Физик - Василий Горъ Страница 17

по сути, «толкали» давно подготовленное ядро в нужную сторону. А третий фактор шокировал даже меня: оказывается, правильного «прорыва» могло не произойти без вашего увлечения автогонками — именно экстремальное вождение, по определению, требующее чрезвычайно высоких скоростей восприятия, и «сформировало» ту самую «насущную потребность», на которое в конечном итоге и среагировало ваше ядро!

— О, как… — только и смог, что вымолвить я, и государыня, насладившись моим одурением, нанесла «добивающий удар»:

— В общем, мне настоятельно рекомендовали ни в коем случае не мешать вам развлекаться в этом ключе и предложили добавить к стандартному плану тренировок еще две дисциплины, требующие хорошей реакции. Но о них я расскажу чуть позже, а пока перейду ко второму открытию, с одной стороны, сильно испортившему настроение, а с другой заставившему преисполниться глубочайшей благодарностью к главе рода Зыбиных.

Тут я невольно подобрался. И не зря: как оказалось, за последние лет двадцать в Российской Империи пробудилось одиннадцать физиков, и всем одиннадцати крупно не повезло. Попав в цепкие ручки вербовщиков дворянских родов, главы которых жаждали Очень Больших Денег, подростки прошли заведомо «кривые» курсы раскачки Дара и обзавелись откровенно слабыми «вторичками», из-за чего автоматически выпали из сферы интересов Императорского рода и превратились в своего рода лоты аукционов!

Грызня за перспективных Одаренных стояла жуткая — княжеские рода, жаждавшие заполучить потенциальных идеальных ликвидаторов, рвали друг другу глотки, причем не только в переносном смысле. В итоге шесть физиков из одиннадцати погибли или пропали без вести еще до завершения войн за особо ценные лоты, трое были уничтожены из-за слишком раннего начала «трудовой деятельности», а до более-менее серьезных рангов доросли только двое оставшихся!

— В общем, вы должны Александру Всеволодовичу жизнь! — подытожила государыня, «прочитала» согласие в моих эмоциях и… помрачнела: — А теперь я задам не очень приятный вопрос: скажите, пожалуйста, вы хотели бы знать, чья кровь течет в ваших жилах?

У меня мгновенно испортилось настроение, а перед внутренним взором появились лица матушки и покойного… хм… батюшки. Не будь Мирослава Михайловна эмпатом, я бы, наверное, замучил себя сомнениями, так как ответ «Да!» под одним из углов зрения показался предательством по отношению к женщине, подарившей мне жизнь. Но мысль о том, что Императрица-Мать анализирует всплески моих эмоций, заставила задвинуть куда подальше все рефлексии, и я утвердительно кивнул.

— Сила воли у вас действительно огого! — грустно пошутила государыня, облизала губы, еле тронутые светло-розовой помадой, и поделилась знанием: — Вы — Бестужев. Вероятнее всего, отпрыск Николая Юрьевича, покойного наследника нынешнего главы рода.

— Уже покойного? — хрипло переспросил я.

Женщина подтверждающе кивнула:

— Да: он погиб двенадцать лет тому назад. Под Белозерском. На учениях. Хотя был чистой воды тыловиком: неудачно вышел на балкон штаба полка во время оттепели и поймал темечком огромную сосульку, упавшую с крыши.

— Что он был за человеком?

Императрица-Мать потемнела взглядом, очень нехорошо прищурилась, гневно раздула ноздри и… вывесила передо мной трехмерную фотографию коротко стриженого седовласого мужчины лет сорока в армейском мундире с наградами и в какой-то серой шубе.

А когда я оглядел жесткое лицо с высоким лбом, крупным носом и твердым подбородком, не нашел никакого сходства со своей настоящей внешностью и снова поймал ее взгляд, криво усмехнулась:

— Если смотреть издалека, то блестящим офицером, дослужившимся до чина генерал-лейтенанта. При ближайшем рассмотрении — самовлюбленным скотом с сильнейшим комплексом неполноценности, вызванным отсутствием основного Дара и откровенно слабой «вторичкой», бездушным карьеристом, законченным лизоблюдом, патологическим лжецом и… большим любителем пользоваться служебным положением в личных целях.

Тут я зажмурился, изо всех сил сжал пальцами подлокотники, чтобы не натворить каких-нибудь глупостей. А через миг услышал скрип собственных зубов, треск сминаемого дерева и «далекий» голос Волконской:

— Да, я тоже пришла к выводу, что он взял вашу матушку силой, так что добросовестно покопалась в архивах в поисках заявлений об изнасилованиях, в которых фигурировала бы фамилия Бестужев. Увы, безуспешно. Впрочем, ваш предполагаемый отец всю жизнь предпочитал затыкать рты недовольным либо связями, либо деньгами, либо сталью.

— Понял… — выдохнул я, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. Потом поблагодарил государыню за информацию, «скинул» покров и извинился перед хозяйкой кабинета за испорченное кресло.

— Мелочи… — отмахнулась целительница, поинтересовалась, как я себя чувствую, и приняла ответ, в который однозначно не поверила. А государыня дала мне время оклематься и за каким-то лядом предложила прислать досье на нынешнего главу рода Бестужевых, его наследника и десяток самых старших членов этого рода.

Я спросил, зачем оно мне, и получил очередное подтверждение желания Волконской играть в открытую:

— Узнав о появлении нового физика, Юрий Никифорович найдет способ раздобыть ваш генетический материал. А после того, как выяснит, что вы его потомок, приложит все усилия, чтобы переманить вас в свой род — выйдет на вас либо сам, либо через кого-нибудь из близких и наобещает всякого-разного, дабы получить формальное на согласие переход в его род и использовать этот факт, как дополнительный аргумент в отстаивании «своих прав» в споре с моим сыном. И потом, далеко не все Бестужевы — твари, а значит, существует ненулевая вероятность того, что вы, пообтесавшись в высшем свете, изъявите желание попроситься под крыло деда. А досье на эту личность и ее ближайшее окружение поможет сделать обоснованный выбор.

— Эта теория не про меня. И на обещания я не ведусь! — криво усмехнулся я и приоткрыл душу: — В данный момент я пытаюсь себя убедить не переносить лютую ненависть, испытываемую к предполагаемому отцу, на всех остальных Бестужевых. Увы, без толку: раз… хм… Николай Юрьевич не сдох на дуэли еще в молодости, значит, его «шалости» прикрывались. В том числе и отцом. Дальше объяснять?

Государыня отрицательно помотала головой, выдержала небольшую паузу и… спросила, как я отношусь к Волконским!

Вопрос был задан очень вовремя, то есть, в момент моей эмоциональной нестабильности, и не кем-нибудь, а сильным эмпатом. Поэтому я пошел ва-банк и сказал чистую правду. Но так, чтобы она не вышла боком ни матушке, ни мне:

— Сложно. С одной стороны, я понимаю, что Император по определению не может править огромным государством, не пачкая рук, а с другой, мягко выражаясь, не в восторге от ряда системных процессов, уносящих или разрушающих жизни в том числе и ни в чем не повинных людей.

— Примеры приведете?

— Приведу. Один… — угрюмо буркнул я. И, по сути, процитировал Янку: — Вялотекущие приграничные конфликты, в которых цивилизованные страны по негласным договоренностям десятилетиями «стачивают» под ноль дурную молодежь.

Мирослава Михайловна переглянулась с