Артем Каменистый - Радиус поражения Страница 18

Укрыться от этой напасти было негде.

В некоторых местах нападавшим не повезло. В силу собственных ошибок или из-за умелых действий командования обороняющихся они несли огромные потери и вынуждены были отходить, не выполнив своих задач. Эти ситуации были предусмотрены – именно поэтому стадия «Шок» разделялась на три этапа, по полчаса в каждом. По истечении каждого этапа отряды должны были давать сигнал центральной группе своего района, что задача выполнена. Если сигнал не поступал, это означало срыв задачи или уничтожение подразделения, что по сути одно и то же. В таком случае в дело обычно вступал резерв – к проблемной точке высылались силы, превосходящие первоначальные в пятнадцать раз. Если и через час успех не достигался, высылался очередной отряд – уже в тридцать раз сильнее. Если и потом победить не удавалось – применялись специальные методы подавления очагов сопротивления.

Спустя полтора часа во всем мире осталось лишь четыреста семьдесят девять точек, в которых полного успеха достичь так и не удалось. В одном случае это был полк индонезийской армии, сумевший удержать удобные позиции на западной оконечности маленького острова, хитроумно используя систему природных пещер и особенности местности. В другом – российская погранзастава на южной границе: русским пограничникам не впервой было ломать планы агрессоров[14].

В большинстве этих случаев подразделения, сохранившие боеспособность, были наглухо блокированы превосходящими силами агрессора и стать центрами организации сопротивления не могли. Да и жить им оставалось недолго – подвоза боеприпасов нет, подкреплений тоже не предвидится, а вот у противника всего хватает: множество танковых орудий и гаубиц ведут непрерывный обстрел. А если вспомнить о двух сотнях операторов, лихорадочно наводящих на их позиции порталы для выгрузки спецсредств, то можно вообще о них позабыть.

Неблокированными остались суда военных флотов, которые в период проведения стадии «Шок» находились вдали от берегов. Корабли на рейдах не избежали судьбы сухопутных частей – противник во многих случаях сумел атаковать и их. Танки, непонятно откуда появившиеся на палубах авианосцев, и пехота, возникшая чуть ли не во всех уголках одновременно, в большинстве случаев управлялись с делом за полчаса.

Также разгрома избежало немало мелких групп военнослужащих – отряды спецназа на учениях или в зонах боевых действий, разведгруппы, усиленные патрули, гарнизоны блок-постов, отдельные части на марше. Мелкие группки военнослужащих, уцелевшие при разгроме их частей, тоже продолжали сопротивление – иногда с большим успехом, иногда нет. Негосударственные партизанские отряды или откровенно бандитские формирования тоже зачастую уцелели. Но их существование не мешало планам агрессоров – считалось, что большого ущерба они нанести не способны и на дальнейших стадиях их количество будет быстро снижаться. Главный фактор снижения – тяга солдат к объединению в крупные подразделения. А это конец – засекать крупные объединения и расправляться с ними враг умел прекрасно.

Гражданское население на стадии «Шок» зачастую не успело осознать, что рядом с ними происходит нечто странное. Агрессор не трогал мирных граждан, если те не подворачивались под ноги или не пытались предпринять какие-либо негативные действия. Власть не объявляла тревоги, никто не информировал граждан о начавшейся войне. Те, кто слышал стрельбу или наблюдал за нападениями на объекты первой стадии, пребывали в недоумении. Даже в Интернете царила почти полная тишина – по причине колоссального повреждения линий связи и электроснабжения Всемирная сеть была практически парализована, распавшись на ряд изолированных сегментов. Почти абсолютный информационный вакуум.

Стадия «Шок» была закончена. Началась стадия «Сев».

Подвал был глубокий, его стены и перекрытия впечатляли своей толщиной. Двери камеры тоже были не из тонких. Но звуки пропускали.

Звуки выстрелов.

Стрельба приближалась с каждым мгновением. Немногочисленные защитники здания не в силах были противостоять натиску элитных бойцов, вооруженных автоматическим оружием и гранатами. Скоро, очень скоро спецгруппа доберется до двери камеры.

Человек, лежавший на жесткой койке, улыбнулся. Тело его болело во многих местах – последствия аварии; жесткое ложе тоже не добавляло позитивных ощущений. Но его это уже не беспокоило. Его краткосрочный плен подходит к концу. За ним уже идут. Сейчас дверь откроется, и…

Интересно, а как он доберется до Верхнеглинска теперь? Автотранспортом долго, самолетом… А остались ли у них экипажи? Или их потеряли – план «Крайние меры» был недоработан, да и сработал внезапно. Наверняка многие сотрудники остались там… снаружи… Потери среди таких неудачников будут близки к ста процентам.

Выстрелы загремели совсем близко. Длинная автоматная очередь не смолкала очень долго – похоже, в коридорчик с камерами кто-то выпустил целый магазин. По стенам будто молотками заколотило, да и металл громыхнул несколько раз – по дверям пули били.

Снаружи все затихло, но ненадолго – с лязгом открылись двери соседней камеры, тут же протрещало несколько автоматов.

Человек улыбнулся во второй раз. Как замечательно – его элитники догадались отобрать ключи у охраны. А то он уже начал беспокоиться: могли бы воспользоваться взрывчаткой в качестве отмычки. Это было бы неприятно.

В двери лязгнул замок, она со скрипом начала распахиваться. Проворно поднявшись, человек улыбнулся в третий раз – на пороге крошечной камеры он увидел двух элитников. Все – он свободен.

Он успел увидеть, как на стволах автоматов расцвело пламя. Стрелки не жалели патронов: пули изрешетили ему грудь и живот, раскололи голову, превратив содержимое черепной коробки в кровавую кашу. Человек не успел услышать выстрелов и не успел удивиться. Хотя удивляться было чему – уж убивать его не должны были ни в коем случае. Любая ошибка исключена: он для элитников практически бог. Они скорее себя убьют, чем позволят на него пылинке упасть.

Мрачные фигуры, облаченные в длиннополые теплые куртки и противогазы под вязаными шапочками, перезарядив автоматы, направились к соседней камере. Никаких эмоций или сомнений. Они делают то, что должны делать. Надо продолжать выполнять приказ.

Приказ, кстати, предельно простой – надо побыстрее убить все живое в этом здании.

Глава 4

Прослушав радиотрансляцию очередного заседания украинского парламента, Папа Римский Иоанн Павел II пришел к историческому выводу о возможности конца света в одной отдельно взятой стране.