Баллада о Звездной Республике - Елена Долгова Страница 17

– Товарищ Мартынов, вы как там -- в порядке? -- попыталась она докричаться до изолятора.

По ту сторону переборки молчали – ни стука, ни звука. Она стащила шлем – свет горел, как прежде, Клара теперь спала беззвучно. Дверь изолятора не поддавалась, разбить закаленное стекло не стоило и мечтать. Женька заметалась и собиралась уже вызывать Корниенко, когда заметила на столе забытый им стакан с недопитой минералкой.

Воду она вылила, жирный отпечаток докторского пальца вместе со стаканом приложила к сканеру.

Ничего не вышло. «Ну да, это же зеркальное отображение, право и лево наоборот».

Женька щипцами разрезала тонкий пластик стакана и приложила отпечаток к сканеру изнаночной стороной.

На этот раз Дверь с легким свистом раскрылась. Отключенный робот торчал в углу. Кровать пустовала, никакого Мартынова в изоляторе не было и в помине.

«Ну, дела». Женька крайне огорчилась. Вывод напрашивался только один – Корниенко не сообщил о гибели пациента, пощадив нежные чувства девушки-стажера. Это выглядело некрасиво. Женька вовсе не была неженкой и на Земле уже сталкивалась с темной стороной медицины – люди умирали от тяжелых травм, порой не выживали после замены сразу нескольких органов на синтетические. Рецидивы опасных болезней еще случались в отдаленных уголках планеты, и тогда полузабытые инфекции собирали небольшую, но болезненную жатву. Хотя старики до конца сохраняли физическую форму и ясный ум, в конце концов они все равно уходили, обычно быстро и безболезненно. Смерть отступила от человечества на полшага, но не исчезла, и караулила своих жертв.

«Мартынов видимо, в заморозке».

Женька разблокировала осколком стакана еще один люк и очутилась в морге с рядами ячеек, заглубленный в стену. Все кроме одной, пустовали. В той, которая не пустовала, обнаружилось полностью обнаженное ледяное тело с зашитыми разрезами от посмертного вскрытия. Кожа покойного была чистой. На правой руке темнело пулевое отверстие.

«Да что же это такое...». Женька словно завороженная смотрела на эту простреленную руку, а потому не услышала чужих шагов. Обернулась она слишком поздно. Чужак стоял рядом. Его бледное лицо выглядело полной копией лица мертвого Мартынова. Комбинезон почему-то опалесцировал.

– А… вы кто… такой, а? -- спросила Нечаева-младшая, заикаясь.

В ответ ее попытались ударить по голове, но реакция, приобретенная катанием на доске, заставила уклониться. От громкого девичьего вопля содрогнулись переборки.

– Женечка, ты чего? Чему обрадовалась?– спросонья невпопад спросила Клара.

Копия Мартынова тем временем ретировалась из госпиталя прочь, а Женька, дрожа от пережитого потрясения, прислонилась к холодной стене морга.

* * *

Вечеров и Ленц заняли отдаленный столик в кают-компании и взяли в баре по кружке слабого пива – ничего крепче команде не полагалось. Небольшое устройство на шее Ленца, замаскированное под кулон, исключало возможность подслушивания.

– Я, если честно, в тупике, – сказал и вправду ошарашенный Вечеров. – Нечаева -- девушка дерзкая, с характером, но, вроде, честная. Если она говорит, что видела Мартынова, значит, видела. Мертвое тело до сих пор мертво, значит, тут не оживление, а дубль.

– Доппельгангер, – Ленц отхлебнул из кружки и усмехнулся углом рта, улыбка получилась кривая.

– И кто из них оригинал?

– Не знаю. Возможно, оба. Я бы с удовольствием поговорил с Мартыновым-дублем, но поймать его на корабле, не предавая огласке наши секреты, будет не просто.

– Система зафиксировала перемещение похожего человека. Он вылез из трюма и вернулся туда же.

Ленц и Вечеров переглянулись, понимая друг друга с полуслова. Трюм «Алконоста» находился в середине центрифуги – там, где имитация гравитации минимальна, а связанные с вращением эффекты дают о себе знать. Система жизнеобеспечения трюма работала в режиме экономии, обслуживали груз в основном сервисные роботы.

– Неуютное место. Полезем?

– Ну а что делать… иначе проблемы доппельгангера не решить.

* * *

Вечеров натянул в эластичный комбинезон без молнии – тот был частью легкого скафандра, и в комплекте полагался шлем, но решили обойтись кислородными масками, да и те пока не надели.

– При низкой силе тяжести пистолет – плохой вариант, – заметил Ленц. – отдача будет сильная.

– Ты, Роберт, не совсем понял ситуацию, – посетовал Вечеров в ответ. – Гравитации в правильном понимании тут нет. Псевдогравитация в нас на жилых палубах, за счет вращения, но это можно сказать, оболочка вокруг центра «Алконоста». Поначалу я думал, что трюм не крутится и и там невесомость. Уточнил. Крутится, но радиус в три раза меньше, значат, ускорение – одна треть «же». Направлено-то оно все время от центра к периметру помещения… ну, ты теперь угадай, что полечится…

– Дерьмо, – только и сказал Ленц, который, наконец, все понял. – Не служил я в Космофлоте, правильно ты, Саша, догадался. Земные проблемы решал, увы. В общем, у пули там изменится траектория…

– Немного «вверх» будет заносить, в сторону центра «Алконоста». Вроде, ерунда, но, прежде чем шмалять, пристреляться надо.

– Эх, разнесу я там вдребезги ящики, в которых, на минуту, приборы Ганина, которые ему нужны для «Эфира».

– Излучатель -- тоже плохой вариант. На большой мощности – устроим пожар. На малой – в глаз этому Мартынову надо попасть, а он на месте сидеть не станет.

– Как думаешь – вооружен?

– Нечаева оружия не видела, но в трюме у