Инструменты страждущих - Андрей Бармин Страница 16

- Приготовься, клиенты будут через три минуты.

Джеки вернулась к креслу, подавила начинающуюся дрожь, зубами сорвала тонкую фольгу с бутылочки и сделала один протяжный глоток. Достала из заднего кармана брюк платок и вытерла губы: на белой ткани остался розоватый след, а организм начал перестройку. Через несколько секунд исчезла тревога, исчез страх, и ее наполнило ощущение невероятной мощи. Она не очень любила такое состояние, так как понимала, что долго оно не продлится — всего восемнадцать минут. Ее потолок. То, что она сжевала сэндвич и выпила кофе, помогло ей справиться с тошнотой: все же сырая кровь не самый лучший деликатес.

Чувства обострились, так что она даже через плотно закрытую дверь услышала скрип колес по гравию возле контейнера, затем несколько хлопков закрывающимися дверьми, и в офис зашли те, кого она ожидала.

Двое высоких смуглых мужчин тридцати - тридцати пяти лет, худые, в джинсах и синтетических куртках для Арктики от популярного и не самого дешевого производителя. Того, что находился чуть впереди, звали Саддам, а его компаньона - Рашид. Рашид держал в руках комм, руки Саддама были свободны. Они переговаривались, так что не сразу поняли, что их кто-то ожидает внутри.

- Доброе утро, господа, - громко сказала она, привлекая внимание.

- Что за херня! - воскликнул Рашид, а лицо Саддама побледнело. Он дернулся, но увидел направленный на них пистолет, и замер.

- Это не херня, а Джеки Вайн, собственной персоной, - поправила она их, в очередной раз поражаясь, как можно вести себя столь беспечно, зная что обзавелись врагом. Эти идиоты приехали без охраны, и в помещение вошли спокойно, без осмотра.

- Не очень доброе, дочь шайтана, - ответил Рашид. Он явно смелее и быстрее справился с удивлением.

- Мне не нужно объяснять вам, тупым уродам, зачем я здесь?

- Нужно, - взгляд Саддама упал на головы вампиров-охранников, и после этого Джеки с удивлением увидела, как смуглая кожа лица становится почти белой.

- Всего три простых вещи. Первая — долг нужно вернуть сегодня же, на тех же условиях, что были раньше. Вторая — по новой договоренности ваш товар станет теперь для меня дешевле в два раза. Третья: сейчас один из вас умрет.

- Да пошла ты на хуй, тупая сука! - Рашид оказался не только смелее, но и глупее своего напарника, поэтому и получил пулю в живот. Джеки не хотела, чтобы он умер мгновенно.

- Сам туда иди, придурок. Ты же не станешь спорить со мной, Саддам?

- Нет, - выдавил тот из себя, наблюдая, как Рашид медленно сползает по стене на пол, держась за простреленный живот, а сквозь пальцы сочится кровь. Небольшое количество, но желание пререкаться с Джеки это отбило полностью.

- То, что ты останешься без компаньона, Саддам, в новых условиях даже лучше: вся прибыль достанется тебе одному, так что ты ничего не потеряешь в деньгах, а приобретешь новый опыт и отсутствие в друзьях идиота, который может сильно испортить твою жизнь.

- Джеки, у него много родственников, они придут за тобой, это война.

- Не будет никакой войны, Саддам. Ты объяснишь всем, что вы поступили не очень красиво. Иначе я приду не только за вами, но и за вашими семьями. То, что вы берете у меня, должно быть оплачено.

Джеки, говоря про их семьи, откровенно врала: нет она, конечно, могла организовать подобное, но ее внутреннее убеждение не позволило бы так поступить. Нельзя впутывать в бизнес и проблемы с ним связанные семью. Хоть это и звучало наивно, но она старалась избегать подобных ситуаций.

Рашид начал стонать, что ей совсем не пришлось по душе: он мешал разговаривать. Она выстрелила еще раз. В голову. Все же ему удалось прекратить свои страдания несколько раньше, чем она рассчитывала.

- Ответь мне еще на один вопрос, Саддам.

- Конечно, - бледность не покидала араба, в глазах она читала ужас, да и тело источало отчетливый запах страха. Он вспотел так сильно, что не помогал никакой антиперсперант. Этот запах ее раздражал, поэтому она отступила назад.

- Что подтолкнуло вас к такому идиотскому поступку?

- Ты связалась с еврейскими свиньями. С этими тварями, которые терзают наш народ...

Джеки засмеялась.

- Серьезно? Причина только в том, что я работаю с Эпштейнами?

- Да. Для нас - это веская причина.

- Удивительные вы люди, - заметила она, - работали с кровососом-бабой, а разрушили все из-за двух евреев?

- Тебе этого не понять. Тебе не понять нашу боль, нашу ненависть к сионистам...

- Мне это и не нужно, - Джеки перестала смеяться, так как смех звучал наигранно и не очень естественно, - меня интересует только продолжение сотрудничества.

- У меня не остается выбора, но мне будет сложно объяснить своим людям, почему мы работаем с евреями. Могут возникнуть проблемы.

- Вы работаете со мной. Братья не имеют никакого отношения к нашему договору. Я отдала им долю в другом направлении бизнеса.

- И я смогу тебе доверять?

- Естественно, а что тебе еще остается? Хочешь, - она сделала небольшую паузу, - проделаю с тобой такой же фокус, как и с ним?

- Не хочу, - рукой он пытался расстегнуть зип-замок куртки, чтобы достать оружие. Джеки просто отметила этот порыв и прямо заявила:

- Даже не пытайся. Окажешься рядом с ним.

- Я присяду? - попросил он разрешения, и Джеки согласно кивнула. Саддам сел на стул для посетителей, она чуть подвинулась, чтобы держать его под прицелом.

- Я, конечно, могла потратить чуть больше времени и найти тех, кто достает для вас товар, но предпочла сохранить рабочую схему с вашим, ну, теперь, только твои участием.

- Жест доброй воли? - усмехнулся араб, немного успокаиваясь, что Джеки расценила, как еще одно проявление глупости: неужели он думает, что все закончилось? Возможно уже сейчас строит планы мести.

- Да, но под пристальным контролем, - она достала комм и развернула