Николай Шмелёв - Кронос. Дилогия (СИ) Страница 19

— Ты что — отказался от услуг кукушки?

Со всех сторон посыпались ответы, на поставленный вопрос, один лаконичнее другого:

— Да нет — она умерла!

— Ушла!

— Развёлся!

— Отправилась в автономное плавание, на неопределённый срок!

— Предпочла свободный полёт, не ограниченный рамками условностей и кальциевым шлёмом, входящим в комплект скафандра!

Но лишь Доцент проявил настоящий поэтизм, заявив:

— С виду голова цела, но по содержанию ахинеи, похоже, сломал клетку и выпустил птицу на волю!

Сутулый сплюнул и ответил всем сразу:

— Вашими устами, да выгребные ямы чистить.

— Тоже мне — пожелание! — отмахнулся Доцент. — Вот медведь позавидовал бегемоту — так позавидовал. Мечтал иметь морду, как у него, чтобы таким…медку хлебнуть.

— Ну вот, уже цензура запикала, — усмехаясь, сказал Крон. — Значит, кого-то задело, за живое.

— Чем тут цеплять? — удивился и, одновременно возмутился, Комбат. — По телевизору сейчас такое показывают, что создаётся впечатление об идущих соревнованиях, по количеству нецензурных слов в одной, отдельно взятой передаче! По-другому, видимо, электорат уже не клюёт, и рекламодатели настаивают на применении тяжёлого лексикона.

— Точно! — встрял в разговор Дед. — Вот идёт телешоу известного ведущего. За кулисами объявляют: к нам в студию пришёл отпетый негодяй, подонок, каких свет не видел, и массовка изо всех сил хлопает, отбивая ладони. Тут начинается запланированное стравливание отморозка с противоборствующей стороной, в результате чего мат противнику ставится регулярно, через два хода. Вместо разговора, на всю страну раздаётся: пи-пи, пи-пи, пи-пи! Так и энурез заработать недолго.

— Популярность программы, а соответственно и рейтинг, пытаются поднять за счёт скандальной репутации, — высказал Почтальон свою точку зрения. — Это не ново, а наоборот — избито. Если не хватает идей, начинается «комплекс замочной скважины», а зрителя пытаются заставить нырять в это дерьмо. И ведь ныряют, а некоторые, с удовольствием.

— Что-то мы расфилософствовались, вам не кажется? — осадил лекторов Бармалей. — Крон — давай, применяй свои методы на практике!

— Методы простые! — отозвался проводник и поглядел на Комбата, который его подозрительно рассматривал, вглядываясь, неизвестно — во что. — Ну, чего уставился, как будто первый раз видишь?

— Да вот, смотрю, и каждый раз изумляюсь — как ты чисто выбрит.

— Это ещё со времён Вьетнама. Я там бриться начал дочиста и часто, потому что жара стоит адская. Каждый волосок, как валенок.

Под ногами было не сухо, и не мокро а, скорее всего, промежуточное состояние. В этих местах царила сырость и плесень, как и во всех подобных строениях. Кристаллы весело сияли и, создавалось впечатление, что они подмигивают группе поиска.

— Среди нас есть тот, кто что-либо понимает в геологии, но на профессиональном уровне? — задал вопрос Комбат, который привёл компанию в недоумение.

Все опять замотали головами, но уже в отрицательном смысле.

— А зачем? — осведомился Почтальон. — На кой нам геолог! Ты что, нефть хочешь найти?

— Я! Я! — по-немецки, утвердил версию поисковик — затейник. — Мы же этнографическая экспедиция, а это уже классика.

— На самом деле, а зачем тебе геолог? — с неподдельным любопытством вмешался Пифагор.

— Да я и сам не знаю! — ответил Комбат, и постучал по стене пальцем. — Так, навеяло.

— Камень, как камень! — подумал Крон, но вслух сказал, не то, что думал, — Ты хочешь выяснить, из чего состоит порода? Так с первого взгляда видно — не гранит. И не базальт, а детали неважны, по моему мнению.

Лучи фонарей выхватывали из полумрака каждый уголок, не охваченный естественным освещением, если это понятие можно применить к источнику света, неопознанного происхождения. Ничего необычного, пока обнаружено не было, и все растерянно озирались по сторонам. Обойдя по периметру всю пещеру, так и не нашли: ни входа, ни выхода, за исключением одного места, где земля, похоже — просела.

— Я так и знал, что придётся снова браться за лопату, — сплюнул Почтальон.

Остальные деликатно промолчали, а Комбат с Бармалеем, отправился за шанцевым инструментом. Покопавшись в запасниках, на свет извлекли две лопаты и препроводили к месту археологических раскопок. К набору присовокупили маленький ломик, на всякий случай, и работа закипела. Бармалей, с интересом разглядывающий неизвестное приспособление на комбатовском рюкзаке, спросил:

— Ком, а что это у тебя за стержни на сидоре?

