Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих Страница 17

Еще можно обратить внимание коллег из МВД на данного перца, при определенной поддержке нашего начальства, грамотный следак легко доведет дело до решения, а мы попутно «выловим» всех, кто будет заинтересован в препятствовании хода суда и следствия. Так зачастую и ловят — на мелочах, уже потом раскручивая на то что самим интересно. Такой вот иезуитский ход.

Или можно переложить решение вопроса на широкие плечи «дневных», они такому подарку конечно не обрадуются (как и не обрадуется начальство — такой жест явно показывает наш интерес у данной персоне как минимум), но у них, в отличии от нас, есть вполне «законные» средства ведения подобных дел. Тем более что в данном случае (это ведь не они вели эту чертову запись) закон делает очередной кульбит и если не для суда, то для начала «оперативной проверки» оснований уже будет достаточно.

Говорят, такой фокус как-то даже применялся — с целью убрать «неудобного» чиновника гнавшего потоком информацию своим «зарубежным компаньонам по бизнесу». Этого хорошо прикрытого от нашего интереса товарища, просто «сдали» дневным на копеечной взятке элементарно «слив» информацию об установленной в его служебном кабинете прослушке. Явившая с «технической проверкой» бригада сняла датчики вместе с последними записями, которые мигом обеспечили фигуранту восемь лет за вымогательство взятки. Из которых два года зачли только на следствие — очень уж интересной оказалась эта ниточка, да и товарищ очень старался, чтобы восемь лет не превратились в пятнадцать или двадцать пять. Так старался, что пришлось последний год его натурально прятать и суд организовывать на территории училища погранвойск.

В этом месте меня обуял демон противоречия и я, все же выдал будущим коллегам все, что думаю о решении этических задач «в общем». Вот, к примеру, почему все решили, что происходящее хоть каким-то боком нас вообще касается — где в условии задачи было сказано про «принуждение»? Что до нарушения УК то мы совсем не на страже его поставлены, как и общественной морали. Есть желание со всей своей хитровымученностью встать на пути «большой и чистой» вроде той, что Шекспир описал? Оно нам надо?

«Будущие коллеги» слегка обалдели от такого заезда, а я их еще и добил аргументом, что вся ситуация есть прямое следствие прогрессирующей некомпетентности наблюдающейся при решении «не типичных» задач. Ведь все рванулись именно искать решение, вместо вбиваемого навыка — сначала выяснить максимально все возможное и только потом начинать действовать. За что получил поощряющий кивок от препода и недоумение от остальных — они не поняли, причем тут Шекспир.

Пришлось, посетовав на уровень культурной подготовки в ВУЗах, просветить по некоторым фактам. Что, к примеру — «Джульете, на момент описываемых событий, где-то лет тринадцать, может чуть больше, но она точно никак не старше пятнадцати. А уж матери этой героини, на момент когда она ее родила, и вовсе было лет одиннадцать, или тринадцать по самому оптимистическому варианту — что уж и вовсе ни в какие ворота. Такие моменты обычно не доводятся до сведенья широких кругов, дабы не смущать…

Но нам-то, положено именно работать головой и анализировать всяческие нестыковки. Вот к примеру на всех иконах Богородица изображена взрослой, даже умудренной для того времени женщиной, но ведь если взяться за первоисточники, то Марии на момент родов от двенадцати, до тринадцати лет!» — и тут моя попытка перевести стрелки была мигом прервана, а я сам быстро загнан в угол несколькими уточнениями. «Несовершеннолетнего» мигом заменили на «лицо, не достигшее половой зрелости», а у меня самого вежливо поинтересовались, что я ставлю выше — интересы службы или пресловутую «слезу ребенка».

Пришлось, под насмешливым взглядом, три раза прокручивать в голове ответ, убирая из него нецензурные выражения и критику в адрес Службы. В результате чего пассаж приобрел следующий вид — «Я продолжаю считать, что мы поставлены не карать и тем более не судить, для этого общество имеет другие механизмы и людей, тоже самое — имеются отдельные люди занимающиеся детскими психологическими травмами. Каждый должен выполнять свою задачу, наша — предотвращать угрозы для общества и его граждан. Исходя из этого надо и действовать. Думаю данный индивид представлять какую либо угрозу в дальнейшем не сможет. Сложно это сделать трупу, получившемуся в результате попытке ограбления на улице, автомобильной катастрофы или случайного поскальзывания на мыле в собственной ванной. Если же интересы службы требуют получения от этогоэкземпляра каких либо сведений, то можно обезопасить от него окружающих менее радикальным способом. Например, со сломанным позвоночником он вряд ли будет способен на развратные действия, но вполне может поддерживать вербальное общение.

