Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан Страница 18

Суан напряглась, а Морейн уже открыла рот, чтобы солгать, но их спасла Тарна.

— Морейн сказала мне, что у Гайтары не было Предсказания, Айслинг. Когда Амерлин выйдет к нам, мы сразу же узнаем, что она хочет нам сообщить.

Ее тон был, как всегда, холоден, но не резок. Айслинг тем не менее вспыхнула от гнева.

Айслинг была из Туата’ан, Лудильщиков, – еще одна редкость в Белой Башне. Туата’ан жили в пестро раскрашенных фургонах, кочуя от селения к селению, и, так же как и Морской Народ, не терпели у себя самоучек-дичков. Если какая-либо группа обнаруживала, что в одной из их девушек проявляется искра, они тут же поворачивали свой караван и устремлялись к Тар Валону с такой скоростью, на какую только были способны их лошади. Верин, коренастая Коричневая Сестра, уступавшая ростом даже Морейн, рассказывала, что девушки Лудильщиков никогда не пытаются научиться направлять самостоятельно, они вообще не хотят направлять или становиться Айз Седай. Должно быть, так оно и есть, раз это говорит Верин, однако Айслинг выказывала в обучении почти такую же старательность и целеустремленность, как и Земайлле, и даже преуспела побольше. Она получила кольцо через пять лет обучения, в один год с Морейн и Суан, и Морейн считала, что, скорее всего, испытание на шаль она пройдет уже через год, а может и раньше.

Одна из дверей позади возвышения открылась, и из нее выскользнула Тамра. На ней было все то же синее платье, что и минувшей ночью, плечи укрывал палантин Амерлин. Морейн увидела ее одной из первых и одной из первых поднялась с места, но спустя мгновение уже все были на ногах и хранили молчание. Казалось странным видеть Амерлин одну. В коридорах Тамру всегда сопровождало по крайней мере несколько Айз Седай – либо просто сестры, представлявшие ей прошения, либо Восседающие в Совете Башни, желавшие обсудить какие-нибудь вопросы перед советом. Амерлин показалась Морейн усталой. О, спина ее была прямой, а судя по решительному выражению ее лица, она, если понадобится, смогла бы пройти сквозь стену. Но что-то в глазах Тамры говорило об усталости, не имевшей отношения к недостатку сна.

— В знак благодарности за сохранность Тар Валона, – произнесла она, и ее голос без труда услышала каждая Принятая, находившаяся в зале, – я решила, что Башня должна выдать вознаграждение в сотню золотых крон каждой женщине в городе, родившей ребенка начиная с того дня, как под стены прибыли первые солдаты, и кончая днем, когда угроза миновала. Сейчас, когда я сообщаю это вам, о награде объявляют на городских улицах.

Никто не был настолько глуп, чтобы открывать рот, когда говорила Амерлин, но ее заявление все же вызвало несколько тихих возгласов, и один из них издала Суан. Собственно, ее возглас скорее походил на фырканье. Она в жизни не видела десяти золотых крон разом, не говоря уж о сотне. На сотню крон можно купить очень большую ферму или Свет знает сколько рыбачьих лодок.

Не обращая внимания на нарушение правил поведения, Тамра продолжала говорить:

— Как некоторые из вас, возможно, уже знают, любую армию всегда сопровождает множество людей. Иногда их даже больше, чем солдат. В основном это ремесленники, обслуживающие потребности армии: оружейники и мастера-стрельники, кузнецы, коновалы и тележники, но среди них есть и солдатские жены, и другие женщины. Поскольку армия служила защитой Тар Валону, я решила, наградить и этих женщин.

Морейн поймала себя на том, что кусает нижнюю губу, и заставила себя прекратить это. От этой привычки она старалась избавиться. Несомненно, нет никакого резона показывать всякому, кто тебя видит, что ты лихорадочно размышляешь. По крайней мере, теперь известно, что задумала Тамра. Видимо, она верит, что дитя действительно вскоре родится. Но зачем, ради Света, говорить об этом Принятым?

— Угроза может сохраниться еще какое-то время, – сказала Тамра, – хотя сегодня утром я получила донесения, что Айил, возможно, начали отступление. Тем не менее положение кажется достаточно спокойным, чтобы уже сейчас начать составлять список имен, по крайней мере в лагерях, поблизости от города. Чтобы быть честными со всеми этими женщинами, мы должны начать как можно скорее, пока никто из них не покинул эти края, а это наверняка случится, если Айил действительно отступают. Многие солдаты пойдут вслед за Айил, и к ним вскоре присоединятся ремесленники. Остальные разойдутся по домам. Сестры еще не вернулись в Башню, поэтому составлением списков я поручаю заняться вам. Вы станете записывать имена. Поскольку некоторые женщины неизбежно успеют уйти прежде, чем вы их найдете, вам следует также расспрашивать о тех, кто рожал поблизости от Башни, но кого сейчас здесь уже нет. Записывайте все сведения, которые помогут отыскать их. Кто отец, из какого города или деревни, из какой страны – все, что узнаете. Каждую из вас будут сопровождать четверо гвардейцев Башни, чтобы никто вам не помешал.

Морейн чуть не задохнулась, пытаясь сохранить молчание. Изумленные вздохи слышались отовсюду – не все справлялись с этой задачей так же успешно, как она. Принятым и без того довольно редко дозволялось покидать город, но чтобы без сопровождения сестры? Это неслыханно!

С легкой снисходительной улыбкой Тамра ждала, пока восстановится порядок. Очевидно, она прекрасно понимала, что девушки от удивления чуть не потеряли способность здраво мыслить. И также, по-видимому, она услышала нечто, ускользнувшее от Морейн. Когда вновь воцарилась тишина, Амерлин сказала:

— Если я узнаю, что кто-то использовал Силу, чтобы защитить себя, Аланна, этому кому-то по возвращении от Наставницы Послушниц садиться придется с большой осторожностью.

Некоторые из Принятых были настолько растеряны, что позволили себе хихикнуть, а одна или две даже засмеялись вслух. Аланна в душе была робкой, но изо всех сил старалась казаться свирепой. Она говорила всем, кому еще не надоело это слушать, что хочет вступить в Зеленую Айя, Боевую Айя, и обзавестись дюжиной Стражей. Лишь Зеленые привязывали к себе более одного Стража. Дюжины Стражей, разумеется, не было даже у Зеленых, но такова уж Аланна. Вечно она все преувеличивает.

Тамра хлопнула в ладоши, мнгновенно утихомирив и хихикавших, и смеявшихся. Всякая снисходительность имеет пределы.

— Все вы должны соблюдать большую осторожность и прислушиваться к словам сопровождающих вас солдат. – На этот раз улыбок не последовало. Голос Тамры был тверд. Престол Амерлин не терпела вздора от правителей; уж разумеется, она не станет терпеть его