Сергей Лисицын - Искатели Миров Страница 16

Не оборачиваясь, он кивнул в строну двери, и в нее проскочил Огерд.

Глядя, как двигается бледнолицый незнакомец, Томаш ясно ощутил свою полную беспомощность. Теперь его угрозы и требования, которые он предъявлял там, в комнате, казались жалкими и нелепыми. Контрабандист был уверен — этому с неподвижной мордой темирника не нужно активировать боевой симбиот, чтобы отправить на тот свет и самого Томаша, и его охрану.

Огерд просунул голову в дверной проем:

— Все чисто. Во дворе грузовой транспортер, рядом с ним двое мордоворотов. Один высокий, с брюхом. Носом шмыгает. Второй среднего роста, крепкий, рожа квадратная. Увидели меня, махнули рукой, чтоб подходил. Твои?

— Мои, мои, — буркнул Томаш, отводя руку Яна от своего горла.

— Вот видишь, как мы тебя любим и ценим. Как мы заботимся о твоей безопасности — похлопал его по плечу Зарев, и троица направилась к машине.

Грузная туша транспортера заполняла собой небольшой квадратный двор. Мордовороты переминались с ноги на ногу возле водительской кабины. На Яна с Огердом посмотрели угрюмо, моментально оценили то, что их шеф зажат между двумя незнакомцами, и напряглись.

Обстановку разрядил Томаш. Сделав пару шагов, он опередил своих нежданных гостей, расправил плечи и к подчиненным подходил уже всем своим видом демонстрируя независимость.

Пожав руку высокому мужику с крепким, нависающим над брючным ремнем брюшком, Томаш хлопнул его по плечу и бодрым голосом скомандовал:

— Роман, дружище, берешь этих двоих и делаешь все что нужно, чтобы они оказались внутри яхт—терминала. Потом сматываетесь оттуда. Все понял?

Пузатый Роман оказался человеком молчаливым. Выслушав инструктаж, молча кивнул, смерил взглядом «этих двоих» и буркнул:

— Лезьте внутрь. Сидите тихо. Выйдем — молчите и делаете все, как Фред.

Квадратный Фред кивнул и откашлялся. Но не сказал ни слова. На редкость немногословные помощнички у Томаша, думал Ян, осматривая своих сопровождающих и внутренности машины. Вдоль дальней от входа стены стояли несколько ящиков без какой-либо маркировки.

Томаш повернулся к Яну Подчеркнуто глядя только на него, сказал:

— Сам видишь, играю в открытую. Романа и Фреда слушать во всем, тогда пройдете без проблем. Если начнется заваруха — выпутываетесь сами, парней с собой не вяжете, мне проблемы не нужны. После того, как окажетесь на яхт-терминале, я тебе ничего не должен, это ясно?

— Однозначно, Томаш, — Ян протянул контрабандисту руку, тот неожиданно крепко пожал ее и махнул Роману, мол, грузитесь.

Первым в нутро транспортера залез Фред, за ними последовали и Ян с Огердом.

Тихо загудев, поднялась плита бокового транспорта, и машина тронулась.

Сидевший за рулем Роман вел многотонную машину неожиданно плавно, даже с каким-то изяществом и на пассажиров не отвлекался.

А у Яна выдалось несколько свободных минут, которые стоило отдать проработке хотя бы ближайших шагов.

Хороших новостей имелось целых две. Во-первых, он все еще был жив; во-вторых, человек, который находился рядом, не собирался его убивать. Наоборот, защищал. Значит кому-то он, капитан в отставке Ян Зарев был сильно нужен. Не факт, что его не попробуют убрать после того, как получат нужную информацию, но это будет потом. Кстати, что это за информация? Понятно, что она содержалась на тех лентах, что доконали бедолагу Горана, но что именно это было?

Транспортер мягко покачивало на поворотах, Ян отрешенно наблюдал в старые поцарапанные визоры, как проносятся мимо кварталы спальных районов, выстроившихся вдоль многоуровневых развязок грузовых магистралей, текут навстречу вместе с ними выше и ниже бесконечные потоки транспортеров, легковых каров, такси и авторикш. Планируют в сером, истекающем мелкой моросью небе редкие прямоугольные конверты антиграв-платформ и загадочные серые ленты, вьющиеся вокруг обманчиво тонкого веретена Летающего Дома.

Неожиданно остро кольнуло — он же навсегда покидает этот город. Усилием воли Ян задавил ненужную мысль, сосредоточился на ближайшем будущем.

