Светлана Тулина - По чужим правилам Страница 17

Хмыкнула. Ещё бы! Где этот кретин найдёт на Базовой осенью хорошего механика, да ещё к тому же — мужчину?!..

Хм…

Этот корабль был крайним. Дальше начиналась склады. Стась подошла к забору из реек и проволочной сетки, остановилась. Выломала две боковые доски — сойдёт как ещё один камень. В смысле — по кустам. Если, конечно, догадаются сюда проследить.

Из выломанных досок очень привлекательно торчали длинные гвозди, Стась вытащила их пальцами. Связала в двойной узелок. Подумала. Вытащила ещё парочку, продолжила косичку…

Чем, в сущности, мужчина отличается от женщины?

Если не считать, конечно, генетического кода — мы ведь не собираемся соваться под детекторы. Да и не похоже, чтобы на борту этой рухляди имелся хоть один исправный. Порт приписки у них, похоже, Новая Земля, это тоже обнадёживает…

Итак, чем же с точки зрения среднего новоземельца отличается сильный пол от слабого? (Стась вплела четвёртый гвоздь, скрутила колючку, усмехнулась).

Бородой.

Хм…

Это отпадает. Не успеем мы её отрастить, срочно надо. Что же остаётся?

Квадратным подбородком, широкоплечестью, мощным торсом, узкобёдростью, сильнорукостью (Стась попробовала цепочку на разрыв, осталась довольна, продолжила плетение), кривоногостью, низким хриплым рыком и волосатой грудью.

Что касаемо волосатой груди — это, конечно, вряд ли, а вот всё остальное…

Почему бы, в сущности, и не пойти навстречу непрезентабельным вкусам провинциального капитана?

Стало быть — Янсен, вы говорите?..

Янсен, Янсен, мы погибли…

Нет, шалишь! Это Янсен тогда погиб. Судьба у них такая, у Янсенов. А Зоя даже ранена не была. Так-то вот.

Пальцы Стась двигались автоматически — на ощупь находили в доске шляпку, поддевали (только не ногтем, ноготь сломать можно!), сжав до скрипа, аккуратно вытаскивали. Словно дятел металлического червяка. Аккуратно вплетали в очерёдное звено или колючку быстро растущей цепочки. Три звена — колючка, стандартная боевая цепь.

Все честитки любили плести такие на переменках — хорошо разминает пальцы…

«Иможен Коалисьён». Точка Отсчёта

Лайен

— Где ты его нашёл?! — Каа даже слегка привстала из-за стола, что означало запредельную степень двигательной активности.

— В баре, — Лайен чуть поколебался, но всё же добавил: — Нашёл Дэн. Со мною они бы даже и не…

— Где он?

— В приёмной.

— Тащи его сюда! Но — ЛАСКОВО, ясно?!..

Пехотинец был очень молод и очень пьян, но, несмотря на эти печальные обстоятельства, субординацию понимал и чтил. Даже чужую. И то сказать, нулевой круг ИможенКоа — это где-то на уровне ставки главнокомандующего. А как должен чувствовать себя в ставке главкома простой ефрейтор?

Вот и таращил он добросовестно стекленеющие глаза и старательно дышал в сторону, время от времени икая и пытаясь вытянуться по стойке смирно — правда, немного по диагонали. От предложенных напитков отказался почти с ужасом, и долго не мог понять, что именно от него требуется. Таращил глаза ещё старательнее и твердил, что к джинжерам он сам завсегда с большим уважением, а чтобы отказать или шуточки какие — так это ни-ни, не он это был, он вообще там и не был, он на посту стоял, любого спроси…

Каа дала ему вволю побарахтаться в прежних грешках, а когда он весь взмок и начал, окончательно шалея, лепетать что-то совсем уже несусветное — прервала небрежным жестом морщинистой руки и поинтересовалась как бы между прочим:

— Так кого же ты видел вчера в порту выходящим из зала? Видел — и не доложил… Нехорошо.

Солдатик вновь попытался изобразить биссектрису и затряс головой в том смысле, что никак нет, никого он не видел, а если бы видел — доложил бы обязательно, он же себе не враг!..

Каа треснула по столу ладонью, приведя тем самым солдатика в состояние надлежащего молчания, и очень противным голосом с подчёркнуто казенными оборотами зачитала выдержку из протокола. О том, что, согласно информированному источнику, Герман Гетслинг при распитии спиртных напитков в баре «Сирена» в компании сослуживцев — имена прилагаются — и нескольких неустановленных лиц был замечен в том, что, вполне осознанно и чётко формулируя мысль, что исключает неправильное толкование, высказался в том ключе, что во время несения патрульной службы в период оцепления пассажирского зала видел выходящего из мужского туалета человека, однако не поставил в известность об этом факте своё непосредственное начальство ни в тот момент, ни позднее.