Слушатель Квадр ответ закончил».

После этого оставалось только любоваться вылезшими на лоб виртуальными очками на виртуальной физиономии преподавателя и отвисшими челюстями одногруппников.

Разумеется, подобная выходка без внимания не осталась, и я был удостоен встречи с той самой «комиссией по этике». В качестве предварительного знакомства, так сказать.

Занимательная вышла встреча, однако — три седых зубра и молодой теленок. Посмеялись над ситуацией, незлобно и необидно, затем рассказали пару смешных «случаев из практики».

И просветили — как оно на самом деле. В принципе — угадал. Любые ситуации вне служебных функций, без разницы связанных или нет со службой, я вправе решать любым способом, который считаю приемлемым. Если у комиссии возникнут какие-то вопросы — их мне зададут — «или, кхе, не зададим, если все и так будет ясно. Но вам, молодой человек, вряд ли стоит о них волноваться — язык подвешен хорошо, отбрешитесь. Вы только таким же принципиальным оставайтесь».

Так что «право на выстрел» я имею, причем руководствоваться при этом должен только «внутренним пониманием справедливости». Самое смешное — точно такое же право (и чуть ли не конституционную обязанность) имеет любой человек с улицы. В этом мы с ним абсолютно равны.

А вот при реализации подобного права лично мне главное — не попадаться. Поскольку дело это мое, опять же, личное, и защищать служба, если вдруг доблестная полиция сможет все же собрать доказательства, меня никто не будет. Возможный максимум — обеспечат беспристрастное следствие и рассмотрение без всякого «телефонного права», не более того и через третьи руки. И поеду я «на новое место службы» контакты с теневым миром налаживать — на столько, сколько дадут.

Что впрочем, маловероятно — все же уровень подготовки у меня повыше чем у любого человека с улицы, хотя если вспомнить классику, то те же Холмс с Ватсоном при попытке совершить преступление столько дров наломали…

К слову, все выше сказанное относится и к вполне служебной деятельности. Там конечно можно будет рассчитывать на поблажку и позорный вылет в отставку вместо срока, скажем за «промшпионаж», но это только в случае провала. Если его удастся избежать, то проще будет получить и отсидеть срок, чем засветить наш интерес. Что, однако, уже не раз бывало.

Я к чему все предыдущее вспоминал, удивительно порой насколько часто «учебные» задачки превращаются в подводные камни реальной работы. Нет, от истории в духе «Лолиты» провидение спасло, зато и реальная история современных Ромео и Джульетты оказалась закручена — куда там Шекспиру.

К слову, ситуация когда приходится делать выбор, поступать «по закону» или «по совести», является далеко не самой сложной и к тому же не самой распространенной. Гораздо чаще, и неприятнее, случай когда становится известно о подготовке преступления. Мало кто знает, но преступные намеренья, сами по себе, не являются преступлением ни с точки зрения закона, ни с точки зрения морали.

В реале же, будущий преступник, если у него не порядок с головой, хотя и такое не редкость, может во всех деталях рассказывать план будущего убийства горячо любимой тещи, хоть следователю, хоть прокурору. И ничего ему за это не будет. Перед законом он чист. Даже если ушлый следак умудрится раскрутить на психологию и оформить такое словоизлияние как явку с повинной, то и такое достижение скорее всего не даст ничего — если подозреваемый не озаботился снабдить следствие заодно еще и уликами. Купив нелегальный ствол или какую специфическую отраву.

В противном случае его можно только припугнуть, дескать «знаем к кому идти», можно подумать, что и без этого бы не знали, да и отпустить с миром. Порою имея даже абсолютно точную оперативную информацию задуманное преступление просто невозможно предотвратить или вмешатся на стадии совершения, не хватит никаких ресурсов на круглосуточное наблюдение в течении нескольких месяцев.

Это ведь только в детективах все идет как по рельсам — от задумки к развязке. В реальной жизни решится на столь кардинальный поступок очень непросто, можно буквально годами таскать с собой пистолет, но так и не решиться нажать на спуск.