Михаил Савеличев - Красный космос Страница 18

– Кей Джи Би, – насмешливо ответил Георгий Николаевич.

– Шуточки у вас, – покачал головой Тульев. Он приоткрыл дверь шире, как раз достаточно для того, чтобы Багряк протиснулся внутрь. Перед тем как ее вновь запереть, он просунул голову в щель и осмотрел лестничную площадку. Именно так и должен себя вести шпион в дрянном детективе.

Георгий Николаевич прошел по коридорчику, постукивая своей тросточкой по стенками, будто выискивая там скрытые пустоты с притаившимся кладом, и оказался в зале, до отказа набитом всем тем, что у мещан почиталось за непременные атрибуты уюта и материального благополучия. Огромная люстра чешского хрусталя отражалась сотнями огоньков в мерцающей полировке немецкой стенки. Ноги утопали в пушистом ковре. Все емкости стенки заполняли хрустальные вазы, фужеры, сервизы с пошлыми пасторальными картинками, а также солидные с золотыми обрезами подписные фолианты. Магнитола, огромный телевизор, переносной магнитофон аж на две кассеты – «Фишер» или «Грюндик», Багряк не рассмотрел, – дополняли обстановку образцового мещанского быта. Низкая кушетка с небрежно скомканным пледом, два кресла около журнального столика завершали бытописание явочной квартиры резидента ЦРУ в Москве.

– Вы еще и фарцуете в свободное от основного занятия время? – кивнул Георгий Николаевич на стенку. – Наверное, и золотишко имеется?

– Интересуетесь? – поинтересовался Тульев. – Уиски? Водка?

– Водка, – сказал Багряк и опустился в низенькое кресло, дотянулся тростью до телевизора и включил его. – Сами пейте свой самогон.

– Не самогон, а скоч он вэ рокс, – Тульев плеснул ему в стакан «Столичной». – Так как насчет золота? Могу с хрусталем помочь, книгами, антиквариатом. А может, вы иконами интересуетесь? Сейчас модно. Повесите у себя в каюте.

– Как сообщает наш корреспондент на орбитальной станции «Гагарин», нештатная ситуация, которая произошла с тяжелым межпланетным кораблем «Красный космос», благодаря смелым и решительным действиям экипажа благополучно разрешилась.

– Вот оно как. – Багряк сглотнул водку, подцепил пальцами селедку, закусил. – Надо же, что на белом свете делается.

– С утра передают в каждом выпуске, – кивнул Тульев на экран, сел в другое кресло, покачивая квадратный стакан, наполненный льдом и желтоватой жидкостью. – У вас в стране других новостей нет? Два канала – и никаких шоу. Как так можно жить, скажите мне, Багряк? Вот у нас, там, – он неопределенно кивнул в сторону окна, – телевизор работает без перерывов. А у вас днем перерыв на обед, как в магазинах, так еще и вечером только до одиннадцати работает. Программа «Время», унылый фильм из жизни партии – и спать? Не понимаю!

– Нам некогда телевизор смотреть, – сказал Багряк. – Мы очень много работаем. У нас утро в одиннадцать часов ночи начинается. Поэтому и в сутках у нас на час больше. И все равно ничего не успеваем.

Тульев сморщился, разгрыз попавший в рот кубик льда.

– Вы это так шутите, Георгий Николаевич? Это у вас такое чувство юмора прорезалось? Переметнулись на сторону КГБ и решили меня идеологически обработать? Доказать превосходство коммунизма над свободой частного предпринимательства?

– А разве это не так? – усмехнулся Багряк. – Я ведь понимаю, почему у вас тут все барахлом забито.

– И почему? – озлился Тульев. – Ну? Ну?

– Потому что никому у нас это барахло не нужно.

Тульев сник, присосался к стакану.

– Ваша правда, товарищ коммунист, – признался он. – Я прошелся по вашим магазинам – убогий выбор, пустые полки…

– Ну, не надо преувеличивать, – поморщился Багряк.

– Хорошо, признаю – минимум необходимого имеется. Одна пара туфель. Одно платье. Один костюм. Но ведь человек так устроен – ему нужно больше! Вот как здесь, – Тульев обвел широким жестом свои владения. – Вы думаете, что я действительно, как вы выразились, фарцую? Чепуха! Это все для меня самого. Понимаете? Меня бесит вид голых стен, ваш аскетизм, убогость, равнодушие к красивым вещам.

– У советского народа своя гордость, – объяснил Георгий Николаевич. – Наши корабли бороздят просторы космоса. И даже в области балета мы впереди планеты всей.

– Понимаю-понимаю, – усмехнулся Тульев. – Но вернемся к нашим негритятам.

– К нашим баранам, – поправил Багряк.

– Простите?

– У нас говорят – вернемся к нашим баранам, – сказал Георгий Николаевич.

