Перезапись (СИ) - Соболев Александр Страница 16

– Хитрый говнюк – прошептал я усиленно терзая колесико мыши.

– Ты смотришь информацию на организатора? – спросил меня Коршун подойдя сзади – Пойдешь одна? Ты не просишь помощи, не боишься?

– Чего? Смерти? Я редко задумываюсь о таких вещах. Бессмысленно трястись перед тем, на что мы не имеем возможности влиять. Я не знаю, что случится со мной в будущем. Но я придумываю такие планы, что позволяют получить мне нужный результат и целая шкурка, это самый важный компонент. Поэтому я и не лезу куда-то очертя голову. И че это сразу помощи не прошу? Мне нужно платье, мелки и мячик – немного подумал и добавил – платье розовое. И сандалики!

– Ты из мела состряпаешь взрывчатку, начинишь мячик и невинной девочкой подкинешь шайтан машину кому-то? – подозрительно спросил тот.

– Коршун! Ну ты и кровожадный! мячиками играют, мелками чертят классики, а платья носят самые обычные двенадцатилетние девочки. Хотя твоя идея со взрывчаткой понравилась. Запомню.

Позже я запросил еще цветные линзы, автозагар и краску для волос. Все вместе позволит свободно находиться на улице. Лишь только от сканирующих камер по прежнему нужно прятаться. Они видят кости черепа и маскировкой их не обдурить. Но они крайне мало распространены и видно их хорошо.

Здание жилищно-коммунальной конторы располагалось совсем рядом с жилым кварталом. Это было длинное трехэтажное здание с флагами и золотистыми вывесками. Но на фасад мне было откровенно плевать, важно было лишь то, что въезд на служебную парковку располагался с торца, а через дорогу начинался жилой сектор с детской площадкой во дворе. Именно эта диспозиция позволяла мне максимально просто вести наблюдение за Штейном.

Мне пришлось приложить титанические усилия и все актерское мастерство для того, чтобы вжиться в роль девчонки на каникулах, что приехала к дедушке. И площадка была моим любимым местом. На двенадцать лет я не выглядел – слишком уж субтильный и тусовался с десятилетками. Эти разбойники держали в страхе всю округу, включая деревья и местную живность. И если родители пятилетних детей еще кое-как пытались присмотреть за своими чадами, то за этими исчадиями ада – контроля уже не было никакого. Уследить за вихрем чистой энергии физически невозможно. Их было трое. Как и Всадников Апокалипсиса, ага. Два мальчика и одна девочка. Влился я в их коллектив легко! Просто показал, как за гаражами можно разжечь костер и бахать там баллончики из под лака. Научив делать арбалеты для охоты на помойных крыс, я стал для них гуру и сенсеем. Кто-то скажет, что это все слишком травмоопасно, но я скажу так: Понять технику безопасности можно лишь на собственном опыте и знаниях. Я учил их этому. Одно слово “так нельзя”, а совсем другое “можно, но осторожно”. И пример убедительный – как острый обломок шифера втыкается в стену гаража.

Набрав достаточно авторитета, я подбил их на игру в футбол возле шлагбаума парковки. Там была будка с охраной и поначалу они нас пытались гонять. Всадники Апокалипсиса принимали это за веселую игру, что еще более подогревает интерес.

Вообще, у меня даже как-то душу отпустило. Мои коленки были в зеленке, а на душе было довольно радостно от общения с детьми. Омрачало это лишь причина моего нахождения здесь. Генрих приезжал в девять утра и уезжал в пять вечера на черной тонированной машине. 452 модель вроде. У Остарховых есть целая линейка серий и каждая цифра что-то да обозначает. Точно не помню, но вроде как “4” обозначает представительский класс, “5” класс защиты, а двойка… двойка… да черт ее знает, да и не важно.

Охранники на парковке смирились с нашим существованием и мы даже здоровались с ними. С Генрихом Рудольфовичем мы тоже здоровались и он нам с улыбкой отвечал. Если бы я не знал, кто он такой, то точно бы повелся бы на его харизму. Он же и сказал охранникам, чтобы не гоняли нас – машинам мы не мешали, ибо играли в своеобразном “кармане”.

