Василий Сахаров - Дальний поход Страница 18

Офицеры отряда расходились в полнейшей темноте. Ночь опустилась на поляну, где находится наша временная стоянка. В животе заурчало, и я вспомнил, что с самого утра ничего не ел, и даже чаю попить было некогда. Пересекая лагерь, направился на кухню, которая находилась в одной из палаток, и в этот момент, из темноты, резко и неожиданно возникла стремительная тень. Это оказался Лихой, который принес очередную порцию интересной информации, добытой у наших соседей, могущих в скором времени превратиться во врагов.

Оказывается, Семерня и Мартынова не сразу покинули лагерь егерей, а еще некоторое время общались с дознавателями. Пользуясь сумерками, Лихой смог подобраться к ним вплотную, многое услышал, и то, что он передал, еще раз убедило меня в том, что, обманывая министров диктатора, я поступаю верно. Инструкции, которые они давали своим подчиненным были просты: выжать всю возможную информацию, приглядывать, присматривать и контролировать каждый шаг. Дальше второй этап: дождаться возвращения основных сил отряда Мечникова, полностью подчинить его себе, а вооружение и корабль прибрать в собственность государственной казны.

— Вот тебе и честность в отношениях, — пробормотал я сам себе, после того, как разумный пес закончил передачу мыслеобразов и снова скрылся в кустарнике. Затем, сплюнул на траву, посмотрел во тьму, туда, где шла дорога, по которой совсем недавно уехали важные гости, и помянул недобрым словом мелочных людишек, думающих только о сегодняшнем дне.

Глава 8

Всероссийский диктат. Каширский район. 13.05.2065

— И все же, капитан, для перехода контролируемых «зверьками» земель, предлагаю вам выбрать иной участок фронта.

Я опустил бинокль, с трудом развернулся в узком проходе, который представлял из себя две вкопанные в землю бетонные плиты, и посмотрел на своего сопровождающего.

Майор Красин, и внешне и внутренне очень противоречивая личность. Ему сорок один год. Крупное лицо с сильно выступающим вперед подбородком, неоднократно сломанный и оттого сплющенный нос, выразительные голубые глаза и редкие черные волосы. Одет в темно-зеленый маскировочный костюм, какой носят местные профессионалы лесной войны. За спиной потертый АКС, а разгрузка, плотно облегающая тело, как и у меня, до отказа забита автоматными рожками и гранатами.

Это что касаемо внешности, а если говорить про характер и повадки, то за пять дней нашего с ним знакомства, так в этом окончательно и не определился, хотя считаю, что в людях разбираюсь неплохо. Вроде бы, Красин, свойский человек. Наш брат, настоящий вояка и ветеран всех войн, какие только вел Московский, а затем и Всероссийский диктат за последние двадцать пять лет. В меру жесток, имеет хорошее чутье, разговаривает ровно и на неврастеника не похож. Однако проскальзывает в нем порой что-то отталкивающее и неприятное, заставляющее смотреть на майора с каким-то необъяснимым омерзением. Так этим заинтересовался, что даже Лихого к нему подсылал. Однако, что странно, разумный пес ничего в его эмоциях и чувствах прочесть не смог, хотя два часа рядом со мной сидел, пока я с майором обсуждал, каким маршрутом моему отряду легче пройти через орды дикарей, огибающих Московскую область по дуге и упрямо идущих на запад.

Посмотрев на Красина, я спросил у него:

— Да, нормальная позиция, майор. Не переживай. Сегодня в ночь очередная орда от Ожерелья до Иваньково пройдет, а завтра с утра, мы выйдем и спокойно проскочим до Мордвеса. Местное командование считает, что это реально и проблем в пути не возникнет.

— Много они понимают, — пробурчал Красин и отвернулся.

— Не скажи. Офицеры здесь опытные, полгода на одном участке фронта сидят, и помимо множества стычек, пять больших штурмов отбили.

— Да, каких больших, каждая орда в тысячу, максимум, в полторы тысячи голов, из которых больше половины дикарей смогли обратно в лес отступить. Знаю я таких вояк. Со страху стреляют во все, что шевелится, а когда приходит время за боеприпасы отчитываться, начинают приписками баловаться. Я им говорю, что надо к бою готовиться, а они мне сказки рассказывают, что ничего не будет. Глупцы! Считают, что я хочу за их счет себе какие-то дивиденды поиметь.

— Это ваши дела, сами разбирайтесь. Ты объясни понятно и доступно, чем тебе этот участок не нравится?

