Олег Кожевников - Эпоха выживания Страница 17

Вся эта информация поступала в течение ночи по радио и спутниковому телевидению от разных мировых агентств и телекомпаний. Все это переводила Вика, она свободно владела английским языком. Из наших электронных СМИ мы ловили только Вести-24 и несколько радиостанций. Под утро с качеством приема сигналов начали происходить неприятные вещи, появились сильные помехи, а изображение и звук становились порой практически неразличимы.

Мы в эту ночь непрерывно что-то делали и не один человек, кроме маленького Никиты и двенадцатилетней Даши, даже не прилег. Было состояние полной нереальности и в то же время перевозбужденности. Когда практически пропали сигналы телевизора и радиоприемника, появились первые признаки и проявления взрыва супервулкана. На улице вместо снега начали изредка падать серо-белесые хлопья пепла. Заметя их, мы включили наш воздухоочиститель, даже не проверяя качество воздуха на улице, да и проверить мы его, могли только одним доступным нам способом, — пожертвовав каким либо животным, или выйти самим на улицу. Но выходить никому не хотелось, даже захватив с собой противогаз. У нас их было четыре штуки и еще шесть запасных картриджа к ним — это привезли ребята, когда забирали детали воздухозаборника из института в Пущино.

Воздух в самом доме был вполне нормален, электричество подавалось от нашего ветряка тоже вполне нормально. Температура в доме держалась на установленном в термореле электрического котла уровне — в двадцать один градус по Цельсию. Электрический котел полностью справлялся с отоплением всего дома, мы даже ни разу не затапливали, ни одной печки.

Уже днем все собрались в столовой, сидели уставшие, хмурые и молчали. Видя такое состояние народа, я предложил выпить грамм по двести водки, перекусить и укладываться спать. Все равно мы уже ничего сделать не сможем. Никто не отказался, по крайней мере, выпить, даже женщины решили выпить водки, а не вина. Двумястами граммами на человека, мы конечно тогда не обошлись, все были слишком перевозбуждены и, несмотря на усталость, сидели где-то до одиннадцати часов вечера и во время этого молчаливого застолья Максим пытался поймать по радио хоть какую-нибудь станцию, но все было безрезультатно. Время прекращения пьянки у меня плохо отложился в памяти, помню только, что посмотрел на часы у нас в спальне, еле поднявшись туда при помощи жены.

Проснулся я где-то часов в десять утра, к этому времени встали еще не все. В столовую пришли только Володя с Галей и Николай с Ириной, ну, естественно, и мы с Машей, остальные продолжали отсыпаться, после вчерашнего сумасшедшего дня. Настроение у пришедших, впрочем, как и у нас с Машей, оставалось ниже плинтуса. Радио и телевизор не работали, на улице продолжали падать хлопья пепла, на земле уже образовался слой в пол сантиметра, температура воздуха за окном на улице была плюс три градуса.

Было мучительно сидеть и ничего не делать, хотя весь организм требовал, предпринимать какие либо действия. Хотелось немедленно собраться и ехать, помогать, и возможно спасать своих близких, своих родных. Но я был приучен работой на бирже и еще раньше своим мелким бизнесом — что, ни в коем случае нельзя совершать, непродуманных, спонтанных поступков, обязательно нужно себя удерживать от этого любыми доступными средствами. Ведь, например, на бирже 95 % разорившихся, это те, кто спонтанно, под воздействием слухов и пропаганды, либо купил, либо встал в шорт, не обращая внимания на фундаментальный анализ. Вот и в нашем случае нельзя, что-либо делать, не обращая внимание на внешние условия.

Поэтому я всех призвал успокоиться, не суетится и предложил лучше поиграть в преферанс, заметив при этом:

— Играть мужики будем не меньше недели, и за это время я вас всех обнулю. А дамы могут открывать тотализатор, ну и соответственно кидать чепчики в воздух. От этого я просто зверею и порву всех партнеров-противников.

Играли мы, естественно, на виртуальные деньги, записав, когда то каждому по миллиону рублей на счет, ставка обычно была по одному рублю. На тот день по этому счету я проигрывал 150 тысяч рублей. Пока мы разыгрывали первую партию, подошли завтракать и остальные наши — теперь уже можно сказать, соратники.

После того, как все позавтракали, началось спонтанное обсуждение сложившейся ситуации: о пережитых ощущениях и о судьбах родственников, друзей и подруг — женщины при этом непрерывно рыдали и всхлипывали. Это продолжалось часа полтора, потом мне это все надоело и, обращаясь ко всем, предложил:

— Заканчивайте эти самоедские переживания, и бессмысленное обсуждение происходящих в мире событий. На это мы никакого воздействия оказать не сможем. Нам надо обсудить свои проблемы, и разработать план наших действий в сложившейся обстановке. И в первую очередь избрать руководителя нашей группы, а так же ответственного по расходованию наших продуктовых запасов. Только они дают нам какой-то шанс на выживание. Именно эти выбранные люди должны установить нормы потребления продуктов на каждый день, а без этого в сложившейся обстановке обойтись никак невозможно.

Все восприняли это мое выступление с какой-то непонятной надеждой, как будто им показали выход из окружавшего их ужаса, Мы устроили голосование — за меня, как за руководителя группы, проголосовали все единогласно, других предложений даже и не возникло. Главным распорядителем наших запасов, после небольших прений выбрали Володю — в его честности и порядочности никто не усомнился. Главным силовиком — это я так пошутил, выбрали Сашу, его задача была организовать дежурства с наблюдением за подъездными путями, а так же организовывать отпор, если появятся банды мародеров. Я поделился с присутствующими своими опасениями по этому поводу:

— Искатели продуктов и других необходимых вещей могут появиться довольно скоро. Так как вся эта коммерческо-бандитская система перераспределения рухнет тоже очень скоро, если уже не рухнула. Никакие деньги — ни рубли, ни валюта, ни кому не будут нужны. Будут цениться реальные вещи, помогающие выжить: продукты, бензин, оружие, медикаменты, а скоро и уголь и другое топливо. В этом я полностью уверен.

Зная любовь и почитание наших людей, к официальным бумажкам, я заставил Вику написать протокол этого собрания — со смешками все его подписали. После чего объявил:

— Я принимаю первое не популярное решение — в течение недели выходить из дома не будем. А потом, в обязательном порядке, перед собственным выходом, выпустим на улицу на крыльцо — или собаку, или поросенка и если с ним ничего не случится в течение трех часов, то только тогда будем выходить сами.