Андрей Посняков - Саркофаг Страница 16

Блондинчик с готовностью закивал:

– Да-да… Покурите пока, парни.

– Как скажешь.

Переглянувшись, молодые люди нехотя поднялись, двое – они были чем-то похожи, кучерявые такие губастики, братья что ли, – ушли сразу, а третий, чернявый, на пороге оглянулся и негромко произнес:

– Уважаемый, у меня тоже к Хасану дело есть. С Буржуем вчера перетер, тот сказал – обмозговать можно, но лучше с Хасаном поговори.

Не то чтобы очень нагло обратился, но так, слишком самоуверенно, и эдак картинно оперся на шкаф, пижон дешевый, – из-под полы распахнутого пиджачка тускло блеснула рукоять небрежно засунутого за пояс пистолета. «Макаров», похоже… или «стечкин».

– Перетер, так сам и говори, – отмахнулся гость. – А мне тут с тобой некогда, у меня, вон, и с хозяином дела есть.

– Ну, дела так дела. – Чернявый покинул гостиную…

Скрипнула дверь, и из соседней комнаты донесся приглушенный стон… явно девичий. Так-ак… понятно, где эти козлы девчонку держат. Однако и волыны у них имеются, у чернявого, по крайней мере, точно, а может, еще и у «губастиков». Да и этого блондинистого черта, хозяина хаты, тоже не следовало сбрасывать со счетов. Четверо, да еще с огнестрелом, на одного – ситуация не из легких. Но девчонку-то как-то нужно выручить, тем более через нее тут, в городе, зацепиться можно, хотя бы на первое время.

– Ну, говори. – Тихомиров махнул рукой и поднялся, лениво пройдясь по комнате.

– Так я и говорю, мы это… тут… короче, такое дело…

Что там сейчас мямлил блондинчик, Макса не интересовало, да он и не слушал, прикидывая, как бы все половчее проделать. Больше всего, конечно, смущал пистолет…

Обойдя печку, молодой человек остановился у старинного трюмо, повернул боковые створки – хорошо стало видно чуть приоткрытую дверь, часть поленницы, сложенной прямо в коридоре и, наверное, напиленной-нарубленной из мебели. Нарубленной… Там же, наверное, и топор… А нет, вот он, в углу, за печкой.

– Хороший топорик. – Максим наклонился, схватился за топорище…

Хозяин квартиры вдруг резко побледнел:

– Не-е-е… не надо… Я все, все сделаю, клянусь…

– Тсс!!! – Обернувшись, гость подмигнул, приложив палец к губам.

Подкинул на руке топор и медленно переместился за дверь, услышав в коридоре чьи-то крадущиеся шаги.

Блондинчик испуганно вжался в кресло и сидел сейчас ни жив ни мертв. Его бесцветные рыбьи глаза широко распахнулись, бледное лицо казалось посмертной гипсовой маской.

Максим спокойно ждал, глядя в створку трюмо, в которой как раз отражалась дверь… медленно распахнувшаяся…

– Вадик, а где этот черт?

Он – тот самый, чернявый, сначала вытянул руку с зажатым в ней пистолетом… а потом задал вопрос, не входя в комнату, из коридора…

Вот по руке-то, целя в запястье, Максим сейчас и ударил, наотмашь, без всякой жалости…

Ох как завыл чернявый!

Тихомиров же, быстро нагнувшись, подхватил упавший на пол «Макаров», тут же проверил обойму… Ага – есть патрончики, есть!

Отшвырнув в сторону воющего от боли чернявого, молодой человек выскочил в коридор, выстрелил непонятно куда…

– А ну, все на пол!

Две тени – губастики – поспешно легли. Максим распахнул дверь соседней комнаты…

Голая Леночка лежала, привязанная за руки и за ноги к койке, рот ее был заклеен пластырем, в карих глазах стоял… нет, не ужас, скорее безразличие ко всему…

Молодой человек сорвал пластырь и огляделся.

Леночка быстро кивнула в сторону стола.

Макс улыбнулся:

– Понял…

Это хорошо, что она все соображает… Не впала в истерику, ничуть… впрочем, а с чего ей истерить-то? С ее-то, так сказать, опытом?

– Уходим, быстро!

– Сейчас…

Леночка, натянув валявшиеся в углу джинсы и порванную маечку, вслед за своим освободителем выбежала в коридор, на ходу пнув послушно лежащих губастиков.

– Ссука…у-у-у…

– Мало? Сейчас еще получишь.

Тихомиров уже открывал входную дверь:

– Да пошли уже, черт с ними.

– Нет! – неожиданно твердо возразила девушка. – Я еще ничего не узнала. Дай пистолет!

– Чего?

– Ну пожалуйста, а? Для дела нужен.

– Ну… на… – Протянув оружие, молодой человек вошел в гостиную сразу за своей спутницей… разъяренной… да нет, пожалуй, это слово здесь было бы не очень-то уместно – Леночка действовала расчетливо и, похоже, вполне себя контролировала…

Ну еще бы, чай, до этого не в институте благородных девиц обреталась.

– Ну, здравствуй еще раз, милый, – войдя, ухмыльнулась девчонка. – О! А это кто тут воет? Дамир? Ох, бедняжка… Кто ж тебя так? Ладно, не мучайся…

Бабах!!!

