Станислав Сергеев - Товарищ жандарм Страница 17

- Так вы думаете…

- Нет. В то время, когда достоверно известно, что главарь был в Туле, ваш необычный человек безвылазно сидел в имении графа Осташева - вы сами это подтвердили. Да и генерал как-то не похож на злодея: все в один голос говорят, что он человек долга и чести и имеет множество заслуг перед державой. Не будет он таким заниматься. Но проверить его гостя, которого он так старательно выдает за своего сына, все же стоит, хотя мне кажется, что это ложный след.

- А самобеглая повозка?

- Русь всегда славилась самородками и изобретателями. Посмотрим. - неопределенно закрыл тему Стеблов.

- Какие у нас дальнейшие действия?

Гость на некоторое время задумался.

- Мне бы хотелось посмотреть на этого человека поближе, но так чтоб не привлечь внимания.

Городничий был готов к такому развитию ситуации, поэтому сразу предложил.

- Я могу еще раз наведаться в гости к графу Осташеву. Как мне сообщили, пару дней назад из поместья пропала самобеглая повозка, а граф и его гость абсолютно спокойны. Вы могли бы выдать себя за моего нового пристава.

- Идея неплохая, но не хотелось бы раньше времени настораживать гостя. Вы говорили, что он неплохо рассуждал о борьбе с бандитами. Очень интересно. Вот пусть и докажет, что это не пустой разговор. В соседнем уезде уже несколько месяцев орудует банда, как раз и есть возможность проверить его, а мы посмотрим, кто он и на что способен. Если этот Александр, действительно такой необычный человек, мы это увидим, а уже потом будем делать выводы.

- Я вас понял. Тогда завтра же пошлю приглашение и генералу и его сыну.

- Вполне разумно. Попросите у них помощи. Я уверен, что они не посмеют отказать, тем более вы им действительно поможете. Думаю, при благоприятном исходе нам вполне по силам, признать этого человека законным сыном генерала графа Осташева.

Время шло, и я постепенно втягивался в жизнь помещика. Через две недели был закончен большой блиндаж, на крыше которого для конспирации построили небольшой дом с искусно скрытым люком. В условиях особой секретности ночью я перегнал туда свой джип, и потом целый день мужики под моим руководством скрывали все возможные следы, по которым можно было найти место стоянки автомобиля. Не смотря на то, что в блиндаже были выстелены полы, пользуясь домкратом, я все равно поставил машину на дубовые чурки, чтоб колеса не касались земли. Для поддержания теплового режима, там даже собрали небольшую кирпичную печь и иногда ее протапливали. Конечно, я не сомневался, что об этом убежище рано или поздно станет известно, но на первое время в качестве гаража меня такой вариант устраивал. Чуть позже началось строительство уже двух крупных амбаров, в которые впоследствии предполагалось использовать в качестве сборочных мастерских. На границах этого леса, где заканчивались пределы владений графа Осташева, также заложили пять сторожек, для размещения будущих стационарных постов охраны - опорных пунктов, с которых впоследствии будут оперировать подвижные патрули.

Тут кстати у меня появилась подружка. Не то, что бы интимная, но вот что-то вроде дружеских отношений завязалось. Она выдавала себя за крестьянку из деревеньки, принадлежащей соседу-помещику, но я сразу просек дело и, вспомнив товарища Пушкина и его творение 'Барышня-крестьянка', уже просто получал удовольствие от такого рода общения. По привычке, уже давно навел справки про всех соседей и то, что у генерала были определенные территориальные трения с близким соседом, прекрасно знал. Во время представления джипа, этого человека не было, вот видимо его дочурка, семнадцатилетняя княжна Мария Игоревна Тихвинская, и решила потешить свое любопытство в такой вот романтической форме.

В первый раз я ее увидел в толпе крестьян, которые собрались возле ворот сарая, когда, открыв настежь двери, включил музыку и наводил внутри порядок. Уж слишком девочка выделялась из толпы, не смотря на простое домотканое платье и выцветший платок, прикрывающий роскошные русые волосы. Тут и форма лица, с ухоженной кожей, и взгляд не испуганно-любопытный, как у всех, а какой-то восторженный. А главное это руки - холеные руки с тонкими изящными пальцами, больше подходящие для игры на пианино, нежели месить тесто на кухне или таскать ведра с водой от колодца.

Потом она появилась, когда после пробежки я присел на поваленное дерево и наслаждался утренним свежим воздухом и запахами леса. Поэтому появление этой Маты Харри, Ефремовского уезда, я быстро услышал и уже с интересом рассматривал липовую крестьянку, которая с лукошком как бы шла мимо.

