Андрей Левицкий - Сага Смерти: Мгла Страница 19

Они миновали два островка и болотистые протоки между ними, обошли сгоревший дом, рядом с которым поблескивал зеленым холодец, и остановились. Кирилл с Нешиком опустили на землю тело Брюквы.

— Нешик, копай, — сказал Мировой. — Только быстро.

Вооружившись обломком доски, тот начал рыть мягкую землю. Остальные разошлись полукругом, подняв оружие. Хохолок присел и принялся осматривать пулемет, Болотник встал между отрядом и сгоревшим домом, синхроны отодвинулись в другую сторону.

Катя исподтишка оглядела лица наемников. Мировой застыл, поджав губы, Кирилл был бледен, Нешик морщился и часто моргал. По лицам Болотника и синхронов ничего невозможно определить, Анчар же, казалось, о чем-то напряженно размышляет. Она вновь посмотрела на Кирилла. Катя знала — деньги они с собой не взяли, оставили где-то неподалеку от Сундука. Теперь доля Брюквы поделится между остальными тремя наемниками…

— Это были не зомби, — произнес вдруг Анчар.

— Кодированные, — сказала Катя.

— Да. Живые люди, мозги которых склеились.

— Может, из-за той аномалии? — предположила она. — Которая нарушила работу оружия? Если они находились рядом с ней долго, аномалия могла воздействовать как-то еще…

— Нет, — сказал Болотник, и все, кроме Нешика с синхронами, посмотрели на него. Следопыт стоял, широко расставив ноги и сложив руки на груди, полы плаща качались на ветру. — Никакая аномалия не может склеить человеческие сознания.

— Тогда что? — спросил Мировой.

— Что-то живое.

— Живое, — повторил Анчар недовольно. Катя уже заметила эту черту его характера, естественную для человека, привыкшего командовать и брать на себя ответственность за жизнь других людей. Анчара мало что могло вывести из себя, но он начинал сердиться, когда кто-то что-то не понимал. — Живое — слишком общее понятие. Значит, это сделал человек?

— Мутант? — добавил Мировой.

— Контролер? — предположила Ката.

Болотник ответил:

— С таким раньше не сталкивался. Не знаю.

Заговорил Кирилл, внимательно слушавший разговор:

— В том-то и дело — их же было больше десяти. А синхроны… — Он покосился на стоящих в стороне братьев. — Двое, ну, трое. Я слышал, один контролер за Темной долиной когда-то сумел срастить разумы квада из Долга, то есть четверых. Они тут же сошли с ума и перестреляли кучу народа. Но двенадцать человек? Пятнадцать? — Кирилл пожал плечами. — Что вообще происходит на этих болотах?

Катя поймала на себе взгляд Анчара и, наклонив голову, из-под опущенных ресниц незаметно покосилась на него. Командор смотрел со странным выражением. Он подался вперед, собираясь что-то спросить, но глянул на Мирового, на Кирилла — и передумал. Наверняка хочет узнать, что я несу в контейнере, решила она. Понять, какова цель всей экспедиции.

— Ну так чиво? — спросил Хохолок, выпрямляясь. — Идем, што ли?

— Помоги ему, — велела Катя.

— Чиво это? Я тебя охраняю!

— Помоги, я сказала! — Она показала на Нешика. — Быстро, ну!

Хохолок упрямо насупился, но девушка глядела так грозно, что он, проворчав что-то, положил пулемет у ее ног и пошел к Нешику.

Вдвоем они быстро покончили с ямой. Хохолок отошел, отряхивая ладони и все еще недовольно зыркая на Катю, Нешик с Кириллом подняли тело, осторожно перенесли и положили в могилу. Кирилл и Мировой были, в общем, спокойны — Катя видела, что смерть товарища не вывела их из душевного равновесия, — а лицо Нешика стало будто мертвым.

Когда Брюкву положили в яму, Аслан вдруг подошел к могиле. Карим остался на месте, глядя в сторону церквушки, а брат его присел на краю ямы и заглянул.

— Ты чего? — спросил Нешик угрюмо.

Несколько секунд синхрон молча разглядывал труп, потом выпрямился и вернулся к Кариму.

Кирилл, проводив его взглядом, пожал плечами и взялся за доску.

— Командир, — позвал Нешик.

— Просто закопайте его, — откликнулся Мировой.

Катя нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Вся Зона усеяна трупами, так из-за чего тут канителиться? Импровизированные похороны уже начали выводить ее из себя. Но, при этом, какая-то частичка Кати, будто обладавшая собственным разумом, смотрела на нее со стороны. Смотрела — и ужасалась ее черствости, жестокости, ужасалась той Екатериной Орловой, какой она стала в последнее время.

Нешик что-то пробормотал, откашлялся и неловко произнес:

— Мишка, ты… покойся с миром, в общем.

Кирилл стал забрасывать тело землей, и молодой наемник, помедлив немного, присоединился к нему.

Катя сказала:

— Что, если эта сила, которая срастила ренегатов, появлялась и в других местах?

— В смысле? — спросил Мировой. Она повела рукой вокруг.

— На болотах тихо, потому что здесь никого нет. Нет людей. А в сталкерском лагере — есть. Но если их тоже… склеили? Зачем нам идти в этот лагерь? Надо обойти его стороной.

— Запасы не помешает пополнить, — возразил Мировой. — Там же лавка Суслова. Хотя вообще ты права, конечно.

— Э, а пожрать? — влез Хохолок. — У костерка, а? Вы чё!

— Мы можем обойти лагерь, — сказал командир, не слушая, — И дальше двигаться намеченным курсом. Только… Что это?

Все вскинули оружие, развернулись. В стороне по болоту катил большой, по пояс человеку, клубок веток, на которых еще сохранилась желтая сухая листва. В глубине тускло поблескивали кости, крепко опутанные тонкими корнями и стеблями вьюна.

— Перекати-еж… — прошептал Нешик.

Мировой приказал негромко:

— Никому не шевелиться! Он далеко, не почувствует нас.

Катя, во все глаза смотрела на эту штуку. Раньше она их не видела, хотя наслушалась рассказов от Глеба и Опанаса. В Зоне за последний год возникло много нового: начали расти Деревья-Кукловоды, появились новые аномалии — слизистый пузырь, купол, поганка, кислотная вдова, свеча… Перекати-еж — подвижная аномалия, очень необычная, наподобие Дерева-Кукловода, то есть аномальное растение. Этот был явно очень старым и катался по просторам Зоны уже не один год — распухший от комков земли, древесины, листьев, от костей и черепов.

Стволы оружия медленно поворачивались вслед за аномалией, а она, двигаясь со скоростью пешехода, взобралась на плоскую вершину болотного холмика, мгновение помедлила там, будто раздумывая, скатилась с другой стороны и пропала из виду.

Нешик громко выдохнул. Катя, уже несколько секунд искоса приглядывавшаяся к Болотнику, спросила:

— Что с ним?

Следопыт побледнел, обхватив себя за плечи; уставился куда-то на юго-восток. Глаза были сощурены.