Константин Калбазов - Лютый зверь Страница 15

– Здрав будь, Ратибор.

– И тебе не хворать, – отозвался мужчина, что примостился за обшарпанным столиком криворукой работы. Скамья, на которой он сидел, была не лучше. Некогда Ратибор был высокий и статный, а теперь – пригнутый годами старик. Сказывали, славным был рубакой в свое время. Да укатали сивку крутые горки. – Прибыл, стало быть.

– Как и уговаривались.

– Странное у тебя какое-то дело. Коли воевода-батюшка не указал бы, так погнал бы тебя взашей. Но уж коли так, то давай, заносите.

Откинули сиденье на бедарке. Под ним объемный короб, сейчас набитый оружием. Его они с Гораздом начали споро затаскивать в арсенал, на приемку. Ратибор критически осматривал все. Но даже ему, уже не первый год ведающему арсеналом, придраться было не к чему. Все почищено, смазано салом, чтобы никакая ржа не прокралась, замки исправны, клинки блестят стальными жалами.

– Воевода сказывал, ты хотел отобрать на обмен десять гульдских драгунских карабинов да пистоли.

– Все так.

– К чему тебе столько оружия-то?

– Кто я, ведаешь ли?

– Конечно.

– А зачем тогда спрашиваешь? Однажды я уже не сумел защитить свой дом, в другой раз такого не будет.

– Ладно, не кипи, как вода в горшке. Эх, молодежь, молодежь. – Посмурнев, Ратибор поспешил успокоить начавшего заводиться Виктора. – Чем эти-то не подходят? Ить вижу, что все исправно.

– Калибр у них разный. Одних пулелеек, почитай, под каждый ствол иметь нужно. Неудобно.

– А в арсенале, стало быть, удобно.

– Так тут и без того столько всего набрано, что одним больше, одним меньше – разница невелика. К тому же уверен, что у этих товарки быстро тут сыщутся.

– Сыщутся, сыщутся. От ить, трактирщик, а и тот понимание имеет, что разные калибры – это глупость несусветная. А тут даже в одной сотне до трех калибров набирается, а если с пистолями считать, так и вовсе беда. Хм… А клинки что же?

– Это в дар граду.

– Хе! Подмасливаешь, выходит?

– Не без того.

– Пулелейки-то имеются ко всему этому богатству?

– Прости, позабыли. Горазд!

– Уже бегу, Добролюб.

– Ко всем есть-то?

– Нет, не ко всем. Все это в бою взято.

– Слышал я, как ты повоевал. Знатно дал прикурить гульдским собакам. Э-эх, где мои младые годы. Пошли, что ли.

Беспорядка в Брячиславии хватало. Да и где его нет? Но тут, в арсенале, все было чинно и упорядоченно. Мушкеты, пищали, мушкетоны, пистоли – все в пирамидах и ящиках, все одно к одному. Отчего-то Виктор был убежден, что подразделения ополчения Звонграда вооружены правильно. Наверняка в сотнях, или по крайней мере в полусотнях, было оружие под один стандарт. Одним словом – полный порядок. И не поверишь даже, что такое под силу одному старику. Ан нет, не один он работает, вон двое молодцов лет по пятнадцати в помощниках бегают. Вошли из соседнего помещения, несут какой-то тяжелый бочонок, натужно кряхтят.

– Закончили, что ли?

– Закончили, дядька Ратибор. Все, как ты обсказал.

– Отнесите куда положено да подойдите потом.

– Хорошо.

– А чего это они словно свинца в бочонок напихали? – поинтересовался Виктор.

– Кхм. Так свинец и есть. Пули они лили. А ты думаешь, мы тут в безделье прозябаем? Время есть, вот и льем пули, чтобы, когда срок подойдет, не бегали ополченцы, как заполошенные, а на первое время запас имели. К каждому калибру отливаем. Есть и картечь, потому как из пищали, к примеру, в ближнем бою вдарить картечью – самое оно. Так какой тебе калибр надобен, парень?

– Вот.

Виктор достал из кармана две пули: одна побольше, к карабину, другая поменьше – это уже к пистолю. Признаться, на такую удачу – заполучить только два калибра – он не рассчитывал, планировал обойтись хотя бы тремя. Ведь и без того три пистоля были иного калибра, да еще и каждый со своей пулей, потому как «лукасы» были под круглую. Но, с другой стороны, и кольт можно было снарядить обычной пулей.

– Ага. Ясно. Идем сюда. – Они прошли мимо нескольких пирамид и штабелей деревянных ящиков. Старик двигался уверенно, к определенной цели. – Вот тут тебе гульдские карабины, хотя по мне, так наши им ничем не уступят.

– Воевода работу казьминских мастеров обменивать не пожелал.

– Ну и правильно сделал. Кабы ты брячиславскую работу приволок, то было бы по-иному, а коли так, то и получи.