Прошла долгая неделя моего наблюдения под внедрением. Каждый вечер я ехал через половину города в Квартиру к Коршуну и падал замертво, вымотанный до крайней степени. Наконец однажды утром я озадачил майора просьбой найти пропанидид, либо альтезин – это транквилизаторы для внутримышечных инъекций. Очень быстро действуют. Еще попросил добыть имитационную шашку, в которой находится тротил. Она применяется для имитационных зарядов в военных учениях и прочей пиротехнике.

Транквилизаторы добыли только спустя три дня, а шашку Коршун принес уже через день. Как я понял – у него был схрон с разной всячиной, смертельной и не очень. Свое контр снайперское орудие, он хранил там-же. Так же, поняв мою задумку принес радиодетонатор с пультом. Я забыл попросить об этом, но он справился сам.

Наконец час хэ настал. Я вновь подбил Всадников Апокалипсиса играть в футбол возле шлагбаума. Дождавшись момента, когда Штейн закончит работу и покинет здание, я неаккуратным пасом направил мяч прямо за его машину. При этом я выбирал такие ракурсы, чтобы Генрих не видел меня, а вот охранники прекрасно видели и мяч, и рванувшего меня за ним. Сигналка пикнула, я вовремя подгадал время оказавшись рядом с пассажирской дверью. Штейн садиться, пристегивается, следом назад залетаю я, уже со шприцем наготове. Жертва даже не успевает повернуть голову, как ему в яремную артерию вонзается и опорожняется все содержимое.

Я не просто ждал, когда он пристегнулся. Транквилизатор действует не мгновенно и целых три секунды он потратил, чтобы просто схватиться за шею, еще две, чтобы обернуться и оставшееся время он дергал ремень уже не слушающимися пальцами. Наконец он потерял сознание и я достал из-под платья пристегнутый к ноге заминированный ошейник. Споро нацепил на Штейна. Транквилизатор очень быстро заставляет потерять сознание, но не менее быстро выводится из организма. Меня травили совсем другими – они вводились с пищей и были “долгоиграющими”. Уже буквально через пять минут Генрих начал приходить в себя. Я выдернул ключи и заблокировал двери.

– Кристина, что произошло? – вяло спросил Штейн, недоуменно поворачиваясь ко мне. Я назвал себя именно таким именем при знакомстве.

– Транквилизатор и девяносто грамм тротила в твоем ошейнике. Пульт у меня.

Генрих судорожно схватился за ошейник, а я указал на пульт, показав, что дергаться не стоит.

– Кто ты такая? Чего хочешь?

– Домой хочу к тебе. Заводи машину, и так уже долго стоим. Я нервничаю, а от этого рука на кнопке трясется и кушать хочется.

Пленник взял у меня ключи и направил автомобиль в сторону шлагбаума. Охранники мгновенно подняли его, а я, сравнявшись со своей компанией открыл окно и помахал рукой ребятам.

Всю дорогу Штейн пытался вызнать у меня информацию. Кто я, зачем он нужен мне, кто подослал и прочее прочее. Не выдержав – нажал на кнопку подачи питания на пульт, отчего он пискнул и Генрих испуганно замер, едва не врезавшись в другую машину.

– Держи руль ровно, все скажу как приедем – буркнул я.

Через полчаса мы уже поднимались в квартиру Штейна. Он загремел ключами, открыл дверь, вошел, а я же воткнул все туда же еще один шприц с транквилизатором. Испуганным зайцем метнулся их квартиры, поскольку тот был готов к нечто подобному и кинулся на меня с намерением отобрать пульт. Но я был шустрее и трюк снова прошел на ура. Затащив в глубь квартиры пленника (это удалось на удивление не тяжело), я стянул ему руки сзади ремнем и осмотрелся. Квартира как квартира. Богатая, да. Но как и положено директору конторы. Удивился бы если обстановка была бедная. Осмотрел кабинет и стол – все обычно кроме рабочего ноутбука. Его задняя крышка была такой-же, как и у ноутбука покойного Мамонта. Догадка осенившая меня казалась невозможной. Быстро хватаю новый телефон и набираю майора.

– Ты был у босса своего? – едва услышав голос, тараторю я.

– Ну был конечно, а что?

– Ноутбук видел такой, стального цвета? Как у меня в парке помнишь?

– Да вроде был, ага – я даже представил, как майор наморщил лоб в попытке вспомнить – да, точно был.