Роберт Черрит - Наследник дракона Страница 15

Он сидел в водительском кресле и ожидал, когда откроются двери, выдвинется аппарель. По грузовой палубе сновали члены команды, которые помогали пилотам занять места в рубках. Визжали электромоторы, взад-вперед раскатывали мостовые краны, через люки в центре палубы вверх и вниз двигались грузы. Авангард — боевые машины, входящие в состав командирского копья, — должен произвести высадку не позднее чем через полчаса после посадки, предупредил капитана молодой принц. Остальное снаряжение должно выгружаться в том же темпе.

Оптические компенсаторы, встроенные в лобовое стекло нейрошлема, резко потемнели и ослабили оранжево-красный блеск местного светила, свет которого прорвался через раздвинувшиеся металлические створки. Теодор слегка нажал на педаль, и его «Орион» сделал первый шаг. Грохот и лязг разнеслись по всей палубе. Все семьдесят пять тонн металла, хитроумных механизмов, оружия, ладно подогнанных друг к другу, осторожно ступили на обожженные бетонные плиты космопорта.

Таи-и Томое Сакаде, стоя возле ангара, отведенного для размещения боевых роботов, помахала принцу рукой. Несколько недель назад она покинула Новую Каледонию и в качестве офицера связи отправилась в Двадцать второй полк, дислоцированный на Хелигендриусе, в Расалхаге. Хелигендриус являлся конечным пунктом, где после свадебного путешествия по «северным» территориям принц намеревался сделать остановку.

Заметив Томое, Теодор почувствовал, как всколыхнулось в нем любовное желание. Он нажал несколько клавиш, и на особом наблюдательном дисплее появилось значительно увеличенное изображение лица капитана Сакаде. От ее улыбки сжалось сердце. Теодор поднял правую верхнюю конечность «Ориона» с вмонтированным в нее средним лазером и поводил трубообразной металлической рукой вверх-вниз.

Выкрашенный в оливковый цвет семидесятипятитонный гигант, чем-то напоминающий циклопа с утопленной в грудные отсеки головой, посверкивающий единственным глазом — бронированным стеклом, защищавшим рубку, — зашагал в сторону ангара.

Сначала Теодор решил включить инфракрасные системы, которые позволили бы ему проследить путь Томое, к тому моменту зашедшую в складское помещение, потом решил, что это детство — скоро они увидятся наяву. Лучше заняться более полезным делом… Он высветил на экране бортового компьютера особую памятку, указывающую порядок действий, предваряющих консервацию машины. Прошелся по пунктам.

За последний месяц «Ориону» пришлось изрядно подвигаться, к тому же он перенес межзвездный прыжок, так что профилактические работы роботу не повредят. Это подтвердили и данные, появившиеся на экране. Машина находилась в боеготовом состоянии, однако нуждалась в проведении регламентных работ. В этот момент Теодор заметил, что жар в кабине на несколько делений превышает допустимую при такой нагрузке температуру. Это из-за цвета машины. Темно-зеленый, с темными же маскировочными пятнами тон изменил отражательную способность поверхности, вследствие чего и поднялась температура.

Но Теодор ни за что бы не согласился перекрасить машину. Сколько часов он провел, пытаясь раскрыть секрет первоначальной расцветки робота, на котором ходил в бой сам генерал Керенский. С большим трудом, по крохам, покопавшись в банках данных и библиотеках, ему удалось определить точное размещение пятен и общий — защитный — цвет «Ориона». Только эмблемы на машине теперь были другие. Герб Звездной Лиги заменили государственным символом Синдиката — извивающимся драконом, в пасти которого зажат красный диск-солнце. На фоне диска красовалась яркая серебряная звезда — личный знак наследного принца. Закончив подготовку, Теодор в торжественной обстановке вновь крестил своего боевого товарища — дал ему имя «Призрак». Точнее этот иероглиф можно перевести как «существо, явившееся с того света».

«Призрак» вошел в затененный ангар и направился под консоль мостового крана. Теодор умело маневрировал огромной машиной в тесноватом пространстве полностью механизированного складского помещения. Как только крюк, поданный с крана, зацепился за специальную скобу, Теодор, отключив внутреннее освещение рубки, пробрался к выходному люку и, отодвинув его, ногами вперед нырнул в особый лаз, который выводил пилота наружу. Выбравшись на бетонные плиты, он, скрючившись в три погибели, пролез под прямоугольным выступом, в котором за броневой защитой размещались устройства связи. Только вышел вперед, как сразу угодил в объятия Томое.