Тульев до хруста прикусил очередной кубик, подошел к телевизору и прибавил звук:

– Хлеборобы Заполярья рапортуют о досрочном сборе и отгрузке в закрома родины первого миллиона тонн зерна нового урожая, – сказала симпатичная дикторша. Картинка сменилась со студийной на полевую, где под множеством висящих искусственных солнц, превративших вечную мерзлоту в новую житницу СССР, шла битва за урожай – сквозь плотные ряды колосьев двигались комбайны на атомном ходу, а в кузова атомных грузовиков могучими водопадами обрушивались потоки золотистых зерен.

– Очень хорошо, – сказал Тульев. Он вернулся в кресло. Побарабанил пальцами по подлокотнику. – Просто отлично. А теперь не соизволите объяснить, почему мы сидим здесь и слушаем дурацкие новости с этих ваших целинных земель? Почему я не вижу на экране в траурных рамках портреты погибших на посту членов «Красного космоса»? Почему не слышу под звуки «Лебединого озера» сообщение партии и правительства о страшной катастрофе на орбите, в результате чего вошел в плотные слои атмосферы и сгорел новейший межпланетный корабль, гордость и краса советской космистики? У вас есть ответы на эти вопросы, Багряк? Где вы опять напортачили?

– Нигде, – пожал плечами Георгий Николаевич. – Действовал строго в соответствии с вашей инструкцией. Заменил перфоленты. Дали бы взрывчатку, заложил батон взрывчатки. Но вы взрывчатку мне не дали, так? Вам подавай элегантные решения. Уронить корабль с орбиты, чтобы все выглядело как неумелые действия впавшего в панику вахтенного. Вот и получите. Только расписаться не забудьте.

– Мы не ожидали маневра входа в атмосферу, – нехотя признался Тульев. – В метеоритном рое скрывалась парочка «гостинцев».

– Ну, вот видите, – с облегчением вздохнул Багряк, – сами лоханулись, сами и расхлебывайте. Хотя чего вам переживать? Старт все равно отложат. Вы ведь к этому и стремились?

– Да, – сказал Тульев. – Программа-минимум намечалась именно такой. Нам нужен был гандикап, чтобы… чтобы…

– Чтобы оказаться на Марсе первыми, – завершил Георгий Николаевич фразу замявшегося резидента. – Так ведь, Тульев? Вам, точнее – вашим хозяевам, покоя не дают успехи советской космистики. Первый полет в космос человека – русские. Первый запуск спутника – русские. Первая посадка на Луне – русские. Есть отчего в тоску впасть, – Багряк хохотнул.

– Очень хорошо, прекратим обоюдно неприятный разговор. И приступим к разбору плана Б, а на всякий случай – планов В, Г и Д, если вы опять соизволите что-то сделать не так.

Тульев подошел к книжной полке, извлек из-за фолиантов тонкую папочку и положил ее перед Багряком:

– Тот, кто нам мешает, тот нам и поможет. Вы ведь знаете этого человека?

Георгий Николаевич нехотя открыл клапан папки и заметно вздрогнул:

– Вы шутите? Совсем с ума сошли, Тульев? Такого человека невозможно завербовать…

– Завербовать можно всех, – отрезал Тульев. – И если мы кого-то еще не завербовали, то это не достоинство данного человека, а наша недоработка. Которую, кстати, поможете ликвидировать вы, Багряк. Будем действовать тоньше.

– Все равно ничего не получится, – Георгий Николаевич перелистал странички. – Образцово-показательная биография. Без сучка и задоринки. Прямая, как светлый путь коммунизма. Что вы там могли нарыть?

– Читайте-читайте, – Тульев демонстративно зевнул. – Идеальных людей не бывает, в каждом своя червоточинка.

– Насколько изложенное здесь является правдой?

– Правдой? – делано изумился Тульев. – Помилуйте, Георгий Николаевич, что такое есть эта ваша правда? Газета цэка капээсэс? Мы не оперируем правдой, мы оперируем фактами. Факты нашего объективного контроля подробно изложены в соответствующем разделе данного досье. Ну, еще там имеется документик несколько сомнительного свойства, но, согласно нашим специалистам-мозголомам, объект вербовки обладает пониженной критичностью. Поэтому ваша задача – обставить все с максимальной убедительностью. И советую при этом не брать с собой нейтрализатор… простите, вашу трость. Добавка некрополя помогает успешной вербовке.

Багряк захлопнул папочку:

– Я могу ее взять? Почитаю на досуге.

– Конечно-конечно, Георгий Николаевич! Для того мы ее и сочинили – доставить вам на досуге истинное эстетическое удовольствие.

– Ну, – Георгий Николаевич поднялся, – пора и честь знать. Выпили, закусили, а теперь домой и на боковую.

– Попрошу остаться, – Тульев тоже встал. – Наша встреча еще не завершена.