Дмитрий Янковский - Кровь океана Страница 17

Желающих высказаться в таком духе, конечно, долго искать не пришлось бы, Делягин это понимал. Бойцы и младшее офицерство за спиной называли его Рубанком: мол, рубится чувак ради карьеры, да что-то сильно не продвинулся – прямолинейный, дескать, как рубанок. Начальство не раз выговаривало ему за излишнюю строгость к личному составу, способную подорвать боевой дух подразделения и создать ненужную психологическую напряженность, какой на побережье было хоть отбавляй и без делягинской въедливости.

Сам же капитан был совершенно иного мнения. Будучи боевым офицером с опытом, а другим на американском побережье командовать ротой не доверяли, он свято верил, что воинское подразделение отличается от толпы исключительно дисциплиной и уставом. А не будет их соблюдения – не будет и боевого подразделения, останется только сотня насмерть перепуганных или ошалевших от безнаказанности вооруженных мужиков, очень разных, но по большей части сложных характеров, не сумевших найти себе места в гражданской жизни. Пока царят дисциплина и устав, эти мужики являются российскими солдатами, чьи подвиги потрясают весь мир. Но дай им возможность лоботрясничать, как тут же возникнут неформальные лидеры и неуставные взаимоотношения, способные быстро превратить роту в сброд вроде группы заключенных, живущих в тюремном бараке.

Это Паша Делягин не сам придумал – практика многих поколений его династии наглядно демонстрировала. Поэтому все выпады начальства в свой адрес капитан сокрушал неумолимыми фактами: по огневой подготовке первая рота лучшая, на соревнованиях по рукопашному бою представители первой роты сержанты Лаускис и Мартынов являются чемпионами, по результатам учебных тревог первая рота, как ей и положено, первая по всем показателям. И крыть начальству было нечем. Поэтому Делягин и в капитанах застрял, так как его нынешняя должность, как считал командир части полковник Борисов, полностью соответствовала призванию и самоощущению.

Впрочем, Делягин ни с кем спорить не пытался. На карьеру ему на самом деле было плевать, он поступал в военное училище по другим причинам. Сколько он знал своих предков, до прадеда, все были боевыми офицерами. Как говорил отец, без врага нет боя, без боя нет победы, а без победы нет смысла. Только озвучивать свои истинные мотивы службы Делягин не собирался, чтобы не сойти за юродивого. А кто их вообще озвучивает, истинные-то мотивы?

– Ну что, звоню коменданту? – уточнил дежурный по КПП, словно давая Делягину шанс одуматься. Ему явно не хотелось выносить сор из избы. Позорище-то какое на всю дивизию – торговля с противником!

– Конечно, – отрезал капитан. – Держи автомат. А этих красавцев запри до прибытия комендантского патруля. Под твою ответственность! Я в журнале подпись поставил, оружие и задержанных сдал. Рапорт напишу утром…

– Э, нет, капитан! – возразил дежурный. – Комендант их без рапорта не примет. Так что ты…

Дежурный не успел договорить, потому что воздух содрогнулся от мощного рева сирены, установленной на крыше штабного здания.

– Тревога! – рявкнул дежурный бойцам наряда по подразделению, словно они и без того не слышали. – Задержанных запереть! Каски и автоматы в дежурке у прапорщика!

– Я же тебе сказал, что рапорт будет завтра, – невесело фыркнул Делягин.

Он выбежал из здания КПП и бросился к ротным казармам.

6

На летном поле выли десятки вертолетных турбин, трава за пределами бетонных площадок ходила темными волнами от ветра, поднятого винтами. По высокой грунтовой насыпи, силуэтами выделяясь на фоне луны, к вертолетам подъезжали бортовые грузовики с личным составом. Ночной туман клубился в ослепительном свете фар, тяжелые штурмовые ботинки грохотали по грузовым рампам открытых десантных отсеков.

– Первый взвод, борт двенадцать! – кричал капитан Делягин, раздавая команды нижестоящим командирам. – Второй взвод, борт двадцать один!

Он был облачен в полную экипировку «Ратник-М-12» офицерского образца, отличавшуюся от солдатских каской с триплексом, на который выводилась светящаяся проекция данных боевого компьютера. Матросы и сержантский состав оснащались экипировкой «Ратник-М», где лицо защищали большие очки и фильтрующая маска. Вместо общепринятого «калаша» калибра 5,45 на ремне через плечо Делягина висел девятимиллиметровый «Вихрь» СР-3М, а на поясе – пистолет Ярыгина.

Позади капитана, разрезав фарами темноту, остановился тяжелый бронированный внедорожник «Тигр» в сопровождении двух УАЗов. Из одного выскочил полковник Колесников и замахал рукой, привлекая внимание капитана. Тот, дождавшись начальника, козырнул и хотел было доложить по уставу о том, как идет погрузка личного состава, но полковник жестом остановил его:

– Паша, давай без церемоний! Не та ситуация. Я тебе тут подкрепление привез…

– В смысле? – насторожился Делягин.