Я заговорил, он чуть покраснев ответила, но тем не менее разговор завязался и мы недолго шли так по лесу, говоря ни о чем, при этом я не раз ловил на себе ее пристальные заинтересованные взгляды. Мне все было понятно - первая влюбленность, в принципе и девочка ничего, в отличии от большинства местных девиц, более склонных к полноте, она была стройна и притягивала своей молодостью и свежестью. Но я не стал форсировать события, боль от утраты жены еще не прошла, и сам того не замечая, рассказал ей об этом, конечно не акцентируя внимания ни на времени, когда это произошло и на обстоятельствах. Главное, что я говорил правду, и она это чувствовала.

Мы встречались не так часто, но, тем не менее, мне было интересно с ней, и в какой-то мере умудрился даже через эту девушку наладить получение информации о соседях, о слухах, циркулирующих в местном свете, причем она наивно это выдавала, как подслушанное у хозяйки. Хм. Мне такая вербовка и оперативная работа начинает нравиться. Только вот девочке не очень хочется портить жизнь. Влюбленность пройдет, она научится различать, где золото, а где откровенное дерьмо, и надеюсь, не успеет перед этим наделать непоправимых глупостей.

На этом примере я уже стал организовывать вокруг поместья некую систему сбора информации и используя слуг, их связи в соседних селах, получал достаточно оперативную информацию о всех соседях. Через некоторое время я даже узнал, что та же жирная сволочь Михеева не успокоилась и накатала 'телегу' куда-то в Питер и кому, я скоро узнаю - одна незаслуженно обиженная служанка скопировала адрес.

Такое плодотворное времяпрепровождение было прервано настоятельным приглашением городничего себе в гости в уездный город Ефремов, где тот держал свою штаб-квартиру. Чем это было вызвано, я мог только догадывался, но что это начало глобальных изменений в моей нынешней жизни, не сомневался.

Переодевшись в лучший местный костюм, который мне только недавно смастерили на заказ местные портные, на заказ обшивающие все местное дворянство, мы с генералом в его карете выехали в уездный город Ефремов на встречу новым приключениям. Будучи циником и скептиком, я положил в карету сверток, куда сложил приготовленные на всякий случай форму, маскировочный костюм, бронежилет, карабин, несколько гранат и кучу еще других полезных вещей,

'Все, спокойная жизнь закончена' - почему то я не боялся и радовался как мальчишка.

Глава 6

Если б я знал во что вляпаюсь, точно бы прикинулся дурачком и не стал бы лезть в эту историю, хотя если быть честным, то было интересно. Жизнь в имении графа Осташева, не смотря на мой ноутбук, который подзаряжал от автомобильного аккумулятора и двухсотваттного преобразователя, было как-то скушновато после динамики нашего времени. Поэтому когда мы с генералом получили недвусмысленное предложение прибыть в уездный город, я даже обрадовался такому разнообразию.

Со стороны все выглядело прилично и весьма помпезно. Городничий вышел даже на улицу встречать гостей, показывая таким образом свое расположение и уважение. А вот меня как-то все это стало напрягать. Особенно парочка новых приставов, которые терлись возле дома, изображая усиленное патрулирование. Все вроде как было в порядке и форма такая же как у тех ребят, что приезжали с городничим в имение Осташева, но вот наметанный взгляд сразу выловил кое-какие несоответствия. Те, что тогда приезжали, ну точно были простыми служаками, как говорилось - от сохи. Простые понятные, прозрачные как охлажденная бутылка водки. Но вот эти уж слишком отличались и при этом свое отличие они старались не афишировать. Их было двое - один, широкоплечий бородатый дядька, лет сорока, с военной выправкой и пудовыми кулаками, зыркал по сторонам исподлобья, четко контролируя ситуацию, ассоциировался у меня с группой силовой поддержки, основная задача которой лбом прошибать стены и крушить супостатов. Но вот второй, молодой, стройный, с фигурой легкоатлета, с ухоженными усами, и внимательным оценивающим взглядом, ну никак не смотрелся в форме уездного пристава. Как по мне, офицерские эполеты и несколько боевых орденов ему бы больше подошли. Самое интересное что он мне напоминал меня самого лет так восемь-десять назад, когда я, еще амбициозный офицер перешел в органы военной контрразведки и рыл носом землю чтоб дать соответствующие показатели.