Василий Сахаров - Мечник Страница 19

В ту, самую первую встречу, мы наблюдали за проходящими мимо вражескими воинами, и не понимали, как эти худосочные людишки, с размалеванными мордами, одетые в грубую кожаную одежду и вооруженные примитивным оружием, могли уже третий год подряд, терроризировать несколько крупных городов, имеющих свою почти регулярную армию. Не было в них ничего сверхъестественного и необычного. Да, по лесам ходят хорошо, да, ловкие, да, фанатики, но все же дикари.

Тогда у некоторых наших воинов мелькнула идея, атаковать этих неоварваров, перебить основную группу, и взять парочку пленных, но я решил не торопиться, и тихо, не привлекая к себе внимания и не оставляя следов, отряд двинулся дальше, в сторону вражеского центра. Хотелось посмотреть, что там творится, и правдива ли Анна Ельцова, с которой мы общались во время нашего нахождения в Дебальцево. С одной стороны, было видно, что она не лжет и верит в то, что говорит, однако, некоторые моменты в ее рассказах, внушали нам определенные сомнения, а учитывая ее постоянные головные боли и некоторый непорядок с разумом, полностью ей мы не доверялись. Кроме того, один свидетель, это не показатель, а местные жители и вояки из дружины, в большинстве своем, сектантов и в глаза не видели.

В общем, в тот день пропустили мы патрульных дикарей мимо, не стали в бой ввязываться и, исходя из того, что мы позже, увидели и узнали, поступили очень верно. Славянск, Изюм, Балаклия, Змиев и Мерефа, мы шли мимо разрушенных городов, и везде видели приготовления сектантов к войне. В каждом населенном пункте, под охраной молодых парней, сотни рабов, отмеченных знаками перевернутого креста на лбу, разбирали завалы и вели поиск металла, и всего того, что хотя бы как-то могло напоминать оружие. Все собранное они тянули в лагеря, небольшие городки из шатров на окраине развалин, где скидывали добычу возле немалых по размерам кузниц, стоящих на одном и том же месте уже не первый год. После чего кузнецы, вольные работники из клана, перебирали этот хлам, и его перековывали в мечи, сабли, наконечники стрел, дротики и метательные диски, чем-то напоминающие японские сюрикены, но большие по диаметру и всего с тремя шипами.

Все в этих краях обстояло так, как нам рассказывала Анна Ельцова и дебальцевский градоначальник Приходько. За исключением одного. Они говорили, что Внуки Зари не держат домашний скот и собак, но мы видели несколько ферм, где мычали коровы, слышали лай псов в лагерях, а на дорогах пару раз мелькали всадники. Вот так, значит, и они в чем-то ошибаются. Впрочем, сведения, предоставленные Анной, устарели на три с лишним года, и вполне возможно, что сектанты изменили свое отношение к живности. Все же война такое дело, что на одной добыче и охоте, долго не протянешь, и продовольственная составляющая краеугольный камень любой армейской системы, хоть нашей, хоть дикарской, без разницы.

Мы продолжали продвигаться вглубь Харьковской области, вели наблюдение, и чем дальше забредали, тем больше изменялось наше настроение. Поначалу мы посмеивались над местными сектантами, которые собирались захватить весь мир, потом начали задумываться, а позже, когда набрели на один из лагерей по подготовке молодых воинов клана, резко сменили настрой, и относились к этому походу уже не как к прогулке по землям дикарей, а полноценному боевому походу по территории врага.

Тренировочный лагерь Внуков Зари представлял из себя обнесенное ржавой колючей проволокой строение на окраине городка Мерефа, и здесь, под руководством нескольких старых и опытных бойцов, самой бандитской наружности, полторы сотни парней, все как один, с татуировкой красного ромба на обеих щеках, готовились к войне. С утра и до самой поздней ночи, они бегали по полигону оборудованному рядом с лагерем, стреляли из луков, метали дротики и кинжалы, изучали военное дело и готовились стать настоящими солдатами своего сатанинского клана. Причем упор в их занятиях делался на проведение диверсий, налеты на населенные пункты и осаду городов. Очень характерный набор для будущего воина, многое нам объясняющий о планах сектантов и их тактике в предстоящих войнах.

Что меня зацепило особо, это то, что юные фанатики не испытывали ни малейшей усталости от того, чем занимались сутки напролет. По крайней мере, я не видел ни одного, кто бы выказал свою слабость, а на их лицах, были только два чувства, внимание, при изучении своего будущего ремесла, и восторг во время психологической накачки.

— Кто вы!? — кричал инструктор, здоровенный однорукий детина лет сорока, с бритым черепом и все теми же клановыми отметками на щеках.