– В самом прямом. Приказ сверху, уж не обессудь! Придется тебе взять с собой офицера ФСБ и трех оперативников с ним… – Полковник замялся. – Точнее, с ней…

– Что?! – капитан даже поднял триплекс шлема. – Степан Федорович, я не привык обсуждать приказы, вы знаете. Но… Вы мне что, бабу сватаете? По тревоге?! На боевой операции?..

– Не бабу, а офицера ФСБ! – разозлился Колесников. – Разведчицу, Паша! Понимаешь?! Такого прорыва тварей, как сегодня, не было еще никогда. Естественно, разведка желает получить как можно более полную информацию – как о самой ситуации, так и о ее причинах. А мы с тобой птицы подневольные…

– Но почему баба-то? – Делягин страдальчески поморщился.

– Тебе скажу, дорогой, – понизил голос полковник. – Хотя это как бы секретная информация. У этой, как ты выразился, бабы, кроме офицерских погон, еще ученая степень по экзобиологии. Она по теме атлантов входит в десятку лучших спецов мира!

– Баба, да еще и ботан!!! Все, Степан Федорович, теперь вы окончательно подорвали мой боевой дух! Как я с таким балластом воевать буду?!

– Ну, во-первых, в ФСБ балласта не держат. Во-вторых, с майором Савельевой к тебе приписаны три штурмовика группы «А» спецназа ФСБ. А это уже по-любому не совсем балласт. Это, прямо скажем, усиление. Кроме того, майор Савельева и штурмовики в бою переходят под твое командование, а свои задачи будут выполнять лишь с твоего разрешения и по мере возникновения оперативной возможности…

– Выходит, я четверых своих ребят должен оставить?! Мы и так две «восьмерки» под завязку забьем!

– Нет! – полковник рубанул воздух ребром ладони. – Наоборот. Разделять вас не будем. Выдадим вам «топор» вместо «восьмерки», в качестве бонуса. Туда вся твоя рота влезет, эфэсбэшники тоже, и еще останется место для двух лошадей…

– Лошадей? – Делягин совсем охренел. – Вы мне еще и кавалерию под начало даете?!

– Нет. Лошадей не будет, просто останется столько места, чтобы они как раз поместились. – Физиономия полковника была непроницаема. – Паша, успокойся. Сам же любишь повторять, что приказы не обсуждают. Это приказ. Так что принимай пополнение!

Полковник махнул рукой, и все дверцы «Тигра», кроме водительской, распахнулись, выпустив на летное поле троих мужчин.

С первого взгляда на нагрудные опознавательные планки с красными буквами «А» становилось ясно, что это штурмовики спецназа ФСБ. Они были облачены в самую современную амуницию, в сравнении с которой офицерский «Ратник-М-12» воспринимался стройбатовской робой. На них красовались настоящие доспехи, точнее, легкие экзоскелеты из черного матового карбона, с эластичными темно-серыми вставками на месте стыков суставных пластин. Шлемы, казалось, целиком отлиты из темного стекла, с кольцевыми наплечными фиксаторами, срабатывавшими при попадании пули в голову, чтобы от мощного динамического удара не сломались шейные позвонки. Все новобранцы были вооружены современными штурмовыми автоматами с цилиндрическими магазинами на семьдесят девятимиллиметровых патронов. За спиной каждого виднелся интегрированный ранец с дополнительным снаряжением и боекомплектом.

Штурмовики выстроились равнобедренным треугольником. Стволы их автоматов были опущены, шлемы не двигались, лица оказались скрыты темным бронестеклом. Они напоминали скорее фигурки героев комикса, выполненные в натуральную величину, чем живых людей. У Делягина даже челюсть отвисла, хотя он многое повидал на своем веку.

– Балласт, говоришь? – покосившись на подчиненного, усмехнулся полковник.

Через секунду из машины легко и грациозно выбралась майор Савельева. Ее амуниция была куда более легкой, чем у штурмовиков. Тело женщины туго обтягивал темно-зеленый комбинезон из адаптивной маскировочной ткани «хамелеон», по которому медленно блуждали, сливаясь и меняя форму, пятна более темного и более светлого тонов. Сложена Савельева была не просто хорошо, а великолепно, демонстрируя идеальные пропорции бедер и редкую длину ног. Ее крепкая упругая грудь выделялась даже под тугой пуленепробиваемой тканью, невольно приковав к себе взгляды и полковника, и капитана. Делягин слышал, что эта ткань, подобно неньютоновским жидкостям, сохраняет мягкость и эластичность до тех пор, пока не происходит внешнего воздействия. Но стоит в ткань попасть пуле, как участок поражения мгновенно превращается в твердый щит, эффективно поглощая кинетическую энергию пулевого попадания.