Валерий Вайнин - Разрушь преисподнюю! Страница 19

Маленький японец со шрамом над бровью возник будто из воздуха. Он обратился к портье по-английски:

– Кто были эти люди?

Портье оглядел его с ног до головы.

– Сами-то вы кто? – произнес он нелюбезно с неплохим английским прононсом.

Японец вперил в него взгляд, от которого по спине портье побежали мурашки.

– Я частный детектив из Токио. – Грудь азиата едва возвышалась над стойкой, однако он с королевским величием уронил перед портье пятидесятидолларовую банкноту. – Вот мои документы, бой. Надеюсь, они в порядке?

Видавший виды портье почувствовал себя неуютно.

– Разумеется, сэр. – С большой неохотой он взял деньги и спрятал в карман. – Что вы желаете знать?

– Кто эти люди? – повторил японец.

– Этот, – портье провел пальцем над губой, обозначив усики, – мистер Луганский из ФСБ, а другой…

– Что такое ФСБ? – перебил японец.

– Спецслужба, – объяснил «бой», и японец понимающе кивнул. – А другого не знаю. Похоже, они приятели.

Японец чуть подумал и спросил:

– Спецслужба интересовался Мак-Грегором?

– Да, сэр.

– Что ты ему рассказал?

– Только то, что мистер Мак-Грегор сидел вчера в баре, затем вышел – и больше я его не видел.

В узких глазах японца промелькнуло удовлетворение. Он уронил на стойку еще одну пятидесятидолларовую банкноту.

– Куда уехал Мак-Грегор?

– Простите? – Ощущая все большую тревогу, портье собрался было отклонить подачку, но под взглядом японца вновь положил деньги в карман. – Не понял вопроса, сэр.

– Ты расслышал адрес, который Мак-Грегору продиктовали по телефону?

– Это было невозможно, сэр. Я стоял в пяти шагах…

– Ладно, бой, верю. Мистер спецслужба произносил фамилию Ньюгарт?

– Ни разу, сэр.

Японец еще подумал.

– Знаешь того типа, с которым вчера здесь встречался Мак-Грегор?

– В джинсах и куртке? – уточнил портье. – Майор Луганский тоже о нем расспрашивал. Понятия не имею, сэр.

Побарабанив пальцами по стойке, японец осведомился:

– Кто такой лорд Грин?

Портье испустил стон.

– Катитесь вы к чертовой матери! – взорвался он. – Не знаю никакого лорда Грина! Ясно вам?! Не знаю!

Губы японца дрогнули в улыбке.

– Верю, бой. Но запомни: услуги я иногда оплачиваю, а иногда… пользуюсь ими бесплатно.

Перед тем как удалиться, коротышка достал из кармана две миниатюрных серебряных фляжки и сделал из каждой по глотку.

Прохаживаясь вдоль витрины «Спорттоваров», Леня и Гуля озирались по сторонам. То есть вели себя прямо-таки по-шпионски. Благо, ни одного контрразведчика вблизи не оказалось.

«Жигуленок» их учителя подкатил, лихо затормозил, и задняя его дверца приглашающе распахнулась. Переднее же сиденье занимали двое. Разглядев их лица, Гуля пробормотала:

– Красива она обалденно. Не могу привыкнуть.

Леня подтолкнул ее к машине.

– Ты тоже ничего. Местами. – И, получив тычок, посетовал: – Делай после этого комплименты.

Ребята нырнули в машину и прикрыли за собой дверцу. Глеб и Даша, обернувшись, смотрели на них. Супруги-учителя были одеты в джинсы и куртки. Лица у обоих были серьезные.

– Привет! – сказала Даша. – Решили экзамен досрочно спихнуть?

– В десятом французский не сдают, – опроверг эту версию Глеб. – Что у вас? Давайте колитесь.

И Леня выпалил:

– Вы знали Мак-Грегора? Он убит.

Повисла тишина.

Зеленые глаза Даши ошеломленно впились в побледневшее лицо Глеба, который вцепился в спинку сиденья, будто боялся упасть. И помрачневшая Гуля добавила:

– Мало того, Глеб Михайлович: это убийство вешают на вас.

Даша перевела на нее встревоженный взгляд.

– Откуда это известно?

– От Бориса Викторовича, разумеется, – пробормотал Глеб. – По каким-то причинам он не решился предупредить меня лично.

Леня криво усмехнулся.

– Дождетесь от него, как же. Просто я случайно подслушал.

– Расскажи в деталях, – потребовал Глеб. – Как именно подслушал? Что запомнил?

Упрашивать себя Леня не заставил. Он внятно изложил, как отец, проходя мимо двери его комнаты, произнес имя Глеба Михайловича по телефону, как он, Леня, прокрался к двери отцовского кабинета, которая оказалась приоткрытой…

– Это все тот прыщ из ФСБ! – перебила Гуля, глядя на Дашу. – Который был с тем ишаком, который к вам клеился!

Даша вздохнула.

– События, похоже, развиваются.

Глеб кивнул.

– Чтоб мы не заскучали.

