Молот империи 1 [СИ] - Никита Киров Страница 17

Она замолчала. Компании она явно не искала, а я не собирался ей навязываться. У нас только одно совместное дело, и для этого необязательны тёплые отношения.

Я всмотрелся вперёд, чтобы рассмотреть академию получше. Но внимание моё привлекло кое-что на дне, едва видное через мутную воду. Там лежала старая ржавая ригга непонятной модификации. Когда-то затонула здесь. И как она сюда добралась? Может быть, зимой ушла под лёд?

Мы отплыли дальше, риггу я больше не видел. Показались массивные красные стены академии. Им досталась, следы от снарядов были повсюду. Когда я учился здесь, всё было намного аккуратнее. Только на одной стене были следы сражений Войны Небожителей, там даже памятная табличка висела.

Но после этого здесь явно был очень жестокий бой. Стены выдержали, но повреждения не смог скрыть даже ремонт.

— Приехали! — объявил Ян, будто это было непонятно. — Я даже соскучился по этому месту. Вам в корпус директора, могу показать, если хотите.

— Сами найдём, — сказал я.

— Тогда увидимся.

Ян торопливо пошёл по каменной дорожке не оглядываясь.

Охрана академии, все одетые в одинаковую тёмно-синюю форму, проверила наши документы. У меня они были, у Громовой тоже.

— Мои бумаги сгорели, — сказал Марк, как я его и научил. — Есть только амулет и старая военная книжка.

Охрану это устроило, хотя Марк побледнел, наверняка думая, что его сейчас арестуют. Но нет, нас пропустили.

— Вам в кабинет директора, — сказал пожилой мужик со шрамом на лбу. — Вас будут ждать.

Внутри стен что-то поменялось, а что-то нет. По-прежнему высаживали много зелени, но сейчас осень, и вся трава и кусты пожухли.

Никуда не делись эти аккуратные трёхэтажные здания общежитий из красного кирпича, хотя им не помешал бы ремонт. На месте учебные корпуса, но рядом с ними стояли новые высокие здания. Ангары и мастерские для боевых ригг.

С другой стороны острова донёсся глухой взрыв. Там раньше был полигон для испытания ригг. Там сплошные болота, идеальное место для тренировки.

В глаза бросилось очень важное отличие — стало очень малолюдно.

Когда здесь учился я, здесь просто яблоку было негде упасть. Студенты прибывали со всей империи. Часть становилась офицерами, кто-то учился управлять панцирниками, кто-то их ремонтировать и организовывать снабжение. И ригги, все пилоты боевых шагоходов обучались именно здесь.

Столько воспоминаний. Иногда кажется, что это было жизни назад, а иногда, будто случилось вчера. Побочный эффект от того, что мне меняли тела.

Катерина не оглядывалась по сторонам, а спокойно шла, уставившись под ноги. Зато во все стороны озирался Марк.

— Это алтарь? — он показал на каменный столик, прикрытый сверху от дождя деревянной крышей. — Алтарь предка?

— Да, там раньше стояла свеча, — я присмотрелся. — Хотя до сих пор стоит. Там женское общежитие. Студентки молятся этому предку и просят о защите.

На алтаре лежало несколько красных цветов.

— А откуда ты знаешь? — спросил Марк, с подозрением поглядев на меня. — Ты был здесь раньше?

— Рассказывали, — я отмахнулся и пошёл дальше. — Слышал историю, что однажды в городе завёлся маньяк. Тогда студентки попросили духа о помощи, и уже на следующее утро у алтаря лежала голова убийцы.

— А это что? — Марк показал на памятники, к которым мы подходили.

Памятники чистые, за ними ухаживали. На бронзовом изображён бородатый мужчина в старинном доспехе, украшенном перьями. На лице особенно выделялся огромный нос.

Напротив стоял белый каменный памятник. Высокий, крепкий парень лет двадцати пяти в военном мундире и с повязкой на левом глазу держал угрожающего вида топор. На лице застыла ухмылка.

— Это Павел Громов, первый император, — я кивнул на памятник парню с топором. — А этот носатый правил перед ним, Таргин Великий и его Восемь Небожителей. Их, правда, не стали делать на этом памятнике, пожалели денег. Просто написали имена.

— Столько всего надо узнать, — протянул Марк. — Почти ничего не знаю об этом месте.

— У тебя полно времени для этого.

— А правда, что Таргин Великий правил пятьсот лет? — спросил он.

— Сказки, — отозвалась Катерина. — Для маленьких деток.

— Ничего это не сказки, а доказанный факт, — сказал я. — Надо учить историю.

Она ничего не сказала. А мы тем временем пришли к двухэтажному серому зданию с большими окнами. Охрана на входе нас ждала.

— Второй этаж и налево, — сказал седой офицер в тёмно-синей форме без знаков отличия. — Вас ожидают.

Смуглый солдат открыл нам деревянную дверь и придержал. Здесь прохладно, будто нет отопления. Мы прошли по полу, отделанному чёрно-белой плиткой, и поднялись по каменной лестнице.

Ещё один охранник, в такой же форме, что и тех, кто был внизу, показал на кабинет. В прихожей, где должен сидеть секретарь, не было никого. Мы прошли мимо стола, заваленного бумагами, и вошли в открытую дверь.

Больше этот кабинет напоминал библиотеку, здесь стояло много деревянных стеллажей с книгами. На стене напротив большого окна висела карта Юнитума. За длинным лакированным столом сидели двое.

Толстый мужчина с седой бородкой, одетый в синий мундир с золотым шитьём, показал рукой на кресла, стоящие у стола.

— Добро пожаловать, — сказал он. — Прошу вас, присаживайтесь.

Я уселся первым, едва не утонув в кресле, настолько оно было мягким.

Второй человек очень внимательно к нам присматривался. Лысый мужчина с седыми усами, одетый в зелёный офицерский мундир императорской армии, точно был не из этих мест.

Выглядел он, как уроженец юга Дискрема, что лежал за морем. Левая часть лица повреждена: зрачок белый из-за травмы, на щеке большой шрам от ожога.

— Меня зовут Александр Ульдов, — представился бородатый. — Я имперский канцлер, а по совместительству директор компании «Мундус Игниум». Но обо всём постепенно. А это — господин Кичиро Кобаяши, директор Академии, генерал в отставке.

Кичиро Кобаяши, человек в зелёном мундире, фыркнул через нос.

— Можете спросить, что имперский канцлер делает в академии? — Александр Ульдов улыбнулся. — Но я ежедневно провожу здесь два часа. Я считаю, что молодёжь — будущее империи. И именно я занимаюсь восстановлением утраченных знатных родов, а это невозможно сделать без работы с наследниками. Так что видеться будем часто.

Ульдов откинулся на белое кресло. Оно чуть скрипнуло.

— Я начну с приветственной речи для вас. Вы представители трёх Малых Домов, которые Его Императорское Величество желает восстановить. И для этого он пригласил вас, наследников, в места, где раньше жили ваши предки. Это не значит, что вы точно станете Наблюдателями, но такой исход весьма вероятен.

Кобаяши всё ещё молчал, смотря на нас немигающим правым глазом.

— Никто не даст вам управлять Малым Домом просто так, — продолжал Ульдов. — Сначала вы должны понять, как работает наше общество, какое место вы будете в нём занимать, и какую роль во всём этом играет добыча игниума. Но сначала… господин Кобаяши?

— Вы в качестве исключения зачисляетесь на выпускной курс, — отрывистым хриплым голосом сказал лысый. — Полагаю, у вас есть общее образование, но последний курс — дело другое.

— Он будет длиться два года, — вставил Ульдов и шумно отхлебнул что-то из кружки.

— В первую очередь — это военная академия, — продолжал Кобаяши. — Поэтому большую часть обучения вы будете заниматься боевыми риггами. И не просто дёргать рычаги, а заниматься делом — эксплуатация, ведение боя, тактика, ремонт и снабжение.

Он решительно взмахнул рукой, рассекая воздух ребром ладони.

— Кроме этого, вы получите нужные знания по управлению вашими землями и прочее, что вам пригодится. Если вы закончите обучение и получите диплом, император решит, достойны ли вы управлять своим Малым Домом или нет.

— Кичиро, — протянул Ульдом. — Мы больше не оперируем такими терминами. Достоин и недостоин — это анахронизмы, мы пытаемся от них уйти. Мы говорим — достаточно ли обучен человек, чтобы управлять вверенной ему землёй, понимает ли он все необходимые процессы власти и достаточно ли он надёжен и лоялен.

Мы смотрели то на одного, то на другого. В чём суть, я пока не очень понимал. Кажется, Ульдов просто любил поговорить.

Хотя какая мне разница? Девочка сядет на трон, а я получу свой дом. И увижу тех потомков, кто остался. Одна из них должна быть в академии, как мне говорили. Уже сегодня