Дмитрий Силлов - ЗАКОН СНАЙПЕРА Страница 19

— Чем платить думаешь? Баблом? Артефактами?

— Баблом.

— Покажь.

Резаной бумаги в кармане стало поменьше, чем вначале — растопка костра, отчисления Метле и использование по известной надобности несколько уменьшили изначальный ресурс, но того, что осталось было еще немало. Я зачерпнул горсть мятых бумажек и протянул руку к камере.

Моя ладонь была еще на середине пути, когда в толще бетона начали гудеть скрытые моторы, отодвигая толстенную стальную плиту, которую язык не поворачивался назвать дверью.

«Да, видать крепко пуганул робин гудов тот снайпер с «Энфилдом», — думал я, осторожно спускаясь по высоким ступеням узкого прямого коридора. Тусклые лампочки под потолком позволяли разглядеть лишь очень высокие ступени, на которых споткнуться и сломать себе шею катясь вниз было раз плюнуть. Наконец дойдя до конца коридора я сообразил для чего был придуман этот аттракцион с полудохлыми лампочками и ступенями — чтобы автоматчик, сидящий в крохотной каморке за ржавой решеткой видел того, кто спускается, сам оставаясь в темноте.

— А если «долговцы» пяток гранат сверху кинут, будет хоть куда свалить? — участливо осведомился я.

— Проходи, не задерживайся, — раздался из-за решетки абсолютно равнодушный голос человека, которому каждый проходящий мимо норовит сказать какую-нибудь ерунду, на которую он уже давно устал отбрехиваться.

Я не стал спорить и свернул налево в узкий проход, про себя удивляясь, зачем было городить конуру автоматчика так, чтобы из нее простреливался не только коридор, ведущий наружу, но и тот, что шел изнутри.

Однако через мгновение этому факту удивляться я перестал. Так как обнаружился факт, достойный еще большего удивления. Граничащего с отвращением.

Это был склад. Раза в четыре больше, чем склад Сидоровича. Вдоль стен стояли грубо сколоченные высокие стеллажи, забитые ящиками со снаряжением, оружием, боеприпасами и продовольствием. На бетонном полу раскорячились два блестящих смазкой пулемета «LW 50» и миномет М121. Но причиной моего изумления стали не новейшие образцы американской военной мысли, неизвестно каким образом попавшие на склад торговца «Свободы».

В центре склада, со всех сторон окруженный своими товарами в глубоком кресле сидел хозяин, положив тощие четырехпалые лапки на поверхность сварного металлического стола. На плечах хозяина словно на вешалке висела зеленая униформа, под которой не было даже намека на какую-либо мускулатуру. А еще на каждом из этих плеч словно на подставке лежало по одной абсолютно лысой голове. Из специально расшитого ворота форменной куртки к каждой из них, словно стебельки к шарам одуванчиков тянулись неимоверно тощие шеи.

Но ворот расшивали не для того, чтобы в него поместились эти шейки, больше похожие на змеиные тела — для них с лихвой хватило бы и обычного стандартного. Просто между шеями помимо всего прочего рос коричневый сморщенный горб по величине превосходящий обе головы вместе взятые.

Я невольно отвел взгляд от урода и уставился на миномет. После мимолетного взгляда на страшное порождение Зоны совершенные линии смертоносной машины несколько отвлекали от жуткой реальности. С которой, кстати, еще предстояло общаться.

— Не удивляйтесь, молодой человек. Все лучшее оружие — лучшим покупателям. Остальным то, что останется

Голос жуткого хозяина оказался глубоким и насыщенным.

«С таким голосом в опере петь, — подумал я. — Так… Опять. У кого бы спросить, что такое опера?»

— Спасибо за комплимент, — произнес хозяин. — Нечасто в этом подвале приходится услышать подобные мысли.

— Пожалуйста, — пробормотал я.

— Все, что хотите, можете спросить у меня, — продолжил торговец. — Например, опера — это музыкально-драматическое произведение для исполнения в театре. Информация такого рода бесплатна, так как сомневаюсь, что она вам пригодится в ближайшее время.

— Тогда кто такой Директор и как его найти? — спросил я.

Мутант поджал губы и, как мне показалось, слегка побледнел.

— А это платная информация, — процедил он сквозь зубы. — И у вас нет таких денег, чтобы за нее заплатить. Так что давайте поговорим о том, что вас действительно интересует и что вы способны приобрести.