— Разборная титановая лестница — спецзаказ, — ответил товарищ. — Сунулся, как-то раз в развалины, а там шахты, хоть и не очень глубокие, но без приспособлений — недоступные. А вообще, вещь очень полезная. Тут и спорить, никто не будет.

Бульдозер, со стороны прислушивающийся к разговору, видимо позавидовал ручной технике, потому что, с грустью в голосе, пробормотал:

— На титан у меня денег не хватит, но чертежи я, пожалуй — куплю.

— Только, из дюрали, не делай, — смеясь, предупредил его Комбат. — Лестница, достаточно длинная в сборке, и под тобой, просто сложится пополам, так как размеры рассчитаны на титан. Нет — конечно, можно изготовить из металла, но таскать придётся, такую тягу…

— Пусть делает стремянку из легированной стали! — оживился Дед. — А ещё лучше, из осмия. Заодно, Буль лишний вес сбросит.

— Точно! — поддакнул Доцент. — Таскал же, знаменитый борец Поддубный двухпудовую трость, и когда в ресторане, за границей, к нему пристала местная шпана, он запустил в них, эту палку. Трость вдребезги расшибла дубовые двери, а местную рвань не задела. Это нападение, наверняка было заказным. Так что, лестница для тренировки пойдёт, как гиря, или штанга.

Куча грязи стояла нетронутой, и болтуны, ни на шаг не приближали раскопки к финалу.

— Всё-таки я привык, что ручные лифты, в таких заведениях, дело обычное и входит в комплектацию, как и бетон, — поделился своим мнением Сутулый.

Все опять промолчали, согласные с таким выводом, а оратору вручили в руки лопату. После этого, он сразу пожалел, что невпопад влез в разговор, и с грустью вспомнил старую, но мудрую поговорку, про язык и про врага. К удивлению многих, долго рыться не пришлось. Между разговором, землю потихоньку откинули, и лопата, с характерным скрежетом, звякнула о металл. На свет появилась крышка люка, как и все, ей подобные, изготовленная по единому стандартному образцу. Тщательно очистив и осмотрев чёрную чугунную крышку, пришли к выводу о том, что люк обыкновенный, старого советского производства, каких по улицам, до сих пор стоит — тьма тьмущая. Коротко посовещавшись, решили вскрывать, предварительно смазав. Даже при беглом взгляде на компаньонов было видно, что внутрь лезть, никому не хотелось, но и оставлять дело незаконченным — никто не собирался. Уйти и не увидеть внутренности подвала, было не в их правилах, поэтому тянули время, и смазывали — не спеша.

Доцент подошёл к железяке, и громко по ней постучал, чем вызвал всеобщую иронию.

— Зачем? — спросил Бармалей, не ожидая вразумительного ответа, но и промолчать — сил не хватило.

— На всякий случай, — ответил Док, — а вдруг, там кто-нибудь есть? Так у нас больше шансов и путей, к отступлению, чем в скрюченном положении на железной лестнице, которая неизвестно, какой высоты.

— Допустим — логично, — согласился Крон, — но кто тебе ответит, если бы тебя там ждали? Не глупи! Ловушки, для того и ловушки, чтобы об них не предупреждали.

— Ну что, готовы? — командирским голосом спросил Комбат.

— Хватит страхи нагонять! — сердито отозвался Пифагор. — Предыдущий люк, тоже не сулил ничего хорошего, и выглядел угрожающе, но ничего особенного не произошло. Кроме новогодних фонариков и заткнувшегося примуса, остальное — полный форшмак.

— Это и подозрительно, — вздохнул Дед, с тоской поглядывая на канализационную крышку.

— Ну, что ж, — Крон поднялся и расправил плечи. — Будем проникать в тайны подземелий. Я всегда мечтал попасть в секретные подвалы пирамиды Хеопса, или всего комплекса, трёх шатров хамовых.

— Как! — удивился Пифагор. — Там, разве есть подвалы?

— Ну, тебе этого, никто не скажет, — ответил Крон, и многозначительно поднял указательный палец вверх. — Раскопали и опубликовали, только данные о лодках фараона, что само по себе — не вызывает удивления: ни тот факт, ни другой. Не смущает ничего: ладья, которая должна доставить забинтованное чучело в страну мёртвых, построена, не в допотопные времена. Она хоть и древняя, но для тогдашних мастеров, вполне посильная задача. Ходят слухи, намекающие на то, что в лабиринтах подвала хранится такое… Это нечто, может перевернуть представление об официальной истории в корне, а переписывать учебники никто не собирается, по ряду причин, не касающихся материальных затрат, но затрагивающих мировоззрение — в целом.