— Сейчас от Ожерелья идет не просто еще одна толпа переселенцев, а состоящая сплошь из воинов боевая орда. «Зверьки», конечно дикари. Ты капитан, с ними воевал, а значит, представление об этом имеешь, но в боевой орде всегда имеется вождь, который руководит всеми действиями воинов, и когда такое случается, варвары мимо не ходят, а стремятся уничтожить некий важный объект на нашей территории или разгромить отдельное подразделение. В этих местах единственная достойная для них цель, Каширская ГРЭС и, скорее всего, уже завтра к утру именно на этом направлении они перейдут в наступление.

— Необходимо подумать.

Вновь развернувшись в сторону поля, которое раскинулось перед оборонительными позициями одного из линейных батальонов Корпуса Московской Обороны, я снова принялся изучать местность. Справа и слева бетонированные окопы, бронеколпаки и пара десятков серьезных дотов с артиллерией и тяжелыми пулеметами. Впереди изрытое рытвинами полутора километровое минное поле, а за ним густой лес, который в скором времени может выплеснуть из себя несколько тысяч дикарей.

Мысли перескочили чуть назад, на события недельной давности. После первой моей встречи с московскими министрами прошло два дня. Наш лагерь под Дмитровом жил своей жизнью и воины ждали, когда же они смогут продолжить свой путь. Наконец, Семерня и Мартынова появились вновь. Они привезли предварительный договор о том, что вскоре отряд Александра Мечникова перейдет на службу Всероссийскому диктату. Все как положено: несколько листов формата А4 в двух экземплярах, несколько солидных печатей и размашистая роспись диктатора Степанова. Внимательно прочитав этот документ, рядом с подписью местного властителя я поставил свою, и был познакомлен с майором Красиным, который в дальнейшем должен был заниматься нашими делами.

Московские министры покинули нас, все же люди важные и занятые, а мы с майором, пожав один другому руки, начали думать над тем, как отряду пройти через дикарей и выйти к владениям Тульского Патриархата. Красин о многом мне рассказал, делился информацией, ничего не скрывая, и предоставил подробные карты Москвы и северных районов бывшей Тульской области. В плане ценных сведений, всего за день, из разговоров с майором, я узнал о Всероссийском диктате больше, чем за все то время, что мы в нем находились. Ранее, о том, как ведутся боевые действия против «зверьков», я имел только самое общее представление, а после общения с майором, картина всего происходящего на фронтах Всероссийского диктата, стала вполне ясна.

Дикари пришли с востока, вывалились немалыми ордами из лесов, и поначалу, московская разведка на них внимания не обратила. Подумаешь, дикари. Для того чтобы их отбить, достаточно одного батальона. Но не тут-то было. Первым под удар неоварваров попал городок Черусти. Незваных пришельцев было пять тысяч, включая самок и подростков, а против них выступило пара сотен местных ополченцев, взвод огневой поддержки из гренадерских войск и две роты стрелков из КМО. Бой продолжался два часа, москвичи потерпели сокрушительное поражение, потери в бойцах достигли девяноста процентов, а город Черусти, из которого так и не эвакуировали мирное население, был захвачен.

Диктатор отреагировал настолько быстро, насколько смог. Навстречу неоварварам вышли самые лучшие его части и, как мне намекнул майор, дело было не в том, чтобы спасти людей, а в желании Степанова прикрыть Шатурское направление и находящуюся там ГРЭС. Пока сборы и суета, да пока воинские контингенты с частями усиления и техникой перебазировались к Черусти, к дикарям подошли подкрепления, они оприходовали добычу и двинулись дальше. Войска Степанова встретили их на подготовленных позициях и в ходе крупного сражения, где с одной стороны находились пятнадцать тысяч «зверьков», а с другой регулярные соединения Москвы, победа осталась за москвичами. Дикари были уничтожены без всякой жалости, и именно с этого момента, а не с даты нападения на Черусти, местные власти ведут отсчет войны, которую цивилизация вела против варварства.

Орды с востока шли одна за другой без остановок. Все они были разными по численности и составу. В одних были преимущественно женщины и дети, и такие уничтожались с легкостью. Другие, являлись самыми настоящими армиями во главе с генералами — военными вождями, вроде той, которая сейчас идет от потерянного четыре с половиной года назад городка Ожерелье, и если Красин прав, а учитывая его опыт, он, скорее всего, прав, утром на оборонительном участке прикрывающем Каширскую ГРЭС, начнется сражение.