Леня сердито тряхнул чубчиком.

– Луганский Юрий Васильевич – подчиненный отца, майор долбаный. Он доложил, что вы, Глеб Михайлович, незадолго до убийства Мак-Грегора ссорились с ним в отеле «Метрополь».

Глеб почесал переносицу.

– Еще бы не доложить. Торчал там в берете и темных очках, будто бородавка на лысине. Профессионал.

Даша смотрела на него в тревоге.

– Ссорились?

– Дискутировали. Чем не повод для убийства? – Глеб обратил взгляд на Леню. – Не знаешь, где и каким образом был убит Мак-Грегор?

– В автомобиле «Вольво», взятом напрокат, – отрапортовал Леня. – Задушен с переломом шейных позвонков.

Глеб задумчиво кивнул.

– Так, значит… Это наводит на две мысли разом… – Он запнулся.

И Леня с горечью ввернул:

– А фазер мой заявил, что не станет препятствовать расследованию. Такие вот делишки.

Гуля взяла его за руку.

Даша не сводила взгляд с мужа.

– На какие мысли это тебя наводит?

– Не слишком продуктивные, – вздохнул Глеб. – Первое: вероятно, Ричард наконец вычислил своих биохимиков и к ним поехал. Второе: убийство его не было спланировано заранее. И что это нам дает?

Даша пожала плечами, а Гуля ответила:

– Практически ничего.

Леня скосил на нее глаза.

– Умная.

Глеб обернулся к ученикам.

– Спасибо. Чешите домой.

Несколько задетый Леня вышел из машины.

Гуля замешкалась.

– Э-э… а с вами все будет в порядке?

Даша взглянула на нее повлажневшими глазами.

– Гулька, отдыхай и ничего не бойся. Поняла?

Гуля выскользнула из «жигуленка». Однако не успели они с Леней отойти, как их догнал Глеб.

– Чуть не забыл в суматохе, – обратился он к Лене. – Я бы должен поблагодарить твоего отца, но, боюсь, это будет неуместно. Поэтому я…

– Поблагодарить отца? – вылупил глаза Леня. – Интересно, за что?

– Поэтому я, – повторил Глеб, – кое-что тебе объясню. Поверь, Леня, ты ничего бы не подслушал, если бы твой отец этого не захотел. Предупредив меня, ты как бы выполнил его негласное задание. Твой папа неплохо тебя сечет. – С этими словами учитель французского вернулся в свой «жигуленок» и укатил.

Леня смотрел ему вслед пребывая в обалдении.

Гуля взяла его за руку и потянула к дому.

– Отращу волосы, чтобы носить «конский хвост», – объявила она.

Леня не отреагировал.

– Поверить не могу! – возмущался он. – Игры чекиста с родным сыном!

– Остынь, – посоветовала Гуля. – Это был высший пилотаж.

Ленин чубчик вздыбился петушиным гребнем.

– Какой на фиг пилотаж?! А если б я поленился позвонить? Или вообще бы наплевал?!

Гуля крепко держала его за руку.

– Ведь не наплевал же.

Леня в ярости ускорил шаг, потянув ее за собой.

– Ну нет, я выясню с ним отношения!

– Лень, брось.

– Хоть брось, хоть подними!

Ребята ворвались в подъезд, протаранили бдительную консьержку и поднялись в лифте.

– Уймись, – шепнула Гуля.

– Не сейчас! – Открыв дверь своим ключом, Леня впихнул подругу в прихожую. – Конфликт поколений созрел!

Едва они стащили с себя куртки, к ним выпорхнула Анна Кирилловна.

– Отлично! Как раз обедать садимся. Нагулялись?

– По самую катушку, – буркнул Леня.

– Ну и чудненько! – ворковала матушка, следуя за ребятами в комнату. – Мойте руки. Забыла, кстати, спросить: как У вас там со стенгазетой? Заметку написали?

Леня проворчал:

– Зачем? На меня юный гений работает.

Мать уставилась на него в недоумении.

– Какой еще гений?

– Помесь Пушкина с Бродским. Где папа? – Не дожидаясь ответа, Леня ринулся к кабинету отца.

Дверь на сей раз была прикрыта плотно. Постучав, Леня вошел. Отец за столом листал бумаги. Он поднял взгляд на сына. Леня ернически щелкнул каблуком.

– Задание выполнено, сэр.

Борис Викторович молча на него смотрел.

Ощутив неуверенность, Леня повысил голос.

– Ты знал, что я подслушиваю, не прикидывайся! Ты знал, что я позвоню Глебу Михайловичу! Скажешь, нет?!

Борис Викторович поднялся из-за стола и встал перед сыном, заложив руки за спину.

– Умнеешь, чувак, – произнес он невозмутимо.

Леня пробормотал, краснея:

– Ну и зачем был этот балаган? Все равно ведь…

– Только я не понял, – перебил отец, – что, собственно, ты мог подслушать?

Леня заикнулся было, но осекся и ответил:

– Ничего.

Отец удовлетворенно кивнул, затем уточнил: