Майк Резник - Вдоводел Страница 19

Мэллой играл в покер с двумя разодетыми старателями и зеленокожим существом, какие Найтхауку еще не встречались. Чешуйчатый проныра долго набавлял ставки, имея на руках стрит-масть, но проиграл каре. Потом Найтхаук направился в бар, заказал «Пыльную шлюху» и изредка поглядывал на танцовщиц, которые одна за другой появлялись на плавающей платформе, пока на нее не вышла Жемчужина Маракаибо.

Найтхаук, забыв про коктейль, не отрывал от нее глаз, а она внезапно подмигнула ему и рассмеялась, увидев его реакцию. Найтхаук подождал, пока выступление закончится, и с полным стаканом в каждой руке отправился к ее гримерной. Камера системы безопасности зафиксировала его прибытие и доложила хозяйке комнаты.

— Войди, — вынесла вердикт Жемчужина Маракаибо, и дверь схлопнулась, чтобы вернуться в прежнее положение, как только Найтхаук переступил порог.

Она сидела в элегантном кресле, обнаженная по пояс. Маленькое зеркало зависло в воздухе в тридцати дюймах от ее лица. Жемчужина Маракаибо смотрелась в него, аккуратно стирая с лица косметику, но повернулась к Найтхауку, как только тот вошел.

— Очень приятно видеть тебя целым и невредимым. Маркиз говорит, что ты — герой.

— Маркиз преувеличивает.

— Скромный герой, — уточнила Мелисенд. — В здешних краях диковина.

— Я принес тебе коктейль, — он поставил стакан на столик рядом с танцовщицей.

— Я не просила.

— Попробуй. Тебе понравится.

— Может, и попробую, но чуть позже. — Она пристально посмотрела на Найтхаука. — Ты знаешь, что сделает Маркиз, если узнает об этом визите?

— Я знаю, что он попытается сделать, — его вновь охватила злость.

— И ты не боишься?

— Нет, — Найтхаук помолчал. — Кроме того, ты меня пригласила.

— Тогда уходи.

— Еще не время.

Мелисенд улыбнулась, но предпочла промолчать, так что в гримерной ненадолго повисла тишина. Девушка смотрела в зеркало, Найтхаук — на нее.

— Ты очень хорошо танцуешь.

Нет ответа.

— Почему ты не хочешь поговорить со мной? Меня вполне устроят чисто дружеские отношения.

Брови Мелисенд изумленно взлетели вверх.

— Чисто дружеские?

— Да.

— Почему?

— Потому что я очень одинок.

— Вокруг так много женщин. Почему именно я?

Найтхаук ответил после долгой паузы.

— Потому что мы с тобой — выродки. Я уверен, что Маркиз говорил тебе, кто я, а твоя синяя кожа ясно указывает на то, что ты — мутантка. Каждый из нас — уникум. Вот я и подумал, что тебе тоже одиноко.

— Ты ошибся.

— Я в этом не уверен. Когда рядом нет Маркиза, ты все время одна.

— А тебе не приходило в голову, что меня вполне устраивает такая компания?

— Нет, не приходило.

— Почему? Только потому, что тебе одиночество радости не доставляет?

Найтхаук глубоко заглянул в ее чистые, почти бесцветные глаза.

— Наш разговор ушел не туда.

— Да, я знаю, — на ее губах заиграла улыбка. — Значит, ты хочешь стать моим другом.

— Совершенно верно.

— Забавно. — Она не делала попытки прикрыть грудь от его откровенного взгляда. — Я-то думала, что ты хочешь посмотреть на мое тело.

— И это тоже.

— Твоя трактовка дружбы включает мою постель?

— Только если ты пригласишь меня в нее.

— А если нет?

— Рано или поздно пригласишь. А пока две заблудшие души могут найти успокоение в компании друг друга.

— Что-то не похож ты на заблудшую душу. — Мелисенд выгнула спину и сладострастно потянулась. — Скорее, на похотливого мужичка.

— Ты — ослепительная красавица. Как еще я могу смотреть на тебя?

— Может, учитывая ситуацию, тебе вообще не стоит на меня смотреть?

— Маркиз только что сказал мне, что приветствует инициативу в своих подчиненных, — улыбнулся Найтхаук. — Кроме того, если никто не будет на тебя смотреть, ты останешься без работы.

— Какие мы умные, — Мелисенд скорчила гримаску. — А теперь, если насмотрелся, лучше уходи.

— Я все еще смотрю. Почему бы тебе не попробовать коктейль.

— Я могу позвать Маркиза.

— Нет, этого ты не сделаешь, — уверенно ответил Найтхаук.

— Почему нет?

— Потому что не хочешь, чтобы я его убил.

Мелисенд рассмеялась.

— Ты? Убьешь Маркиза?

— Совершенно верно, — без тени улыбки кивнул Найтхаук.

— То есть передо мной не похотливый служка, а похотливый эгоцентрик, пуп Вселенной. Пожалуй, я должна пригубить твой несчастный коктейль, а не то ты убьешь и меня.

