Макс Мах - Хищник [СИ] Страница 16

Мельтешащие перед глазами цветные пятна истаяли, и Дарья едва сдержала крик восхищения, переходящего в детский восторг.

Она находилась под куполом зала невероятных размеров, стены которого, как, впрочем, и кров были собраны из огромных керамитовых плит, опиравшихся на фермы, склепанные из сизой броневой стали. Колоссальное это сооружение и само по себе внушало священный ужас, в особенности тем, кто, подобно Дарье, мог по достоинству оценить стоимость и сложность выполненных работ. Но циклопический ангар – или трюмный отсек эфирного корабля? – в котором находилась теперь виверна, был наполнен и другой многочисленной и разнообразной техникой, от одного вида которой инженер-капитана 1-го ранга охватила оторопь.

Зал был ярко освещен, причем Дарья так и не поняла, где находятся сами источники света, и каким образом достигается бестеневой эффект. В прозрачном чуть тронутом голубизной пространстве, наполненном, скорее всего, каким-то газом – возможно, и пригодной для дыхания смесью – неподвижно застыли летательные аппараты самых причудливых очертаний. Разумеется, Дарья не могла знать с определенностью, что все эти странные объекты, разнящиеся между собой размерами и формой, действительно являются эфирными и воздушными кораблями. Однако техническое чутье опытного корабела подсказывало – так все и обстоит. Корабли. Лодки. Суда. Не важно, как они называются, сути дела это не меняет. Все они предназначены для того, чтобы двигаться сквозь космическое пространство или земную атмосферу.

"И не только земную", – поправила она себя мысленно, оценив не вполне человеческую эстетику и техническую логику, воплощенные в некоторых образцах, мимо которых пролетала виверна, по-прежнему увлекаемая куда-то неведомой, но явно доброжелательной силой.

– Нравится? – спросил Карл.

– Еще бы! – не задумываясь, ответила Дарья. – А куда мы?…

– На поклон!

Виверна поднялась выше, так что стали видны огромные фермы портальных кранов, технические палубы, вынесенные на телескопических штангах в пустоту ажурные мостики командных постов, и циклопические погрузчики, способные, верно, поднимать разом даже "здоровяков" – огромные и мощные паровозы, производимые в Североамериканских Соединенных Штатах. Не понятно было только, какого рожна сдались все эти невероятные приспособления тем, кто владеет силами, подхватывающими на лету многотонный штурмовик и переносящими его неведомо куда через огромные эфирные пространства?

– Инертность мышления, – Карл словно подслушал ее мысли, но Дарья этому уже не удивлялась.

– Потрясающе красиво! – сказала она. – Я думала, самые сложные и большие машины у нас в Арсенале. А оказывается…

– Ковчег огромен, – признал Карл, – и у нас есть все… ну, пусть не все, а многое из того, что может вообразить знающий жизнь человек, возмечтавший о несбыточном.

– Так это эфирный корабль?

– Да, – подтвердил ее гипотезу Карл.

– Чей?

– Мой, твой… – словно бы усмехнулся Карл. – Ничей или чей-то. Он принадлежит коммуне.

– Коммуна… – повторила за ним Дарья. – А на поклон, тогда, к кому?

– Есть многое на свете, друг Гораций… – почти по-человечески усмехнулся Карл. – Даже среди равных всегда найдется тот, кто в силу некоторых обстоятельств…

– Равнее других, – кивнула Дарья, принимая мысль Карла, как есть, то есть без возражений и комментариев. – Скажите, Карл, а кто его построил?

Вот это был вопрос так вопрос. На сто тысяч золотом, как говорят в Новгороде.

– Со временем узнаете… но не сегодня, – охладил ее пыл Карл. – Не сейчас. Согласитесь, Дарья, у всех свои тайны, есть они и у нас. И это как раз наша тайна. При том одна из немногих, которыми мы не спешим делиться.

– Вы в своем праве, – пожала плечами Дарья, а виверна между тем пересекла огромное пространство насквозь и мягко опустилась, выпустив суставчатые опоры-амортизаторы, на платформу, вынесенную метров на двадцать от начинающей плавно загибаться кверху стены.

– Выходим! – Карл щелкнул замками и гермоколпак кабины – броневой триплекс, оправленный в титановую броню, – отошел назад. – Да, не бойтесь! Воздух здесь самый обычный.

– Но запахи разные бывают…

В нос шибануло ужасающей вонью. Дарья разобрала только "жженый карбид", "ацетон" и "тухлое мясо", но дышать этим, как выяснилось, действительно было можно. Противно, но не смертельно.

– Идите за мной! – позвал Карл и шагнул вперед, показывая дорогу.

