Дэвид Дрейк - Кризис Страница 19

Значит, необходимо незаметно подобраться на расстояние выстрела.

Стрелять доверили Берк. Таким образом, отвлекать часового, пока она подберется достаточно близко, предстоит Стоуну и Имани.

План предельно прост.

Стоун появится с одной стороны и будет служить косанцу мишенью — человек настоял, чтобы эту роль доверили ему. А пока он отвлекает внимание часового, на позицию с противоположной стороны выйдет Берк.

Стоун полз на животе по липкой от дождя земле, Имани наблюдал за монастырем. Когда до солдата оставалось всего тридцать метров, Стоун поднялся и замер, предоставив локатору засечь его.

Сенсор часового запищал, тот резко повернулся и вскинул лазерное ружье.

Стоун камнем повалился в траву.

Потеряв цель, косанец с ружьем наизготовку сделал несколько шагов вперед.

Берк выскочила из-за деревьев и бросилась к часовому.

Стоун вскочил и снова упал в траву.

Косанец выстрелил.

Луч беззвучно пронесся над распростертым телом Стоуна всего в каких-нибудь десяти сантиметрах над целью. Воздух раскалился. Человеку показалось, что его опалило огнем. Слишком близко.

Косанец двинулся к Стоуну, готовый стрелять во все, что пошевелится. Давай, Берк!

Берк поняла, что не успевает. Она бросилась на землю и прицелилась. Задержав дыхание, прищурилась и спустила курок. Она целилась поверх головы часового. Отдача тяжело ударила в плечо. Берк посмотрела на цель.

Плечи косанца дернулись, он выронил ружье и схватился за спину. Попала! На добрых полметра ниже места, куда целилась, но все же попала. Целься она ему в спину, угодила бы прямо в задницу. Забавно, какие мысли приходят в голову в минуты сильного стресса!

Стоун поднялся и понесся к раненому косанцу, на бегу стреляя из дротикового пистолета. Одна из иголок пробила кожу. Часовой в судорогах повалился на землю.

Стоун схватил лазерное ружье и побежал к Берк. Показался Имани, для старого халианина он бежал довольно быстро. Берк повернулась и бросилась назад, к лесу.

Ружье было с кодом. Если спускового крючка коснется чужая рука, взорвется батарея лазера. От незадачливого стрелка останется радиоактивный кратер двадцати метров в поперечнике и двух в глубину.

Батарею можно было снять, но только вместе со спусковым механизмом.

Имани извлек смертоносную батарею и спрятал ее в мешок, который пристегнул к поясу.

— Медлить нечего, — сказал он и двинулся вперед, отбросив в сторону бесполезное ружье косанца.

Берк и Стоун шли в нескольких шагах позади.

— Так вот что он имел в виду, когда говорил о лучшем способе убить кого-нибудь, — сказал Стоун.

— Да, убить другого совсем просто, если ты согласен умереть вместе с ним.

— Он мог бы меня кое-чему научить, — покачал головой Стоун.

— Разве он даже сейчас не учит тебя?

Стоун на мгновение задумался.

— Пожалуй, ты права.

Когда они подошли к монастырю, Имани закричал:

— Есть ли у вашей расы хоть какое-нибудь представление о чести?

Появились косанцы с оружием наизготовку.

— Они будут дураками, если попадутся на это, — пробормотал Стоун.

— Они уже дураки, раз служат другим, — отозвалась Берк.

— Мы здорово рискуем.

— Не особенно, — ответил Имани. — Я знаю их, потому что знаю свою расу. Мы были рабами одних и тех же хозяев.

— Кто бросает вызов чести косанцу?! — раздался хриплый голос, говоривший на халианском военном наречии.

— Я, Имани Халианский, и я уже убил нескольких тварей твоей расы.

Кое-кто из солдат хотел открыть огонь, но говоривший знаком остановил их.

— И ты пришел, чтобы сдаться?

— Нет. Я хочу сразиться один на один с самым храбрым из вас. Или те мечи, что вы носите, годятся лишь отковыривать дерьмо, прилипшее к вашим лапам?

— К чему вся эта глупость?

— Если я возьму верх, вы убираетесь из нашего мира.

— А если нет?

— Тогда я мертв, и меня не касается, что вы станете делать.

— А что с твоими инопланетными друзьями?

— Мне нет до них дела, — пожал плечами Имани.

— Ты же не думаешь, что они действительно уберутся, правда? — тихонько спросил Стоун.

— Конечно, нет, — отозвался Имани. — Ты бы убрался? Нет, но поединок даст им возможность изрубить меня на кусочки. Я наверняка посчитал бы, что искромсать убийцу моих товарищей гораздо приятнее, чем попросту пристрелить. Они могли бы заподозрить ловушку, но им не терпится пустить в ход свои клинки, я знаю.

