Роман Злотников - Мятеж на окраине Галактики Страница 17

Пока бот, натужно ревя перегруженными двигателями, карабкался вверх, «Е-7127» еще раз проанализировал полученную информацию. Он так и не понял ни того, почему Верховный Контролер Беграны использовал для передачи Планетарный узел связи, ни того, зачем он вообще обратился напрямую к столь ничтожному исполнительному механизму, как старший ОУМ одного из своих Разрушителей, но, как и любой Измененный, не стал особо мучиться этими вопросами. Верховные Контролеры ВСЕГДА поступали так, как считали нужным. И это ВСЕГДА считалось правильным. Поскольку и сами правила устанавливали именно Верховные Контролеры.

Код Верховного Контролера не был им до конца расшифрован. Но «Е-7127» это не волновало. Так было всегда. Верховный Контролер был разумом столь высокого порядка, что его распоряжения всегда несли в себе как бы несколько смысловых уровней. Каждый из которых был предназначен разуму определенного уровня. «Е-7127» не сомневался, что Первый Контролер Разрушителя сумеет понять из послания Верховного Контролера намного больше, чем он сам. Впрочем, то, что касалось его уровня ответственности, он уяснил абсолютно точно. Верховный Контролер Беграны заинтересовался местным генофондом и дал указание расширить программу исследований. Основным компонентом программы теперь становились исследования индивидуальных особенностей различных представителей местного «дикого» генофонда. И значит, теперь главной задачей для десантного отряда была не только комплексная оценка, проводимая параллельно с зачисткой территории, осуществляемой по заданию Планетарного Контролера, а в первую голову — отлов и отбор наиболее интересных особей. Это требовало усиления десантной группы, так как возможности силового подавления сопротивления «дикого» генофонда резко сужались. Кроме того, чуть ли не на порядок увеличиваются потери. Да и ареал поиска следует расширить. Но обратиться с таким вопросом к Планетарному Контролеру ОУМ мог только в статусе исполнительного механизма Первого Контролера Разрушителя.

Двигатели бота взвыли последний раз и отключились. По-видимому, напряжение все-таки оказалось для них слишком большим, потому что со стороны двигательного отсека заметно потянуло гарью. Но пилот продолжал работать, не обнаруживая никаких признаков тревоги. И ОУМ продолжал спокойно анализировать возникшие варианты.

Похоже, они действительно сожгли двигатели бота. Спустя пятнадцать минут над верхним блистером показалась громада орбитального шаттла. Пилот чуть повернул голову влево — ему не нужно закидывать подбородок, поскольку лицевой интерфейс предоставлял круговой обзор, — и легким движением руки коснулся пары клавиш. Крылья бота втянулись в бортовые обтекатели, и почти сразу же сзади надвинулся раскрытый зев загрузочного люка шаттла. Бот с гулким звуком ударился о ребристый пол трюма, притянутый местным гравиполем шаттла. Пластальная плита люка, в планетарных условиях обычно служащая трапом, встала на свое место. Но «Е-7127» этого уже не видел. Он поднялся, разблокировал аварийный выход и вышел наружу, раздвинув плечом туго обтянувшую его одностороннюю мембрану. В трюме царил абсолютный вакуум и температура, близкая к абсолютному нулю. Но эти факторы могли доставить ему лишь небольшое неудобство. Такты были приспособлены и к действиям в открытом космосе. Правда, для этого они обычно оснащались набором специального снаряжения, но сотни шагов до внутреннего шлюза он вполне мог преодолеть и так. Подбор был выполнен безукоризненно, и у него не было никакого желания терять время. Тем более что Первый Контролер, наверное, мог бы более четко объяснить ему смысл пожеланий Верховного Контролера.

Базовый системный разрушитель был гигантским кораблем. По существу, это был искусственный мир, населенный более чем тридцатью тысячами разумов. От самых примитивных, основной функцией которых было поднятие и перемещение тяжестей, до Первого Контролера, искусственно выращенного разума, чья интеллектуальная мощь уже была сравнима с мощью Верховного Контролера. Этот корабль-монстр имел вид кристаллической друзы, центральный кристалл которой имел длину почти пять километров, остальные кристаллы были намного меньше. Часть из них примыкала к центральному корпусу вплотную, а часть расходилась в стороны, образовывая нечто похожее на короткие и толстые крылья. Издали казалось, что вся поверхность исполинского корабля была густо усыпана наростами, представлявшими собой антенные блоки, узловые излучатели, спарки непосредственной обороны и иные устройства, необходимые для полета и боя. На самом деле одно устройство располагалось от другого на расстоянии не менее двух сотен метров.