Краем глаза я заметил, как на полке справа что-то шевельнулось. Оторвав глаза от миномета я завороженно наблюдал, как по воздуху к столу медленно плывет продолговатый ящик, приземляется на стол, как сама собой с него аккуратно сползает крышка, словно невидимый рачительный хозяин опасается, как бы она не грохнулась на пол и от такой небрежности не повредилась на ней зеленая защитная краска.

Из ящика выплыл и улегся на стол новенький АК-74М. Ящик тем же загадочным путем отправился обратно на полку, а с разных концов склада невидимые носильщики принесли и сложили на стол четыре магазина к автомату, цинковый ящик с патронами, американский десантный рюкзак, детектор аномалий и радиационного фона «Отклик», стандартную армейскую аптечку, штатовский недельный сухпаек с комплектом для обеззараживания воды и прошитый кевларовыми нитями камуфляжный комплект обмундирования с защитной маской и прямоугольными кармашками под бронепластины, прикрывающие область груди и живота.

— У вас в карманах две тысячи триста сорок пять рублей, — сказал хозяин. Я про себя отметил, что говорит со мной только левая голова — правая в это время спала. — Не сочтите за невежливость, но время для меня — это валюта, которой постоянно не хватает. Поэтому мне проще посчитать вашу наличность прямо у вас в голове — ведь вы видели её неоднократно.

«Горбатый телепат-телекинетик… с двумя головами… торгует жратвой и пулеметами… охренеть…»

— Вы можете думать о чем-нибудь другом? — слишком уж вежливо спросил торговец. — Например, о нашей сделке. Слышали поговорку — одна голова хорошо, а две — лучше. Так вот, это про меня. И давайте поговорим о деле.

— Давайте, — сказал я, энергично тряхнув головой и тихо радуясь, что у меня голов не «лучше», а всего одна. В конце концов, какое мне дело кто в «Свободе» торгует оружием и как оно при этом выглядит? Сторговались — разошлись и забыли.

— Именно! — воскликнула левая голова, отчего правая зашевелилась и забормотала во сне. Левая внимательно посмотрела на нее и понизила голос. — Итак, приступим. За ту сумму, что имеется у вас, я готов уступить вам то, что вы видите на столе. Однако если вы к этой сумме прибавите то, что скрыто у вас в каблуке ботинка, я с радостью заменю «Калашников» на «Вал», а эти сталкерские тряпки на защитный костюм ССП-99.

Я покачал головой.

— Воля умирающего, — сказал я.

Голова усмехнулась.

— Что ж, каждый живет по своим законам. Однако, любой закон что дышло, поворачивается так, как удобно законодательным органам. Ко всему вышеназванному я прибавлю информацию.

— О чем? — поинтересовался я.

— Скорее о ком, — снова усмехнулась голова. — Ведь вы идете в Зону для того, чтобы узнать о том, кто вы. Не так ли? Ну, плюс, конечно, воля умирающего, который, как вы считаете, спас вам жизнь. Но, думаю, что сейчас вам надо выбрать, что важнее — воля того, кого уже нет или ваша дальнейшая судьба.

— Я выбрал, — сказал я.

Голова пристально посмотрела на меня.

— Очень странная логика, — наконец произнесла она. — Возможно, это последствия воздействия извне на мозговое вещество. Никогда не думал, что не смогу договориться с немного недоделанным зомби.

Мне вдруг очень захотелось воздействовать извне на мозговое вещество этого монстра. По крайней мере на вещество одной из его голов. Которая говорила слишком много.

Невольно я сделал шаг вперед, однако меня немедленно остановила мягкая, невидимая, но непреодолимая волна, толкнувшая в грудь и отодвинувшая на прежние позиции.

— Вы не сможете причинить мне вред, — устало произнес мутант. — А я смогу серьезно облегчить вашу жизнь.

Тут я каким-то шестым чувством осознал, насколько одинок этот всемогущий торговец, запертый в бетонном бункере.

— Ты не можешь ходить? — спросил я.

Голова дернула уголком безгубого рта.

— Догадался… Природа любит равновесие. Тому, кто может швырнуть пулемет на полкилометра она не дала самой малости, доступной любому живому существу — возможности перемещать себя без посторонней помощи.

— И поэтому они заперли тебя в бункере…

Это было несправедливо. О чем я и сказал. Добавив при этом:

— Если хочешь, я тебя вытащу наружу. Бесплатно.

Голова усмехнулась снова.

— Не стоит. Моя судьба — это сидение на одном месте. Здесь или в другом бункере — какая разница. Но законы, по которым живете вы, молодой человек, мне по душе. Жаль только, что в этом мире благородство возможно лишь при некоторых нарушениях функций головного мозга.