— Бросьте оружие! — приказал вожак.

Трое повиновались.

— Есть здесь кто-нибудь, кроме вас троих?

— Нет.

— Тогда иди и готовься встретить свой конец, дурак. Я сам прирежу тебя.

Имани сделал шаг вперед. Стоун положил руку на его покрытое шерстью плечо:

— Да сопутствуют тебе боги, Кьедэ.

— Я не знаю этого слова.

— На одном из древних языков Земли это означает «брат», — он взглянул на Берк, — или «сестра».

Имани и Берк кивнули, короткое прощание воинов.

Вблизи косанцы не кажутся привлекательнее, отметил Стоун, а пахнут они, как старые ботинки, которые слишком долго пролежали в сыром сундуке.

— У тебя есть клинок? — спросил вожак косанцев, вытащив свой меч и разминая плечи.

— Я буду драться этим, — ответил Имани, выхватив свои ножи. Он показал клыки и отскочил назад.

— Сделайте круг, — приказал косанец своим солдатам.

Откуда Имани знал, что они поступят именно так? Просто потому, что они были стадными животными?

— Смотрите за теми двумя. — Вожак кивнул в сторону Стоуна и Берк. — И следите, чтобы не появился кто-нибудь еще.

Казалось сверхъестественным, как Имани мог все это угадать.

— Они будут наблюдать за поединком, — говорил он, разбирая лазерное ружье. — Что бы ни произошло, они будут следить за нами, особенно когда я пущу ему кровь. Будьте наготове. Через десять секунд после первого удара, не больше.

Берк и Стоун оказались под охраной двух солдат. Но часовым не было дела до этой парочки, все взгляды были прикованы к сражающимся.

Они кружили на месте. И Стоун заметил, как хорошо, уверенно, почти скользя, двигается косанец. По тому, как он обращался с мечом — слегка изогнутым стальным клинком около метра длиной, — было видно, что он опытный боец.

Косанец сделал выпад и взмахнул мечом. Быстро, но не быстрее, чем человек… или халианин.

Имани пригнулся и отразил удар ножом. Сталь лязгнула о сталь.

По толпе пробежал возбужденный шепот.

Косанец отскочил назад и снова занял оборонительную позицию.

— Отлично! — сказал он. — Это будет не просто резня.

— Ну, здесь ты ошибаешься, — отозвался Имани. Он ринулся вперед, одним ножом отразил рубящий удар сверху, а вторым клинком нанес легкий укол.

Техника Имани, как заметил Стоун, была безупречна. Всего лишь укол, когда можно с легкостью вогнать в косанца нож по самую рукоятку. Но цель халианина была в другом.

Столпившиеся солдаты загудели еще громче.

— Десять, — тихонько сказала Берк. — Девять. Восемь. Семь.

Выведенный из себя косанец сделал выпад. Стоун видел, что конвой поглощен схваткой.

— Давай! — бросил он.

Берк и Стоун едва заметно попятились. Никто не обратил внимания. Они повернулись и бросились прочь. Один из солдат заметил их бегство, он что-то сказал, но Стоун так и не разобрал, что именно.

— Три… два… один… — кричала Берк, легко обгоняя Стоуна.

— Прощай, Кьедэ, — прошептал человек.

Мир почернел, прежде чем до них донесся звук, и Стоун потерял сознание. Слишком близко…

Когда он очнулся, то встретил птичий взгляд Берк. Голова болела, к горлу подступала тошнота.

— Тебя ударило куском дерьма, — сказала она, указывая на что-то.

Неподалеку на земле валялась изуродованная голова косанца.

— Сработало, — сказал Стоун.

— Да, некоторые пережили взрыв. — Она похлопала по ножу, который висел у нее на перевязи. — Я их прикончила.

— Наш брат был до конца предан своему искусству, — вздохнул Стоун. — Я мог бы многому у него научиться.

— Ты научился умирать. Не это ли самое главное?

Она была права.

— Что дальше? — спросил он.

— Я возвращаюсь в свой родной мир. У меня есть обязанности. А ты?

— Меня нигде не ждут, — покачал головой Стоун.

Какое-то время она сидела молча, глядя на все еще дымящийся кратер позади.

— Я подумывала о том, чтобы расширить нашу Гильдию, — сказала она. — Как это сделал мой отец, приняв туда женщин. Он понял, что нам нужны перемены, что нельзя позволить таланту пропадать даром.

— В Гильдии Без Гнезда никогда не было чужаков.

— Будут, — сказала она, — тебе же нравится такая работа, Кьедэ?

— Конечно. А что, собственно, ты там делаешь, сестра?

«Интересно, — подумал он, — что я сказал такого смешного?»