Эдуард Байков - Меч Господень Страница 17

Подавленные случившимся, беглецы продолжили свой путь, пока не добрались до подножия гор. Ночь уже опустилась на землю, когда они, отыскав небольшую пещеру, устроились в ней на ночлег. Ни о чем больше в тот час Быков думать уже не мог и решил отложить все насущные проблемы на завтра.

Он сидел, прижавшись спиной к холодной стене пещеры, и грусть его нельзя было описать словами. Но в то же время он понимал, что Иван теперь находится в ином мире, его душа жива, и когда-нибудь они снова встретятся с ним там.

17

Быков никак не мог заснуть и продолжал сидеть с закрытыми глазами. Внезапно его острый слух уловил какой-то посторонний звук, доносившийся снаружи, со стороны входа в пещеру. Тут же вскочив, с лучеметом в руках он подобрался поближе к выходу и принялся ждать. Шорох вновь повторился. Проем входа, в котором виднелось ночное небо с мерцающими на нем звездами, загородила высокая фигура, и звонкий голос Жилина произнес:

– Только не нужно целиться в меня из своего лучемета, Руслан. В этом нет ничего смешного.

В сознании приготовившегося к отпору парня вспыхнуло и разорвалось яркое солнце. Богдан! Это был он!

– Богдан! – хрипло выкрикнул он и, выронив оружие, кинулся к своему другу. На глазах у него выступили слезы. Быков не мог поверить, что они снова вместе – он и его учитель.

– Ну… ну, – Жилин хлопал своего друга по спине и горячо жал ему руку, – вот мы и встретились, крепыш! Ты не представляешь, как я счастлив, что снова вижу тебя живого и невредимого. Ты молодец, Руслан! Ты действовал все время правильно. Именно так, как мы и задумали. И вот, наконец, я нашел тебя.

Профессор мягко отстранил его от себя и, взяв за плечи, осмотрел с головы до ног. Удовлетворенно улыбнулся и перевел взгляд в сторону выскочивших из пещеры и привлеченных шумом Петра и Ларисы.

– А это кто там прячется у тебя за спиной? Петр, неужели ты, усатый черт?! Ну, здравствуй, дружище! Опаньки! Глазам своим не верю: прелестная Лариса! Очень рад видеть вас обоих.

Смущенная Лариса пожала протянутую руку Жилина, во все глаза рассматривая его в неверном свете взошедшей луны, словно музейную редкость.

Через некоторое время они вчетвером расположились у входа в пещеру, где при слабом лунном свете Быков подробно рассказал учителю обо всех постигших друзей злоключениях.

– Вот и все, – подытожил Быков, – мы спрятались в пещере и встретили тебя. Кстати, случайно ли это совпадение?

– Конечно же, нет, – профессор добродушно усмехнулся. – С тех пор, как мы расстались, я все время не упускал тебя из виду. Подключившись к излучениям твоего биополя, я использовал их как радиомаяк, но сумел отыскать тебя только сегодня. Тебе, наверное, будет интересно узнать, что произошло со мной после ареста? Кстати, тебе ведь удалось сохранить наши бумаги?

Быков утвердительно кивнул, попросив его продолжать. Профессор усмехнулся:

– В общем-то, все просто до неприличия. Меня запихнули в бронетранспортер и повезли в главные казематы дивовской охранки. По дороге я сделал так, что машина «сломалась». Кроме того, нас сопровождал еще джип. «Легавые» решили пересадить меня в него. Мы поехали, но не в том направлении, куда им было нужно. Мне ничего не стоило внушить водителю новый маршрут. Когда остальные трое охранников всполошились, мне пришлось успокоить их, а заодно и шофера.

– Ты убил их, Богдан?

Жилин отрицательно покачал головой:

– Просто отключил на время. Затем я позаимствовал у них лучемет и отправился восвояси. Но вот по пути мне пришлось неоднократно пускать оружие в ход: увы, реальность постоянно диктовала свои условия. Ты ведь знаешь, я не сторонник какого бы то ни было насилия. Но возложенная на нас миссия отнюдь не миролюбива, поэтому приходится быть жестоким и беспощадным к врагам. Наша общая для всех задача – не допустить власти зла на Земле. Не стоит забывать об этом, Руслан. Мы можем только или умереть, или победить – иного нам просто не дано. Признаться, я все время старательно гоню от себя прочь мысли о неудаче. Все же надеюсь, что наше предприятие увенчается успехом.

Помолчав немного, он добавил:

– Кто знает, возможно, я видел картину из будущего, – Богдан загадочно улыбнулся и хлопнул Быкова по плечу, – завтра я проведу вас прямо в замаскированный тайный лагерь сил Сопротивления. Они уже давно ждут меня, судя по тому, что я слышал в их радиопередачах. А теперь можете спокойно отдыхать, я отлично выспался накануне и в состоянии караулить всю ночь напролет. Иди, Руслан, я же вижу – ты очень устал. И еще, знай – все, что ты предпринял за это время, проделано с блеском. Наверное, и я не смог бы лучше повести себя в такой ситуации. Ты – настоящий мужчина!

Рассвет еще не наступил, и первые лучи восходящего солнца не успели пробиться сквозь ночную мглу, а друзья уже были на ногах. Осторожно выбрались из пещеры и стали пробираться укромными тропами к возвышающимся на востоке горным вершинам. Все вокруг было покрыто густым предутренним туманом.

Путь оказался неблизким и трудным. Приходилось карабкаться по скользким, порою малозаметным крутым тропинкам, пролегающим по склонам гор. Взошедшее солнце немилосердно жгло своими палящими лучами.

Подъем занял большую часть времени и, когда они достигли цели своего многокилометрового марша – высокогорной базы партизан, то совершенно выбились из сил.

Появление здесь четверки друзей было встречено с настоящим триумфом. Быков догадывался, что все это из-за Богдана, которого считали одним из самых достойных граждан страны, лидером оппозиции. Вновь прибывших путников разместили в одном доме. Им сразу же бросилось в глаза, что все строения в лагере были замаскированы так, что их невозможно было заметить даже с низколетящего вертолета, не говоря уже о самолетах воздушной разведки Дивова.

Богдан тотчас же отправился в штаб сил Сопротивления, прихватив с собою документы, которые его друг так усиленно оберегал. Теперь слово было за Жилиным, и Быков не сомневался, что его учитель сумеет договориться с руководителями партизан. Что касается троих молодых людей, то совершенно выдохшиеся, они с наслаждением растянулись на удобных койках, по праву заслужив отдых.

Вечером Быков с Ларисой уединились на террасе, выходящей прямо на обрыв горной вершины, где они могли наблюдать за багряными лучами заходящего солнца. Наконец, Руслан оторвался от молчаливого созерцания картины заката и спросил свою подругу, отчего она так печальна?

– Я никак не могу забыть смерть Ивана. Он был таким мягким и добрым, верил в справедливость. И вот, зло убило его, – выдержав небольшую паузу, заговорила она, – но мы продолжаем жить и бороться. Так устроен мир. Помнится, ты говорил, что имя Ивана так соответствует его характеру.

– Да, – кивнул молодой человек, – его имя на древнееврейском означает «благодать Божья». И мне думается, что эта благодать снизошла на нашего друга еще при его жизни.

Он немного помедлил и продолжил:

– Не грусти так сильно. Человек вечен, а смерть – лишь переход в новый мир, на иной уровень бытия. Мы вновь когда-нибудь будем вместе. Да и вообще оккультисты, например, полагают, что те, кто становятся друзьями и влюбленными в этой жизни, были близки и в прошлых своих воплощениях. Возможно, что и мы с тобой оба раньше были друзьями или родственниками и… любили друг друга.

Она быстро взглянула на Быкова, и в ее глазах он заметил горячий интерес. А может быть, это было просто чисто женское любопытство, кто знает?

Немного помолчав, она спросила:

– А ты сам как считаешь – это, правда, что мы живем не первый раз, и душа иногда вспоминает опыт прошлых жизней?

Руслан, не задумываясь, ответил:

– Я думаю, что учение о реинкарнации, перевоплощении душ, является верным, и что мы не раз воплощаемся здесь на Земле, перерождаясь от одной жизни к другой на протяжении миллионов лет. Кем мы только не были, в том числе и нечеловеческими формами жизни. Я имею в виду три царства – минеральное, растительное и животное. Ты прикинь: множество тел поменяли мы, прежде чем пришли к этому своему состоянию в качестве Руслана и Ларисы.

Быков улыбнулся, представив себя в образе улитки, а Ларису – одетым в шкуры варваром с дубиной на плече. В последний раз глубоко затянувшись, он выбросил сигарету:

– Пора возвращаться обратно, уже слишком поздно.

Взяв его под руку, Лариса зашагала рядом с ним. Какое-то время их силуэты еще были видны на вершине утеса, пока тьма окончательно не поглотила их.

18

Вертолет гулко рокотал, бешено вращая лопастями. Разговаривать из-за шума было невозможно. Да и говорить было не о чем, все сказано и обговорено накануне. Оставались лишь холодная решимость и некая отрешенность перед столь важным и ответственным моментом в жизни каждого из них. Впереди – последний, отчаянный рывок, смертельная схватка с самим отпрыском Сатаны. Наступил решающий день, День Гнева.