон их популяции. Но, зная, как всё устроено в природе, уверен, расплодятся они быстро. Наверняка у кого-нибудь на подоконнике уже дремлет пара пушистиков.

— Хозяева! — крикнул я, так и не дождавшись их появления на стук.

— Ай! — донеслось откуда-то с заднего двора. — Иду, иду…

Вскоре появилась женщина. На голове платок, и не в качестве украшения, а чтобы пот глаза не заливал. Руки в земле, а значит, работа кипит не только в поле. Там-то наверняка урожай в общак пойдёт, а часть, скорее всего, вообще на продажу. А тут не только самим что-то жрать нужно — целое хозяйство требуется прокормить. От него напрямую жизнь зависит. Не получится сейчас в офисе отсидеться, чтобы вечером с полок супермаркетов в корзину нагрузить того, что душа пожелает. Натуральное хозяйство — это труд от рассвета и до заката. И выбора иного у людей больше нет.

— Тебе чего? — уставилась на меня хозяйка.

— Еды в дорогу прикупить, — ответил я. — Хлеба желательно, но от яиц и огурчиков тоже не откажусь. Вот. — Я протянул женщине серебряную монету.

В ответ она посмотрела на меня, как на дурака, и, распахнув калитку, молча посторонилась, пропуская меня во двор. При виде хозяйки мелкая кудрявая псина успокоилась, завиляла хвостом и подбежала ко мне знакомиться. Однако понюхав ногу и уловив медвежий дух, тут же ощетинилась, зарычала.

— Жулька, а ну фу! — прикрикнула на псину хозяйка. — Вы меня здесь подождите, я сейчас.

Я молча кивнул, а женщина скрылась за дверью. Из дома тут же донеслась возня, а спустя несколько минут она появилась со снедью в руках.

— Вот, держите, — протянула она мне еду, завёрнутую в чистую ткань. — Денег не нужно, я знаю, кто вы.

— Да бросьте, вам наверняка нужны. — Я в очередной раз попытался расплатиться.

— И на кой они мне? Деньгами скотину не накормишь. Не надо, идите с богом. — Женщина перекрестила меня прямо в лоб.

— Спасибо, — буркнул я и выбрался на улицу.

Проверять свёрток при ней я как-то постеснялся, но всё же проверить его было необходимо. Откуда мне знать, сколько там провизии? Такие вопросы в подвешенном состоянии не оставляют. Мало ли, вдруг придётся ещё и в соседний двор постучать?

Я отошёл подальше, чтоб наверняка не попасть под ненужное внимание, и, развернув тряпицу, аж присвистнул. Здесь лежало всё необходимое. Половинка хлебного каравая, неслабый кусок солёного сала, пучок свежего лука, огурчики и даже мешочек с перловой крупой. Что ещё нужно для счастья? Тут и на обед, и на ужин хватит, притом не на один. Так что можно на законных основаниях покидать гостеприимную деревню и двигать по своим делам.

Глава 5

Призраки улиц

Я не впервые вижу брошенный город. И всё равно каждый раз испытываю смешанные чувства. Впрочем, кого из пацанов никогда не манили заброшки? Даже старая церквушка на отшибе от цивилизации — и та обладает каким-то мистическим притяжением. Словно где-то здесь кроется тайна, готовая открыться лишь тебе. Сколько приключений мы придумывали себе, гуляя по пустым комнатам старинных домов, одному только богу известно.

Однако сейчас, двигаясь по окраине Гороховца, мне хотелось поскорее покинуть это проклятое место. Всё время казалось, будто кто-то пристально смотрит в спину. И этот взгляд — вовсе не добрый. Тоска и забвение ощущались в каждом переулке, а заросшие молодыми берёзками балконы лишь усиливали впечатление опустошённости.

Всюду виднелись следы диких животных. Многие из них облюбовали каменные джунгли под собственные нужды. Некоторые использовали опустевшие дома в качестве убежища. Три косули гуляли по улицам, косо просматривая на одиноко бредущего витязя, что посмел забраться на их территорию. Город уже давно принадлежит им, а люди вынуждены селиться за его пределами. Потому как энергетика здесь и вправду не ахти. Если в деревушках подобное ощущается не столь остро, то отсюда спустя всего пару минут хочется бежать как можно дальше.

Я пытался сканировать энергетические потоки, но это ничего не дало. Разве что ухудшило и без того мрачное настроение. Эти ощущения накрывали, словно мокрое одеяло в холодный осенний день, каждый раз вызывая неприятную дрожь. А в один момент я вдруг понял, что блуждаю по кругу. И вроде бы город — это не лес, где каждое дерево похоже на предыдущее и сложно подметить, проходил ты мимо него пять минут назад или нет. Но я будто не хотел обращать внимания на повторяющиеся элементы улиц.

Вот почтовый ларёк, который, вопреки всему, работал до последних дней. За разбитым окном до сих пор видны некогда яркие обложки журналов. Сейчас они уже поблекли, выцвели под жаркими лучами солнца, но всё ещё выделяются на общем сером фоне. А в соседнем, словно издеваясь над здравым смыслом, красуется рукописная табличка с надписью: «Ушла на 15 минут».

Всё это я уже видел. Впрочем, именно эта деталь и привлекла внимание, заставив остановиться и как следует осмотреться. Да, и пятиэтажка напротив тоже была знакома. Не столько строение, сколько крохотные детали в виде упавшего за окном карниза, что по диагонали перечеркнул проём. Или развешанного на балконе белья, которое больше некому снять.

— Та-ак, — протянул я и почесал переносицу. — И куда же нам идти?

Вытянул компас из нагрудного кармана и, хмыкнув, вернул обратно. Стрелка безостановочно крутилась, а значит, придётся ориентироваться иначе. Внутренние часы подсказали время, и я повернулся так, чтобы солнце сместилось за спину. Теперь главное — следить за его положением.

Мимо плавно плыли дома, позади оставались перекрёстки. Я