Они прошли по хлипкому на вид мостику, соединявшему посадочную площадку со стеной – его фермы даже не дрогнули под ногами, – миновали открывшийся прямо в керамитовой плите восьмигранный люк, взлетели на чем-то, напоминавшем лифт, но двигавшемся куда быстрее обычного подъемника, да еще и по диагонали, и оказались… Ну, вернее всего, это был обыкновенный лес. Но как такое возможно, предстояло попытаться выяснить как-нибудь в другой раз. А пока стены лифтового "стакана" вдруг исчезли, и оказалось, что Карл и Дарья стоят на круглой стальной платформе, чуть приподнятой над мшистой, усыпанной палой хвоей землей.

– Весьма правдоподобно, не правда ли? – поинтересовался Карл, но Дарья при всем желании "увидеть подвох", ничего такого вокруг не замечала.

– Не знаю, право… – промямлила она. – По-моему лес, как лес.

И в самом деле, земля пахла сыростью и трухой, в ней змеились корни деревьев, среди которых нашлось место и для кустика малины, и для пучка пожелтевшей травы. Стволы, ветви, хвоя и листья, запахи, шорох ветра в кронах, – все это было настолько аутентично, так легко узнаваемо и так естественно, что Дарья просто растерялась.

"Колдовство какое-то!"

– Позвольте с вами не согласиться, мадемуазель! – раздался "из ниоткуда" мужской голос. – Это не лес, а тайга! Вам ли не знать, Дарья Дмитриевна?!

– Дарья, – как ни в чем ни бывало, объявил Карл, едва отзвучала неожиданная реплика, – позвольте представить вас господину Главному Кормчему! Господин Кормчий, имею честь представить, княжна Дарёна Рудая. Дари! Позвольте представить вам Самого!

– Очень приятно! – сказал голос. – Сам! Но ты, Карл ошибся. Уже давно не княжна, а княгиня, но это, как я понимаю, теперь не актуально.

– Отчего же! – возразил Карл. – Мне кажется, быть княгиней не зазорно, даже если тайно.

– Мне все равно, – пожала плечами Дарья. – Я Рудым не семья, я сама по себе. А вы, господин Сам, тут главный, как я понимаю?

– Нет, княгиня, – явственно усмехнулся в ответ голос. – Я всего лишь первый среди равных. Добро пожаловать на борт!

– Спасибо! – А что еще ей оставалось? Только благодарить. Тем более что, как тут же выяснилось, "первый среди равных" оказался человеком заботливым и внимательным к деталям.

– Карл! – позвал голос.

– К вашим услугам.

– Мне твои услуги ни к чему! – фыркнул Сам.

– Так и я их тебе не предлагаю, – пожал плечами Карл. – Это формула вежливости.

– Ну, и заткни ее себе… э… Княгиня, есть идеи куда ее следует заткнуть?

– Можно я промолчу? – Дарья догадывалась, что присутствует при очередном – но отнюдь не первом – раунде давней игры в слова. Однако правил этой игры она не знала, как не знала и ее истории.

– Скромная… – усмехнулся голос.

– Умная, – уточнил Карл.

– Устроишь на ночлег?

– И на постой определю.

– На вещевое и пищевое довольствие… – подсказал голос.

– Поставлю.

– Тогда… – начал было голос завершающую фразу разговора, но неожиданно передумал.

– Мне срочно нужен Марк, – сказал он ровным, но явственно отвердевшим голосом. Жестким. Не подразумевающим продолжения пикировки.

– Может быть, Грета смогла бы… – Дарья впервые за все время услышала в интонации Карла нотку растерянности. Всего одну. Слабую, как дальнее эхо. Но она там была, вот в чем дело.

– Нет, – отрезал Сам, – мне нужен Марк. И тебе он нужен не меньше моего, ты уж поверь!

– Верю, но…

– Без "но", Карл. Ты же видишь, ситуация выходит из-под контроля.

– Знаю.

– Ты не все знаешь, Карл, – вздохнул голос, отступая. – Срочный фрахт от Лучезарной. Ты ведь хочешь сходить "на ту сторону"? Потанцевать. Покрасоваться. Сыграть с каким-нибудь шмоком в жизнь, а?

– Я постараюсь, – сказал Карл после долгой паузы, – но ничего, как ты понимаешь, обещать не могу. У Марка… э…

– Я знаю, но ты постарайся! Хорошо?

– Постараюсь! Идемте, Дарья, будем устраивать вас на постой…

2. Дарья Телегина

– Вот, – сказал Карл, делая широкий жест рукой, – здесь вы теперь будете жить.

Очередной лифт доставил их в совершенно роскошное место. Если глаза – и прочие чувства – не обманывали, Дарья находилась во внутреннем дворике старинного италийского палаццо. Многоцветный мрамор колонн, дверных коробок и украшенных мозаиками стен, арочные галереи в три этажа, резной фонтан и стертые мраморные плиты под ногами. Немного зелени, квадрат голубого безоблачного неба в обрамлении затейливого бордюра, и, разумеется, статуи белого мрамора везде, где дозволяли пространство и хороший вкус.