Когда шаттл подошел к Разрушителю на расстояние двадцати километров, в средней части огромного корпуса открылись ворота ангара, похожие на мелкую оспинку. Но, когда дистанция сократилась до нескольких десятков метров, стало ясно, что эти ворота способны пропустить внутрь одновременно четыре подобных шаттла. Но ОУМ не обращал никакого внимания на эту величественную картину. Она была привычна. «Е-7127» успел обменяться с Первым Контролером идентификационными кодами-приветствиями и запросить разрешение на обмен в условиях максимальной защиты. Бесстрастный голос Первого Контролера ответил:

«Доступ на Командный уровень через восьмую лифтовую шахту».

Старший ОУМ поднялся до Командного уровня и двинулся по широкому коридору. Коридор был почти пуст. Только у развилки мерно гудел ремонтно-уборочный комплекс, над которым торчала безволосая голова оператора. Это был крайне мощный, но крайне примитивный комплекс. Управляемый не менее примитивным разумом. Основной задачей конструирования Измененных было создание вот таких идеальных исполнительных механизмов. Они были вершиной функциональности. Ни одна самопрограммирующаяся электронно-механическая система не имела такой степени автономности и ремонтопригодности, в то время как их препарированные мозги были сосредоточены только на качественном выполнении узкого перечня функциональных задач. Так что, хотя любой Измененный по отношению к низшему генофонду считался Высшим, мыслительные способности этого индивида были намного ниже, чем у самого тупого жителя куклоса любой из планет Единения. И большинство тех, кто подвергался Изменению, становились именно такими примитивными исполнительными механизмами. Впрочем, землян среди этого большинства практически не было. Способности здешнего генофонда были настолько уникальными, что большинство отобранных для Возвышения пока еще даже не были пущены в дело, так как подвергались интенсивным исследованиям на Лунной базе.

Коридор сделал последний поворот, и ОУМ оказался перед огромными двухстворчатыми дверями, ведущими в Центральный командный комплекс. Разум Первого Контролера был рассеян по множеству управляющих модулей и мнемоблоков, располагавшихся в десятках, сотнях и тысячах защищенных консолей по всему кораблю. Но стандартные процедуры требовали при обмене информацией подобного уровня обеспечить максимально возможный уровень защиты. А самым защищенным местом любого корабля всегда являлся Центральный командный комплекс. Всякие контакты между носителем и посторонними до обеспечения требуемого уровня защиты должны быть исключены. Этим и объяснялась пустота лифтового холла и коридоров. Впрочем, не абсолютная. Но кто будет принимать во внимание уборщиков?..

На Землю «Е-7127» вернулся только через шесть дней. За прошедшее время с борта Разрушителя было переброшено на поверхность Земли почти шестьсот тонн аппаратуры, семьдесят дополнительных единиц исследовательского и технического персонала и два полных пула тактов. А также получено разрешение Планетарного Контролера на расширение ареала поиска. От того, что ему предстояло сделать, старший ОУМ испытывал легкий дискомфорт. Вообще-то эта задача для опытного Контролера второго уровня, а отнюдь не для профессионального военного, и поначалу они с Первым Контролером рассматривали возможность поставить во главе экспедиции Контролера-аналитика. На любой другой планете это решение было бы принято к исполнению. Но не на Земле. Эффективность исследовательской программы в случае принятия такого решения приближалась к девяноста трем процентам, но когда они попытались подсчитать вероятный уровень потерь… Так что «Е-7127» вновь возвращался на поверхность Земли, и… он внезапно поймал себя на том, что такое решение ему отчего-то чертовски нравилось. В этой планете было что-то невероятно привлекательное. Все — леса и равнины, реки и озера, горы и долины, океаны и даже сам воздух притягивали его какой-то диковато-воинственной красотой. И даже «дикий» генофонд этого мира, самое грязное, что может встретиться в подобных новообращенных мирах, и тот отличался, так как «дикие» не просто прятались по углам, оттого что не имели сил сохранить прошлое и отчаянно страшились того Великого будущего, которое несло в себе Обращение. Они продолжали бороться. На других планетах, жители которых считали себя венцом мироздания, эти жители превращались в жалких беззубых крыс, обреченных на медленное и неотвратимое угасание. Но земляне были не такими. Эти крысы имели зубы и не боялись пускать их в ход. А их укусы всегда оказывались неожиданными и довольно болезненными. Они, как бы ни абсурдно звучала эта мысль, до сих пор пребывали в готовности забрать обратно свою планету. И ОУМу это нравилось. Конечно, такое чувство было серьезной уступкой человеческой составляющей, но, похоже, Земля действовала так не только на «Е-7127». Как он недавно узнал, Планетарный Контролер действительно имел привычку ехидно скалиться во время сеансов связи.