Влад Вегашин - Иной Путь Страница 18

История сохранила некоторые выдержки из речи Теодора, посвященной дню создания Братства: "Да, сейчас мы лишь люди, получившие знания и власть, каждый в выбранной им области. Да, сейчас власть наша ограничена и силы наши невелики. Но я нарекаю наш совет Братством Повелителей, и силой, и властью своей подтверждаю наше право именовать себя Повелителями – не стран и не людей, но всего Мира, который слышит меня, и принимает мои слова, как истину. Я нарекаю нас Повелителями – и мы есть Повелители".

Теодор не ошибся. К две тысячи девятнадцатому году члены Совета Братства, семь человек со всего мира, оказались близки к господству если не над миром, то по крайней мере, над Европой. Члены Совета правили Германией, Францией, Испанией, Италией, Чехословакией, Россией и Прибалтийским союзом. Нет, они не являлись президентами, королями и так далее – но держали эти страны под своим неусыпным контролем. И именно благодаря Совету Европа перенесла катастрофу две тысячи двадцать с гораздо меньшими потерями, а после восстановилась значительно быстрее Соединенных Штатов, Канады и до сих пор не оправившихся окончательно Африки и стран Южной Америки. Увы, катастрофа оказалась ударом, который хоть и не уничтожил Братство, но практически свел на нет всю работу предыдущих десятилетий. Вместо того, чтобы идти вперед, Повелителям приходилось прикладывать все усилия для того, чтобы не позволить миру рухнуть в пропасть, погребя под обломками и само Братство.

В две тысячи сорок втором году произошла вторая катастрофа – и для Повелителей она оказалась гораздо страшнее, чем двадцатый год. Братство практически одномоментно потеряло четверых своих членов. Череда загадочных убийств, унесших более ста жизней сильных мира сего, не пощадило и Повелителей. Виновных найти не удалось, и трое выживших готовы были уже отказаться от своих планов. Положение спас сын старшего из них, Вацлав Пражски. Он убил своего отца Януша, занял его место в Совете и пригрозил остальным, что убьет и их, если они попробуют отстраниться от дел до того, как подготовят каждый двоих преемников. Сам Вацлав также взял двоих учеников, и спустя семь лет состав Братства обновился практически полностью. Новоиспеченные Повелители были молоды, полны сил и готовы на все ради процветания и благополучия Братства, и казалось, что для них наступила новая эпоха, в которой уже не будет столь сокрушительных бедствий и смертельных катастроф, но Судьба распорядилась иначе.

Спустя год после вхождения в Совет был найден мертвым в своей постели Эндрю Дессель. Причиной смерти стало ранение широким острым предметом в область грудной клетки. Эндрю умер не сразу, он долгое время бился в агонии – но убийца извлек свое чудовищное оружие лишь после того, как убедился в смерти жертвы. Найти преступника не удалось – как и в случае с гибелью четверых членов Братства в сорок втором году. И что интересно, те четверо также были убиты холодным оружием неизвестного образца. Двоих убийца зарезал, одному отсек голову, а последнего попросту разрубил пополам.

Как и в прошлый раз, расследование Братства ничего не дало.

В пятьдесят девятом году в Совет вошел Дориан Вертаск, петербуржец с немецкими корнями. Он был первым членом Братства, пришедшим со стороны – но Вацлав ни разу еще не пожалел, что принял его. Дориан обладал острым умом, умеренным властолюбием, четкими планами на будущее и множеством иных полезных качеств. Немолодой уже чех всерьез подумывал о том, чтобы именно русского впоследствии назначить своим преемником… впрочем, сам Вертаск о том не знал.

– Начнем! – Вацлав устало опустился на свое кресло. Годы давали о себе знать, да и ритуал объединения сил вытягивал немало энергии. – Брат Дориан, с какой целью ты решился созвать Совет Братства Повелителей?

Вертаск чуть прикусил губу, и спокойно выдержал прямой, тяжелый взгляд чеха. Как и все остальные, он чувствовал себя совершенно выжатым, и больше всего хотел сейчас просто сесть и немного расслабиться, благо, традиция проведения Совета предполагала некоторое время отдыха после ритуала, но ему очень не хотелось показывать свою слабость, особенно сейчас.

– Я хотел обсудить дальнейшую политику Братства в отношении нашего мира, – спокойно ответил Дориан, не отводя взгляда.

Кустистые брови Вацлава чуть вздернулись.

– Продолжай.

