Под флаг адмирала Макарова - Герман Иванович Романов Страница 19

Витгефт перекрестился на иконы, очень уж стал набожным Вильгельм Карлович, принял православие и очень сильно опасался, что непонятно куда сгинувший «подселенец из будущих времен» может снова вернуться в его тело и захватить власть над душой и разумом.

— Почти равенство в двенадцатидюймовых пушках — 24 у неприятеля, и 22 у нас, плюс еще пара девятидюймовых орудий «Императора Николая» в совокупном бортовом залпе. Зато против 24 восьмидюймовых пушек вражеских броненосных крейсеров у нас дюжина десятидюймовых орудий трех «пересветов», с вдвое более тяжелыми снарядами, и по два восьмидюймовых ствола «Рюрика» и «Баяна» — а это уже существенный перевес в весе залпа.

Витгефт говорил совершенно хладнокровным голосом, упрямо и привычно наклонив голову — именно такого Евгений Иванович его знал. Однако за прошедший месяц Вильгельм Карлович изменился резко, хотя внешне и в привычках продолжал выглядеть прежним. Вот только начальник штаба стал куда более собранным, и с той же энергичностью и неутомимостью полностью переделал планы на войну, им же раньше составленные. И не просто составил новые схемы и записки, нет — потребовал изменить принятую дислокацию кораблей, и с чрезвычайной энергией провел ее за немыслимо короткий трехнедельный срок.

Теперь Тихоокеанская эскадра базировалась на Дальний, там акватория была куда обширней, чем во внутренней гавани Порт-Артура. Имелись доки, мастерские и угольные склады, которые в случае войны можно было использовать в нуждах флота. Одна беда — подступы к Дальнему пока не были защищены береговой артиллерией, хотя прежними планами предусматривалась постановка минных заграждений, которые должны были находиться под защитой отряда канонерских лодок. В этом то и был допущен просчет — под прикрытием броненосцев японцы могли вытралить мины и использовать самый лучший порт на всем Желтом море к своей выгоде.

Перебазирование главных сил Тихоокеанской эскадры в Дальний стало настоятельной необходимостью в связи с прибытием из Владивостока крейсеров «Рюрик» и «Богатырь», а из Чемульпо крейсера «Варяг». Внутренняя гавань Порт-Артура оказалась неспособной вмещать возросшее до тринадцати вымпелов число кораблей 1-го ранга. А ведь прибудут подкреплениями отряды Вирениуса и Моласа, а это еще четыре больших корабля — а куда распихать все семнадцать единиц прикажите⁈

Так что эскадра перебралась двенадцать дней тому назад в Дальний, и принялась тут обстоятельно обживаться, выйдя из состояния «вооруженного резерва». Из окна были хорошо видны все семь броненосцев и шесть крейсеров, причем массивный корпус двухтрубного «Рюрика» заметно выделялся. Наместнику предоставил свой собственный дом, вернее настоящий дворец по местным меркам, градоначальник Дальнего статский советник Сахаров, креатура всесильного Витте, считавший себя здесь полновластным «хозяином». Вот только сразу спасовал — слишком разное у них было положение, чтобы «качать права». Гневные телеграммы от Сергея Юльевича адмирал начисто игнорировал, а Витгефт отписывался на них «высоким штилем». А начнется война, то совсем иной разговор пойдет.

— Необходимо продолжать все наши приготовления, Вильгельм Карлович, не обращая внимания на телеграммы из столицы. Нам воевать, не им, и японцы не должны застигнуть нас врасплох!

Петербург изрядно докучал, постоянно требуя от него «объяснений» — предпринятые наместником мероприятия там многих изрядно раздражали. На что Алексеев отвечал «отписками», объясняя необходимостью, хорошо зная, что пока пользуется доверием государя-императора, ему ничего не сделают. «Облаивать» будут постоянно, интриговать — но пока помешать не могут, хотя так продолжаться вечно не будет. Если война не начнется до середины февраля, то отвечать придется за все — он отдавал себе отчет, что всесильная петербургская бюрократия гораздо влиятельней иной раз великих князей, что же говорить о наместнике…

Карта Квантунского района, с Дальним и Порт-Артуром, и с перспективами двух этих портов Квантуна

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ»

февраль 1904 года

Глава 22

— Что же удумали эти русские гэйдзины? Коварство матерого врага никогда не следует недооценивать, с «Ниссином» и «Касугой» явно чувствуется их рука, аварии отнюдь не случайны!

Командующий Объединенным Флотом страны Восходящего Солнца, адмирал Хейхатиро Того напряженно размышлял над сложившимся положением. Война начиналась совсем не так как рассчитывали японцы — вступление пришлось отсрочить вначале на неделю, потом довести срок до тринадцати дней. Иначе было нельзя — раннее начало войны могло погубить купленные в Италии броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга», которые из-за злосчастных происшествий не смогли опередить русские отряды, что один за другим отправлялись на Дальний Восток. Наоборот, теперь следуя впереди купленных крейсеров, два русских броненосца напрямую угрожали идущим далеко позади, через весь Индийский океан «гарибальдийцам», столь нужных для Японского Императорского флота. Ведь начнись война, они могли вернуться и потопить их без малейших затруднений.

Пришлось выжидать, и лишь вчера посол в Петербурге затребовал грамоты и объявил о разрыве дипломатических отношений. А неделю назад из Квантуна и Владивостока вывезли на посланных пароходах всех подданных микадо, которые там находились. Из Японского и Желтого морей были отозваны все находящиеся там транспорты и выставлены дозоры.

Но и русские адмиралы отчетливо понимали, что война близко, начав свои уже явственные приготовления к ней за месяц до нынешнего дня. А они были очевидны, и агентура в Порт-Артуре и Владивостоке сообщала о том ежедневно, отправляя «адресатам» безобидные на первый взгляд «коммерческие» телеграммы.

Сведения вызывали у Того тревогу — русский флот перебазировался из Порт-Артура в Дальний, чтобы иметь свободный выход в море, и не зависеть от утреннего прилива, что позволял провести броненосцы по узкому фарватеру мимо «тигрового хвоста». При этом началась установка береговых батарей из девятидюймовых пушек, снаряды которых были опасны не только для крейсеров, но и броненосцев. Толстый броневой пояс, конечно, не пробьют, но трубы сбить могут, что приведет к фатальной потери скорости. На временные основания стали ставить шестидюймовые пушки, смертельно опасные не только для миноносцев, но и бронепалубных крейсеров.

Но самое плохое так это то, что русские начали отрабатывать приемы постановки минных заграждений, а потому в любой день могли полностью перекрыть минами подходы к Талиенванскому заливу. И тем исключить любое нападение японских броненосцев. И что еще хуже — минные транспорты и миноносцы были замечены у островов Эллиот и Блонди, которым японцы отводили роль передовой базы флота при блокаде Квантуна, если представится возможность ее установить. Теперь это невозможно — слишком велик риск подорваться на выставленных минах.

— Эти гэйдзины, белокожие северные дьяволы словно читают мои мысли, постоянно опережая в действиях…

Мысль была страшной, но Того допускал ее. Не стоит недооценивать врага,