Прицелившись, Леночка спокойно выстрелила чернявому в голову, с чарующей улыбкой наблюдая, как вылетевшие мозги кровавым месивом забрызгали угол. С той же самой улыбочкой она повернулась к бывшему муженьку:

– Ну что, милый? Так как насчет адреса тетушки?

– Улица Солдата Корзуна, дом… квартира… – еще больше побледнев, хотя, казалось, куда уже больше-то, четко, словно вызубренный урок, выпалил блондинчик.

– Смотри, если врешь…

– Нет, нет, что ты! Зачем мне тебе врать… Не-е-е надо-о-о-о-о… – увидев направленный в лоб ствол, парень жутко завыл, заплакал… на светлых брюках его вдруг расплылось темное пятно, запахло мочой. – Не на-а-адо-о-о…

Леночка без всяких сантиментов нажала на курок…

Ничего не произошло. Только щелчок.

– Увы, – цинично усмехнулся Максим. – С патронами у нас проблема. Впрочем, ты можешь воспользоваться топором, пожалуйста! Кстати, там еще в коридоре двое…

– Черт с ними. – С неожиданной усталостью девушка махнула рукой. – Уходим. Кажется, он не соврал.

– Не соврал, не соврал я-а-а-а… господи-и-и-и…

– Ну, уходим так уходим. – Пожав плечами, Тихомиров брезгливо пнул скулящего хозяина хаты. – Продукты в квартире имеются? Ну!

– Д-да-а-а… вон там, внизу, в серванте-е-е… – блондинчик все никак не мог успокоиться, все косился со страхом на бывшую супругу.

– Оп-па! Это мы удачно зашли! – Распахнув нижний шкафчик, Макс с удовольствием обозрел открывшуюся ему картину: десятка два консервных банок – тушенка, сгущенка, шпроты. – Интересно, откуда такой богатство?

– Это не мое-о… Дамира-а-а. Он у меня последнее время жи-и-ил…

– Ага, не твое, значит. Ладно, было Дамира, стало наше, ему уж все равно теперь ни к чему… Лен, мешка никакого поблизости не наблюдаешь?

– Мешка? А вон в углу рюкзачок. Бросить? – Угу.

Быстро покидав банки в рюкзак, Тихомиров махнул рукой:

– Ну, вот теперь – пошли.

Выйдя в прихожую, он остановился напротив вешалки, выбирая подходящую куртку. Леночка-то себе уже, кстати, выбрала – пусть мужская «аляска», так ведь не в рваной же майке ходить, чай, не май месяц.

А парни, губастики, все так и лежали… Даже не дернулись.

Макс удивленно свистнул:

– Чего не сбежали-то?

– Да-а… а вы бы потом за нами погнались… и – из ВОЛЫНЬ!..

Хм… странная логика. Тихомиров отворил входную дверь, галантно пропустив даму вперед.

Снова замелькали пролеты. Наполненный дармовой жратвой рюкзак приятной тяжестью давил на плечо.

– Давай-ка побыстрей, Лена, как бы эти козлики за нами не погнались… на подмогу бы не позвали.

– Не позовут, – презрительно хохотнула девушка. – И так уже все обмочились. Там Дамир был опасный, а губастые эти – так, шушера, маменькины сынки типа моего благоверного. Гламурные мальчики. Нет, эти никуда не сунутся и ничего не предпримут – так и будут ныть. Тем более у них, кажется, еще водка осталась.

– Угу, осталась. А в придачу к ней – жмурик. Неплохая компания, черт побери!

Дверцы оставленной во дворе «тойоты» оказались распахнуты – пока Тихомиров решал проблемы, кто-то не терял времени даром: обшарили весь салон, багажник, но ничего не взяли, так как ничего и не было. Макс вставил в замок зажигания ключ, повернул… Ничего! Никакого эффекта!

– Аккумулятор сперли, сволочи, – хмыкнула Леночка. – Вот как нынче тут. Неужели пешком в Ульянку попремся?

– А на машине все равно не доехали бы – на главных улицах, говорят, везде баррикады…

– Ну, это да… Тогда что же – пешком? А по пути райончики-то те еще… и в старые-то времена – не очень. Эх, жаль, патроны закончились! Но я пистолет прибрала, если что – так хоть напугать.

– Главное у нас сейчас вовсе не пистолет, – выходя из машины, усмехнулся Макс. Пристроив на плечах рюкзак, обернулся. – Главное – продукты. А в Ульянку на дрезине поедем.

– На… на чем?

– На дрезине. Штука такая – по рельсам движется.

– Да знаю я, что по рельсам. Но ведь за это платить придется.

– Придется. – Максим похлопал по рюкзаку. – А это что?

– Ах да, я и забыла.

Пройдя по Московскому, они свернули на Ленинский, почти весь покрытый черными остовами сгоревших троллейбусов и машин. Сразу же за поворотом, почти полностью перегораживая проезжую часть, лежал перевернутый набок длинный желтый автобус, тоже наполовину обгоревший. Путники обошли его с опаской – мало ли кто там мог прятаться? Однако повезло – никто на пути не попался: то ли местные отморозки выходили на охоту с наступлением темноты, а днем отлеживались, то ли тому имелась какая-нибудь иная причина.