– Я считаю нашу нынешнюю политику в корне неверной, – медленно и негромко проговорил русский и, не обращая внимания на изумленные взгляды, продолжил: – Прежние методы никуда не годятся. Следует смотреть правде в глаза – Братство не имеет и половины того могущества, коим обладало до две тысячи двадцатого года. Да, мы можем многое – но все наши возможности есть ничто в сравнении с тем, чем мы обладали ранее…

Он говорил еще долго, приводя убедительные примеры и демонстрируя Совету свои логические выкладки. По большому счету, они знали это и так, но старались не акцентировать на своей слабости внимания, большее значение придавая достижениям настоящего, нежели фантастическим высотам прошлого, утраченным, казалось, безвозвратно. Но сейчас Дориан поставил вопрос так, что проигнорировать его, сделав вид, что все в порядке и упущенное вернется, было невозможно.

– Довольно, брат Дориан, – сухо проговорил Вацлав в тот момент, когда Вертаск на мгновение замолчал, чтобы перевести дыхание. – Я полагаю, Совет тебя понял и согласен со всем высказанным. Теперь же мы хотели бы услышать твой вариант дальнейшего развития Братства – ведь он у тебя, несомненно, есть.

– Разумеется, брат Вацлав, – мужчина поклонился, пряча улыбку. – Нас мало. Нет, не так: нас очень мало. Семеро практиков не могут подчинить себе мир, действуя по отдельности. Как бы мы не были сильны, весь мир – сильнее. Пока что. И я предлагаю… – он выдержал паузу, медленно обводя глазами слушателей. – Я предлагаю объединить силы. Я интересовался вашими успехами, братья. И я вижу, что хотя каждый из вас уже добился многого в своей области, все же пройдут многие годы, прежде чем кто-либо из нас достигнет хотя бы уровня брата Вацлава, не говоря уже о чем-то большем. Как вы знаете, я не могу похвастаться даже этим… зато у меня есть нечто иное.

– Брат Дориан, не тяни! – не выдержала француженка Жанна.

Он позволил себе еще одну улыбку.

– Последние три года я посвятил себя одному-единственному делу: я составлял план развития Братства по иной, отличной от нынешней, схеме. Итак, братья… я предлагаю объединить усилия. Оставим Францию, Германию и прочие страны. Возьмемся за Россию. Вместе.

– Почему именно Россия? – тут же спросил Миклош, явно недовольный – еще бы, он столько лет посвятил работе в Венгрии.

– Потому что я живу в России, соответственно, лучше всего представляю себе реалии работы именно с этой страной и свою схему создавал с учетом особенностей этого государства и его народа. Кроме того, Россия сама по себе является перспективнейшим направлением. Огромная территория, которая в наименьшей степени пострадала во время катастрофы двадцатого года, пять современных городов, развитая экономика и прочая.

– Германия не сильно уступает России, – заметил брат Теодор, тезка одного из основателей и первого лидера Братства.

– Я провел сравнительный анализ всех аспектов, которые нас интересуют. Ознакомьтесь, и вы поймете, что я прав, – Дориан нажал небольшую кнопку под столом, и перед каждым присутствующим поднялись мониторы скрытых до поры под отделкой стола компов.

Дальнейшие десять минут прошли в тишине, нарушаемой лишь шелестом пальцев по обсидиану – братья знакомились с материалами, тут же внося поправки и комментарии. Первым тишину нарушил Вацлав.

– Что ж, Брат Дориан, расскажи нам подробнее, как ты предлагаешь взять под полный контроль эту страну.

Вертаск не стал скрывать улыбку. В конце концов, это была его победа.

II. III.

"Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна,

Что в наш век отвага не нужна?"

Заложив красивый вираж – разумеется, все в пределах правил вождения – Стас остановил новенький гравицикл у ворот особняка. Бросил взгляд на экран бортового компа, преимущественно используемый в качестве блокнота-ежедневника, сравнил указанный там адрес с надписью, красующейся на выполненной в стиле "под старину" табличке – адреса совпадали. Спрыгнув с удобного сиденья, обтянутого псеводкожей, юноша отвел машину на пару метров в сторону и направился к видеофону.

– Представьтесь, пожалуйста, – раздался из динамика ровный, бесстрастный голос хорошо вышколенного охранника.

– Курьер из компании "Гермес", – бодро отрапортовал Стас, демонстрируя глазку видеокамеры пластиковую карточку-удостоверение.

– Пожалуйста, приложите карту к сканеру, – так же бесстрастно продолжил охранник – курьер даже на миг подумал, что разговаривает не с живым человеком, а с системой. Впрочем, могло быть и так. Для него это значения не имело никакого, главное – передать посылку адресату, а остальное неважно.