Их губы встретились. Девушка расстегнула его охлаждающий жилет и просунула под него руки. Так, обнявшись, они постояли несколько минут, пока Томое, уткнувшись носом в грудь Теодора, не подала голос:

— Ничего не скажешь, пристойное поведение для человека, которому через три дня придется участвовать в церемонии бракосочетания. — Она вздохнула.

— Может, и так, — усмехнулся принц. Он взял ее голову в ладони и, оторвав лоб от своей груди, заглянул в глаза. — Едва ли я люблю ее. Это все ради политики.

— Мне казалось, ты ненавидишь политику.

— Так оно и есть, но куда от нее деться? Сама понимаешь… Не может же государство зависеть от прихотей одного человека. Государство, особенно такое, как наше, — это прежде всего преемственность. Никто не ждет от нас непродуманных поступков, истерических заявлений. Синдикат — это целенаправленное упорство, железная решимость в осуществлении решений. Моя невеста принадлежит к семье губернатора одной из наиболее развитых провинций Расалхага. Соренсоны и Макалистеры держат в кулаке значительную часть Принципата. Если мы договоримся, а еще лучше — породнимся с ними, нам куда легче будет «приручить» эти миры. Зачем я тебе объясняю, ты и так все знаешь… Это мой долг, я вынужден исполнить его.

— Хорошо сказано, — горько усмехнулась Томое. — И вполне разумно с политической точки зрения. Ты вскоре станешь настоящим оратором.

— Я — самурай, мой долг исполнять приказания.

— Да, ты самурай. — Томое погладила его по щеке. — Настоящий, до самых ногтей…

Девушка заглянула ему в таза. Он вздохнул и зарылся носом в ее поблескивающие густые волосы.

— Я надеялась, что ты прилетишь пораньше и мы сможем провести вдвоем какое-то время до свадьбы.

— Я тоже надеялся, но расписание перелетов составлено в Генеральном штабе, так что… — Он развел руками.

— Я знаю. Я хотела бы провести последние денечки…

Он почувствовал острый укол в сердце.

— Женитьба, в общем-то, не имеет особого значения… — начал было принц, но Томое прижала ладонь к его губам.

— Что поделаешь, мой бравый самурай, — вздохнула она. — И через это мы пройдем. И через другое переступим… Я никогда не буду твоей любовницей. Я тоже самурай. Раз уж ты женишься, значит, будь верен жене.

Наступило молчание, потом Теодор признался:

— Это не совсем то, чего бы я хотел.

Она пожала плечами.

— Давай не портить друг другу оставшиеся нам часы…

Томое указала ему путь и провела к подъемнику, вознесшему их на уровень, где раскатывал мостовой кран. Далее они двинулись по трапу, проложенному рядом рельсами — по ним и ездили бегунки крана. Добрались до помещения на верхнем этаже, где были устроены комнаты для личного состава. Как только они вошли в отсек, на двери которого висела табличка «Таи-и Сакаде», она скинула с его плеч охлаждающий жилет. Тут же сама расстегнула молнии на своем офицерском комбинезоне…

Она положила голову на плечо Теодору и левой рукой поглаживала его сильное, так приятно пахнущее тело. Принц лежал тихий, безвольный, настроенный на миролюбивый лад. Так проще смириться с тем, что предназначено ему в ближайшее время. Дело совсем не в женитьбе — он как-то не думал об этом всерьез. Другое дело — семья и связанные с ней хлопоты, необходимость подумать о собственном доме, тревога, вкравшаяся в сердце при воспоминании об отношениях с отцом. За всеми этими волнениями — он сразу почувствовал это — вдруг выглянул край пятого камня. И тут же спрятался… Словно все предстоящие заботы яйца выеденного не стоили по сравнению с теми испытаниями, которые ждут его.

— Твой отец задерживается, — ни с того ни с сего сказала Томое.

— Покушение?

— Нет, все намного прозаичнее, — сказала она и встряхнула головой. — Придворные дела. Таи-шо Сорен-сон ждал его в стартовой точке зенита. Координатор прибыл только сегодня в полночь. Теперь им придется идти с повышенным g, чтобы прибыть вовремя. Тут столько знати собралось!..

— Понятное дело. Отец прибывает, чтобы благословить наш союз. Однако все не так просто. Здесь упорно работают кроты, которым улучшение отношений между Синдикатом и «северными» провинциями что нож в сердце. Так что предстоит работа…

Больше ничего конкретного он не мог сообщить, потому что и сам мало что знал. Отец передал ему лаконичное сообщение по системам Комстара, в котором указывалась дата свадьбы. И никаких поздравлений!.. До всего остального он додумался сам. Уж больно складно, судя по отчетам КВБ, все получалось. Стоит им пожениться, и сразу в Расалхаге наступят мир и тишина. Словно не было длительных, кровавых войн за присоединение этих территорий.