Виктор поднял крышку одного из ящиков. На него взглянули карабины, все ухоженные и по виду исправные. Было их там никак не меньше двух десятков, а в штабеле – четыре ящика, стоящих слегка в стороне.

– А там что? То же самое? – кивнул Виктор на оставшиеся три.

– То не про твою честь, – отрезал старик.

– Что так-то?

– Там все новое, почитай, непользованное. Только в недавнем походе и побывали, да каждое не больше десятка выстрелов сделало. Ты принес взятое после боя, такое и получишь.

– А эти что же, не в бою взяты?

– Нет. Эти куплены. Наши-то не управляются, чтобы поспеть всех обеспечить.

– А как же гульдское-то закупить получилось?

– А купцам какая разница, чьим оружием торговать? Лишь бы деньга шла. А нам только бы арсенал в порядке содержать.

– Понятно.

Оружие-то трофейное, но все исправное, неизношенное. Волков достал первый карабин, закатил пулю в ствол, та вошла впритирку, с минимальным зазором. Хм, а у старика-то глаз – алмаз.

– Что проверяешь? Калибр один, даже не сомневайся. Все с Прижской мануфактуры. Ты проверяй замки да стволы, чтобы попорченными не оказались.

– Незачем мне тебе обиду чинить. Разве не вижу, что в порядке все содержишь.

– А что же тогда калибр полез проверять? – Ворчать-то ворчит, но видно, что лесть пришлась старику по сердцу.

– Так ведь ты даже не измерял те пули. Вот я и усомнился. Сам-то ни в жисть на глазок не определю.

– Поворочай железо с мое, еще не так руку набьешь, – все так же выказывая довольство, с показной серьезностью изрек Ратибор. – Вот что, ребятки, берите десяток карабинов и несите к выходу, – это уже подошедшим парнишкам, – а потом подойдете вон туда. Пистоли отбирать станем.

– Хорошо, дядька Ратибор.

В арсенале с делами покончили быстро. После чего Виктор и Горазд направились в плотницкую слободку. Имелось у Волкова еще одно дело. Уж больно неказисто выглядели местные ложа и приклады, а хотелось, чтобы все было ладным и удобным, как раз по руке. Ехать пришлось недолго. Ну так оно и понятно: кремль-то – в центре града, отсюда все близко.

Плотник встретил их несколько испуганный. Да и как не испугаться, когда к тебе на подворье входит такая страхолюдина! Да еще и при оружии. А в другой руке держит что-то в холстину завернутое. Второй остался в странной, непривычной повозке, словно чтобы укатить, случись что.

– Здрав будь, хозяин, – поприветствовал страхолюд.

– И тебе не хворать, мил человек.

Ишь ты, сказал, а самого едва не передернуло, – куда уж милее-то.

– Неужто не признал?

– А разве мы знакомы?

– Было дело. Скомороха Добролюба-то помнишь?

Некогда еще прежний владелец тела, в котором сейчас обретался Виктор, заказывал у этого мастера шары для жонглирования. Работа лишь с виду простая, а на самом деле – тонкая. Шар должен четко в руку ложиться, да еще быть гладким и, главное, круглым. Да все это вытачивается из лиственницы. Дерево это и прочное и тяжелое. Также Виктор тут заказывал барабан, бирки и столик, когда устроил на торжке лотерею. Станины для станков тоже дело рук этого мастера. Одним словом, связывали их давние, так сказать, деловые отношения.

– Как не помнить, помню… Погодь…

– Я это, Рукодел, я.

– Эка тебя расписала-то жизнь!

– Было дело.

– А что же ты ко мне оружным-то?

– Так ведь дело имею, потому и оружный. Может, в мастерскую пройдем?

Когда они оказались в сухой, но уже по-осеннему прохладной мастерской, плотник повертел в руках выструганный из сосны мушкет:

– Эка ты намудрил!

Оно вроде и неказисто: понятное дело, у скомороха руки не под работу с деревом заточены. Но, с другой стороны, все понятно. Вот ствол. Вот по желобку от него должно отделяться ложе. Замка, разумеется, нет. Приклад какой-то мудреный. Работа хотя и корявая, но даже в таком виде поудобнее будет в руках держать, чем тот карабин, который рядом на верстаке лежит. Видно, что размеры старались под него заточить.

– Я так понимаю, хочешь, чтобы я новое ложе изготовил для твоего мушкета.

– Правильно мыслишь. О цене особо не задумывайся. Сколько скажешь, столько и уплачу. И дерево самое лучшее подбери.

– Хм. А коли сто рублев укажу, что же и столько уплатишь? – Непривычно было плотнику как-то вот так, не торгуясь, самому цену назначать.

– Почто пустые разговоры разговаривать? Ты свою работу знаешь, чего она стоит – тоже. Лишнего все одно не затребуешь, не того ты склада. Да на будущее держи, как испытаю работу, так будет еще заказ.

– Большой?

– Дюжина карабинов. Заказ спешный, так что имей в виду, коли работа какая подвернется.