— Ты напрасно смеешься.

Мелисенд пожала плечами и вновь уставилась в зеркало.

— У меня мало опыта в общении с женщинами, — после долгой паузы заговорил Найтхаук. — Поверь мне, меньше всего мне хочется выглядеть перед тобой шутом.

— Не шутом. Самоубийцей, — поправила его Мелисенд. — И Маркиз говорил мне, что твой личный опыт вообще невелик. — Она с любопытством окинула Найтхаука взглядом. — Тебе действительно только три месяца от роду?

— Образно говоря.

— И каково тебе без воспоминаний детства?

— Воспоминания есть. Только они не мои и с каждым днем становятся все туманнее.

— Как это хорошо — не помнить детства. Я бы с радостью забыла свое.

— Тебя не радовало детство?

— А как оно могло радовать… как ты нас назвал… выродка? Дети могут быть очень жестокими. — Она помолчала. — Потому-то я и отправилась во Внутреннее Пограничье. Здесь никого не волнует синяя кожа или трехмесячный возраст. О человеке судят только по его делам: что он может, а чего — нет.

— Интересная мысль, — усмехнулся Найтхаук. — Но мне, казалось, что и в Олигархии придерживаются тех же принципов.

— На словах, но в ходу они только в Пограничье.

— Может, я стану менее доверчивым, когда мне исполнится год, — печально вздохнул Найтхаук. Мелисенд рассмеялась.

— А ты можешь быть очень забавным.

Довольная улыбка осветила его лицо.

— Чему ты так обрадовался?

— Приятно сознавать, что тебя ценят не только за умение убивать.

— Кем был исходный Джефферсон Найтхаук? — спросила Мелисенд.

— Лучшим охотником за головами в истории человечества. Большую часть жизни провел в Пограничье. Его прозвали Вдоводелом.

— Вдоводел? Я о нем слышала.

— Я думаю, о нем слышали все.

— Как он умер?

— Он жив.

Мелисенд нахмурилась.

— Но он жил больше ста лет тому назад.

— Все так. Он заразился неизлечимой болезнью и был заморожен, пока эта болезнь не доконала его.

— Наверное, тебе неприятно осознавать, что он еще жив.

— Я сам себе кажусь призраком.

— Призраком?

— Нематериальным существом. Будто он — реальный человек, а я — всего лишь эфемерная тень, которая появляется и исчезает исключительно по его воле.

— До чего же отвратительное чувство! — пылко воскликнула Мелисенд.

— Полностью с тобой согласен. Но, по-моему, танцевать полуобнаженной перед толпой мужчин, которые так и пожирают тебя глазами, куда противнее.

— Ерунда, — отмахнулась Мелисенд. — Мне очень нравится читать восхищение в их взглядах. А от того, что ты рассказал, просто мутит. — Она схватила стакан, залпом осушила его.

— Скажи мне… как ты стала Жемчужиной Маракаибо?

— Я думала, с разговорами покончено.

— Мы — родственные души. У нас много общего, мы можем многим поделиться друг с другом. Я рассказал, как стал Вдоводелом, а теперь ты расскажи, как у тебя появилось новое имя.

— Ни о каких обменах мы с тобой не договаривались, — отрезала Мелисенд. — Если здесь у тебя и есть родственная душа, так это скорее Ящерица Мэллой, а не я. Каждый из вас хочет то, чего никогда не получит. В его случае это деньги.

— А в моем?

— Не прикидывайся дурачком. Ты пришел сюда только ради того, что хочешь заполучить. — Она поднялась, плавным движением сняла полотенце, обернутое вокруг бедер. — Смотри внимательно Джефферсон Найтхаук, ближе ты к моему телу не подберешься.

— Я так легко не сдаюсь. — Он не отрывал глаз от ее обнаженного тела.

— Даже если бы меня и влекло к тебе, у меня очень развит инстинкт самосохранения. Я принадлежу Маркизу, как, впрочем, и ты. Он может убить любого из нас или обоих.

— Я тебя защищу.

— Не болтай ерунды. Это его мир.

— Обещай мне хотя бы подумать.

— Хорошо, обещаю. А теперь иди. Мне надо готовиться к следующему выступлению.

— Сегодня вечером это будет твой последний танец?

— Да.

— Я хочу увидеть тебя после выступления.

— Дурак.

— Я знаю. Но ты мне не ответила. Могу я снова заглянуть к тебе?

— Ты же знаменитый киллер. Как я могу остановить тебя?

Найтхаук улыбнулся, встал и поспешил к стойке бара, чтобы занять местечко поудобнее.

Глава 10

Найтхаук откинулся на спину, подоткнув под голову подушку. Кровать плавала в нескольких дюймах над полом и постоянно подлаживалась под тела тех, кто лежал на ней.

— Как же мне было хорошо! — неожиданно он улыбнулся во весь рот. — Я рад, что не пришлось ждать этого двадцать три года.