Сергей Волков - Твой демон зла. Поединок Страница 17

Войдя в низкий подъезд, я огляделся – влево вел прокуренный коридорчик, стояли какие-то ободранные кресла, висели замызганные плакаты. Слышался стрекот, подумать только! пишущих машинок, людские голоса, пахло чаем, пылью и духами…

– Мужчина! Вы к кому? – раздался у меня за спиной женский голос. Я обернулся – передо мной стояла довольно молодая, но уже весьма объемная дама с заварочным чайником в руках.

– Я… В общем, это… – начал было я, лихорадочно соображая, что мне говорить, но дама сама пришла на помощь моему косноязычию:

– Вы, наверное, к Михаилу Николаевичу? Так это на втором этаже, вот по этой лесенке наверх, третья дверь на право!

Я пробормотал: «Спасибо!», и двинулся по оплывшим ступеням вверх. Что делать там, на втором этаже, я не знал, и шел чисто по наитию, словно меня вел кто-то. Вычищенная и смазанная беретта привычно оттягивала кобуру, а Прибор я переложил в черный дерматиновый рюкзак, купленный на последние деньги в магазине «Школьные товары», и теперь обе руки у меня были свободны.

Второй этаж ни чем не отличался от первого – тот же табачный смрад, те же стулья, пожарный щит на стене, серый потолок в подтеках и разводах… Я быстро прошел по коридорчику, и обнаружил в самом его конце небольшую, крашенную синей краской дверь, явно ведущую на чердак.

С замком пришлось повозиться – его давным-давно закрасили, и я едва не сломал кончик ножа, пытаясь отколупнуть насмерть засохшую краску. Наконец замок поддался, дверь с противным скрежетом распахнулась, и на меня повеяло сухим, затхлым воздухом.

Быстро закрыв за собою дверь, я очутился на узкой железной винтовой лестнице, штопором уходящей вверх, в темноту. Пахло мышами, пылью и еще какой-то дрянью. По идее, лестница должна была вести на крышу, подходившую вплотную к стеклянному «зубилу» Центра. Конечно, и с этой стороны наверняка тоже стояла аппаратура слежения, но я очень надеялся, что проникнуть в Центр «с тыла» будет проще.

Стараясь не греметь ржавыми листами железа, отставшими от ступеней, я поднялся на маленькую площадку, увенчивающую лестницу. Узкий, вытянутый лючок в потолке, несколько ржавых скоб в стене – это и был выход на крышу.

Должно быть, пользовались им последний раз очень давно – как я ни старался, но мне не удалось приподнять крышку ни на сантиметр. Разозлившись, я даже попытался выбить ее ногами, упершись руками в пыльный, грязный пол площадки и ударив в гулкое железо подошвами ботинок, но люк держался мертво.

Я зажег фонарик и принялся внимательно осматривать помещение. Вскоре мои усилия увенчались успехом, правда, весьма сомнительным – под самым потолком, слева от выхода на крышу я обнаружил свежопросверленные, загерметизированные отверстия с пропущенными через них проводами в бронированной оплетке, явно современного производства. Качество работ не оставляло сомнений – работали «центровики», чахлой конторке, обосновавшейся в здании, явно не по средствам оплатить такой уровень выполнения.

«Эти провода здорово похожи на оптические световоды, ведущие к видеоглазкам. Если я и выбью люк и поднимусь на крышу, меня все равно обнаружат. Значит, тут тоже все перекрыто!», – подумал я. Надежда, что у меня есть хоть один шанс освободить Катю в одиночку, так и осталась надеждой…

Руслан Кимович отсутствовал на работе почти весь день, и вернулся только под вечер. Секретарша передала ему список звонивших, сводку по объектам охраны «Залпа» за день, и Хосы скрылся в своем кабинете, где и просидел до восьми вечера, никуда не выходя.

В девятом часу он покинул кабинет, спустился вниз, попрощался с охраной и, пройдя мимо офисной стоянки, свернул за угол, где в этот раз оставил свою машину, скромную, но изящную «Хонду», против обыкновения ставить ее на стоянке.

Хосы сел за руль, завел двигатель, прогрел его, выехал на проезжую часть, и только свернув с Садового на Новый Арбат, негромко сказал, ни к кому не обращаясь:

– Лежи, головы не поднимай! Я не уверен, нет ли за мной хвоста… Сейчас я помотаюсь, погляжу, а потом поедем… на дачу! Жену освободил?

– Нет! – глухо донеслось с заднего сидения: – Но я знаю, где она. Одному не справиться…

– Разберемся! – хищно оскалился Хосы, прибавляя газу.

В течении следующего часа он крутился по узким улочкам внутри Бульварного кольца, пару раз проскакивал перекрестки на красный свет, наконец, удостоверившись, что «хвост», даже если он и был, оторвался бесследно, выбрался на Беговую и погнал машину в сторону Рублевского шоссе…

– Это не моя дача, к себе я не рискнул тебя везти, вдруг там все под наблюдением! – Хосы прохаживался по просторной, отделанной деревом кухне, изредка с улыбкой посматривая на меня, уплетающего плов прямо из чугунной утятницы: – Сейчас ты поешь, а потом будем говорить. Если я смогу тебе помочь, то сделаю все возможное. Если ты нарушил закон, особенно корысти ради, как думают и этот твой Урусов, и на Петровке, я выдам тебя властям.

– Стоило для этого отрываться от хвоста, спасать меня!. – прошамкал я с набитым ртом.

– Ты сам залез ко мне в машину! – усмехнулся Руслан Кимович: – Так что…

– Ага! – перебил его я: – Как будто вы ее случайно оставили за углом, чтобы наши ребята, из охраны офиса, не видели…

– Ладно, ладно! – поднял руку Хосы: – Доедай, пей чай, я жду тебя в комнате.

Впервые за почти двое суток плотно поев, я ощутил приступ сытого блаженства и удивился, как мало надо, в сущности, человеку для того, чтобы испытать удовлетворение от жизни. Воистину, все познается в сравнении, и многое в этой жизни начинаешь ценить только тогда, когда оказываешься этого лишен…

Хосы ждал меня, сидя в кресле перед выключенным телевизором. В руках Руслан Кимович держал газету, но, войдя в комнату, я сразу заметил, что шеф не читает, а скорее пытается отвлечься, хотя это ему плохо удается.

– Поел? – спросил Хосы, указывая мне на кресло по другую сторону журнального столика: – Сыт?

– Да, спасибо большое! – кивнул я: – Еще бы поспать…

– На том свете отоспимся! – жестко сказал Руслан Кимович, сразу напомнив мне незабвенные армейские времена, когда это выражение было самым ходовым.

– Ну, давай рассказывай, медленно и по порядку, со всеми деталями и мелочами! – Хосы оторвал от края газеты длинную, узкую полоску и начал скручивать, складывать ее – в «Залпе» все знали, что их шеф любит вертеть оригами в минуты серьезных раздумий.

Говорил я долго, почти час, и даже охрип, а во рту пересохло – правда, не столько от разговоров, сколько от нервов. Я рассказал и про Пашутина, и про «КИ-клубы», и про Наставника, про нападение на Чистых Прудах, про Бориса, про слежку «урусовцев», про Ирину, а тут еще пришлось возвращаться к временам учебы в Питере…

Особенно Руслана Кимовича заинтересовали подробности, связанные со Связным, превентарием и камерой экстренной связи. Наконец, я рассказал про свои безрезультатные метания вокруг здания Центра, про то, как решил поговорить с Хосы, и поэтому забрался к нему в машину, и замолчал, выдохшись.

– Интересно, интересно… – покачал головой Руслан Кимович, встал, заложил руки за спину, и в своей излюбленной манере начал прохаживаться по ковру, покрывавшему весь пол в комнате, взад и вперед.

– Скажи, Сергей Степанович, а ты уверен, что твоя жена именно в этом Центре?

– Так сказал Горобко…

– Да, но тот парень, из группы оперативного реагирования, наоборот, сказал, что ее там нет!

– Он мог и не знать…

– Горобко тоже мог не знать! Хорошо! – Руслан Кимович резко повернулся на пятках, уставившись на меня своими узкими, рысьими глазами:

– Ты знаешь, что бы сделал я на месте руководства этого Центра? Я бы первым делом убрал твою жену из Москвы! Вывез бы ее, подальше! Они – не мелкие вымогатели, они – серьезная организация, и я думаю, у них есть возможности и средства для тайного перемещения людей по стране. Так что твой неподготовленный визит в Центр мог положить конец всему, в том числе и твой жизни, а может быть, и жизни твоей жены…

Я при упоминании о жене только скрипнул зубами, сжав кулаки, но промолчал – Хосы говорил правду, действительно, какой смысл им рисковать, держа заложницу в Москве, где полно возможностей для ее освобождения, да и малейший всплеск активности будет замечен органами правопорядка?

– Но где ее теперь искать? – глухим голосом спросил я.

– Этого я не знаю! – Руслан Кимович в задумчивости постоял у полки с книгами, словно бы выбирая, что взять почитать, потом повернулся ко мне: – Сергей Степанович, есть у меня одна мыслишка, но тут надо очень тщательно обмозговать все детали… Ты как, поспать вроде хотел? Давай так – ты сейчас отдохни часика два, а потом мы с тобой приступим, на свежую голову. А пока я переговорю кое с кем!..

Кивнув, я направился к дивану, и на ходу спросил у удаляющегося в другую комнату Хосы:

– Руслан Кимович, а почему вы мне помогаете?