Солдатик был настолько растерян, что не сообразил поинтересоваться, а какое, собственно, отношение имеет Каа к его непосредственному начальству. Он удивился, но другому:

— Так мы же, эта… бабу ловили! А там вышел такой… Ну… настоящий братишка, словом, тьфу ты, мерзость какая! К тому же из этих… ну… Полуголый такой и крашеный — смотреть противно! На улице холодрыга — а у него вся задница голая! Тьфу!..

В кабинете повисло молчание. Потом Каа мурлыкнула:

— Стало быть — Дэн его нашёл…

— Но посылал его я, — Лайен невозмутимо выпятил подбородок.

— Посылальщики!.. — Каа пожевала морщинистые губы, фыркнула — Свободны!..

Базовая. Грузовик «Утреземь»

Стась

— … Уве Янсен… — толстые короткие пальцы брезгливо помяли пластиковую полицейскую карточку, прокуренные усы шевельнулись — капитан поморщился. Глянул искоса:

— А других документов нету?

Даже совершенно слепому ежику за парсек и против солнца было бы ясно, что ему не нравился этот худосочный тип с крашеным хохолком на бритом черепе, поскрипывающий чёрной кожей и позвякивающий металлическими цепями при каждом движении. Всё в нём раздражало простую капитанскую душу — и фиолетовые стрелочки у висков, и кожаные браслеты с шипами, и шнурочек, змейкой продёрнутый сквозь кожу лба. Но особенно выводил из себя изогнутый ржавый гвоздь, воткнутый в мочку левого уха — на этот гвоздь капитан посматривал с содроганием.

Стась шевельнула голым плечом, продолжая презрительно перемалывать зубами тугой резиновый комок. Документы, конечно, были и другие, но на этих самых других красовалась фотография, полицейскую же карточку украшал лишь оттиск генетического кода. И посему — пусть будет лишь полицейская карточка.

Правда, подобная скудость в наличии бумаг могла навести капитана на определённую мысль о не совсем праведном недавнем прошлом будущего подчинённого, но это тоже сработало бы на образ, так что — чего волноваться?

Говорить, во всяком случае, она собиралась как можно реже, в этом тоже помогала жвачка.

Как там было на кубике сегодня утром? Изменившиеся обстоятельства изменяют внутреннюю сущность путём изменения наружности, что ведёт к смене окружения…

Насчёт внутренней сущности рановато пока судить, но изменение наружности удалось на славу, что там пехота — её бы сейчас родная тётя не узнала! На этих Янсеновских сапожках — нехилые четырёхдюймовые каблуки, хотя по виду и не скажешь — тоже, очевидно, комплексы мучили.

Капитан братишек, похоже, ставил ненамного выше женщин — это было заметно по его перекошенной роже. Но — всё таки выше. К тому же он провёл здесь уже почти месяц, и это вносило коррективы…

Он ещё раз окинул неодобрительным взглядом разболтанную нагловатую фигуру — помятые уши, на бритом черепе — отчётливые шрамы трепанаций, подчёркнутые кожаной борцовкой широкие плечи, на левом — татуировка. Сверху — что-то затёртое, явно криминального характера, ниже — группа крови и совместимости, не очень новая, выцветшая, стало быть — опыт имеется. Ниже — более яркий пиковый туз. Не совсем, конечно, по профилю, но всё-таки — ТУЗ. Ещё три какие-то мелкие пикушки пониже, у локтя.

Среди них — ни валета, ни дамы. И — одни только чёрные…

Это решило дело.

Капитан пожал плечами.

— Ладно, Сэмми тебя проводит. И чтоб у меня на борту никаких ритуалов, никакого этого вашего… об…брядства!

Грузовик «Утреземь», порт приписки Новая Земля

Стась

Тивизор был крохотный и такой же дряхлый, как и всё остальное оборудование. Если удавалось наладить хорошее изображение — пропадал звук, при налаживании же звука изображение покрывалось радужными пятнами и рассыпалось на отдельные двоящиеся фрагментики с растянутыми ореольчиками. На компромисс упрямый тиви-прадедушка не шёл ни в какую.

Экран побольше и поновее был в каюткомпании. Но там собирались все свободные от работы члены команды, поскольку личные каюты больше напоминали анабиозные боксы и размерами, и наличием удобств — в них можно было только спать, да и то заползать приходилось на четвереньках. Бывать там Стась старалась как можно реже, для чего работу стремилась находить в любое время — к радости всех остальных…