Огерд производил впечатление разумного, умеющего выживать в самых разных условиях и не боящегося применять силу, когда того требовали обстоятельства. Именно — когда требовали. Ненужной кровожадности в своем спасителе Ян не заметил, и это давало определенную, хоть и не слишком большую надежду на то, что планету удастся покинуть без лишних проблем. Ян точно знал, тяга к жестокости и демонстрации силы — верный признак существа трусоватого и недалекого. Такие в первую очередь и начинают паниковать, оказавшись в нестандартной ситуации.

А вот что делать с Огердом дальше?

Такого хотелось бы видеть, как минимум, в союзниках. Но Ян не имел ни малейшего представления о целях этого загадочного бледнолицего разумного, равно как и о его задании. И узнать в ближайшее время не мог.

На визоре, передававшем вид по ходу движения, показались закрытые служебные ворота грузовой зоны порта.

Фред, сидевший напротив, нагнулся, показал на ящики:

— Берете по одному, несете осторожно, молчите. Говорим мы с Романом. Поняли?

Кивнули, приняли к сведению. Как только транспортер остановился — надели штатные рабочие шлемы, взвалили ящики на плечи. Груз оказался удивительно легким, и Ян засомневался, не придумал ли это Томаш, чтобы связать им руки. Вот сейчас опустится пандус, Фред падет на пол, а им с Огердом какие—нибудь бравые молодцы влепят по полному заряду парализатора.

Пандус опустился, и Фред, засунув руки в карманы, вразвалочку двинулся навстречу человечку в засаленной форме портовой охраны. Шлепнул ладонью о подставленную ладонь, цыкнул зубом. Ткнул большим пальцем назад:

— Хорхе, эти двое пару ящичков пронесут, ага? На яхт-терминал, ага? Ну, ты в курсе.

Хорхе, видимо, действительно был в курсе, поскольку, не выказывая ни малейшего удивления, отошел в сторону и тут же потерял к происходящему всякий интерес.

Следуя за Фредом и Романом, Ян подмечал, насколько уверенно те держатся, как спокойно кивают немногочисленным служащим, как привычно, отработанным жестом прикладывают карточки универсальных ключей к дверям служебных коридоров.

Поплутав по гулким пустым коридорам складского комплекса, вышли на открытую площадку, огибающую стартовую платформу шаттлов, доставляющих грузы к судам, швартовавшимся на внешних околопланетных терминалах.

Ян сделал пару быстрых шагов, поравнялся с Огердом. Спросил почти беззвучно:

— Как ты собираешься получить разрешение на взлет?

— А я не собираюсь его получать, — меланхолично ответил Огерд, поправляя ящик на плече.

— Это обнадеживает, — отозвался Ян и впервые подумал, а правильно ли он сделал, решив что его спаситель — существо разумное.

Сам Огерд снова и снова прокручивал последовательность действий, которые необходимо будет выполнить для аварийного старта. Яхту он оставил на открытой площадке — это было правильным решением, одной проблемой меньше.

На взлете его не собьют, систему ПВО он изучил еще при получении задания — примитивные устаревшие системы, рассчитанные только на отражение гипотетической внешней угрозы. Этот мир больше полагался на свой статус торговой зоны и крайне либеральную таможню, чем на системы ведения огня.

Правда, оставалась неизвестная величина — те, кто устроил нападение в больнице и молле. Возможности у них явно были большие. Но насколько большие?

Это предстояло выяснить. Судя по тому, что Зарев все еще жив, границы возможностей были.

Шансы убраться имелись, и весьма неплохие. Нападавшие явно не просчитали его появление, и сейчас, скорее всего, прочесывали кварталы вокруг места исчезновения Яна Зарева. Логичнее всего было предположить, что он со своим непонятно откуда взявшимся спасителем заляжет на дно — объявленный мертвым, лишенный поддержки, потрясенный безжалостным уничтожением больницы.

«Интересно, в каких частях служил этот капитан в отставке», — подумал Огерд, глядя на размеренно шагавшего рядом Зарева.

А Ян поглядывал по сторонам и замечал почти неощутимые, едва заметные, но для него, знающего куда и как смотреть, явные признаки упадка. Нет, грузовые кары и груженые сервы проносились мимо столь же стремительно и деловито, как всегда, не убавилось энергии и у подтянутых сотрудников компаний, контролирующих погрузку с развернутыми экранами корпоративных информсистем в руках.

А вот имперские камеры наблюдения устарели еще до рождения Яна, и никто их не собирался менять. Служащие федеральной таможни провожали проходящих равнодушными взглядами и даже не пытались изображать служебную деятельность. Застекленные стены позволяли увидеть внутренности служебных помещений, и там было всё то же — обшарпанные стены, устаревшие инфоблоки на столах и потухшие усталые взгляды чиновников.