— Мы лучшие воины в мире! — разносился над полем дружный и слитный рев сотни пятнадцатилетних парней. — Мы передовой отряд Сына Зари, его внуки!

— Из какого вы клана!?

— Мы Красные Ромбы!

— Для чего вы рождены!?

— Мы рождены, чтобы убивать!

— Зачем!?

— Мы чистим землю от ересей и еретиков, и этим приближаем возвращение нашего бога!

— Есть ли в вас сомнение!?

— Нет, воины Сына Зари не знают сомнений!

— Кто-нибудь из вас устал!?

— Нет, Красные Ромбы не знают усталости!

— Готовы ли вы выполнить приказ!?

— Да-а-а!

— Почему мы победим!?

— У нас есть цель и с нами истинная вера!

Так происходило по десять раз на дню и, пробыв возле тренировочного лагеря Красных Ромбов двое суток, мы снова двинулись в путь. Однако далеко не прошли, напоролись на еще один такой же лагерь, теперь уже клана Белых Углов. Посмотрели что и как, то же самое, что и в предыдущем тренировочном центре, боевая подготовка и психологический тренинг. Хотели обойти этот лагерь, сунулись влево, а там поселение, пошли вправо, и вроде бы продвинулись на несколько километров, но тут услышали стрельбу из нескольких винтовок. Что такое? На бой не похоже, а напоминает тренировку. Однако до сих пор, огнестрельного оружия у сектантов мы не наблюдали, так что происходящим заинтересовались всерьез, и вышли к деревне Васищево, где и сидели уже второй день.

— Саня, о чем задумался? — Астахов опустил бинокль, и потормошил меня за плечо.

— Ты ничего необычного в этом лагере не заметил? — спросил я его.

— Да тут все необычно, охраняемая территория, два пулемета на вышках, собаки сторожевые, а ближние подступы патрули обходят, — ответил он. — Ко всему прочему, стрелки эти, снайпера долбанные, которые по мишеням так метко шмаляют. Вокруг дикость полная, а у них десяток СВД в хорошем состоянии и патронов без счета. Ясен пень, что этот лагерь от всех остальных отличается очень сильно.

— Нет, Андрюха, я не про то. Ты посмотри, у снайперов этих, клановых татуировок нет, и свои речевки они не выкрикивают.

Он снова приставил к глазам бинокль, посмотрел на стрелков, продолжающих свой тренинг, и сказал:

— Действительно, так и есть. И что это значит?

— Эх, госбезопасность, — вздохнул я, — посмотри на мишени, они разные, но в основном это ростовые фигуры на возвышении, которые напоминает трибуну.

— Так, вижу, — подтвердил Астахов.

— А теперь вспомни, кто у нас перед большими массами народа на трибунах любит выступать.

— Да, ну… — удивился капитан.

— Вот тебе и ну. Точно тебе говорю, это по душу нашего президента стрелки. Мы с ними еще даже не соприкоснулись, а они уже диверсантов готовят, и это нам еще удача улыбается, что мы на этот тренировочный центр напоролись, но гарантии того, что он один такой, никто не даст.

— А может быть, это не к нам?

— Все может быть, ведь есть еще Воронеж, Шахты, Донецк, Днепропетровск и Киев, в конце концов. Этих хлопчиков могут куда угодно направить, только, рано или поздно, они и к нам придут.

— Есть предложения?

— Предлагаю провести налет на этот лагерь.

Капитан помедлил, и сказал:

— Место уж больно для налета неудобное, да и собаки у них хорошие, нас по любому почуют.

— Нас и так, со дня на день обнаружат, следопыты здесь отличные, так что уходить пора. И если так, то на прощание хотелось бы дверью погромче хлопнуть.

— Давай еще сутки понаблюдаем, местность подробней осмотрим, и места отхода приметим. После этого и решим, как поступить. Идет?

— Пусть будет так.

Наше наблюдательное место на лесной опушке заняли бойцы, а мы вернулись в свой лагерь в глубине леса. Ко мне тут же подскочил наш радист Кум, и сказал:

— Мечник, Дебальцево на связь выходило.

— Что Татаринцев передал?

— Начальство требует языка.

— Это все?

— Да, больше ничего не было.

— Вот видишь, — повернулся я к капитану, — все одно придется светиться.

— И все же, давай торопиться не будем.

Отряд приступил к разведке местности и подготовке к налету на базу снайперов. Планировалось, что в следующую ночь мы проникнем на территорию лагеря, и как только нас обнаружат собаки, вступим в бой, подавим огневые точки противника, закидаем длинное одноэтажное здание отведенное под казарму рядового состава и курсантов гранатами, а языка возьмем в домике инструкторов, который стоял чуть в стороне от основных построек. Уж кто, а учителя должны были знать, для чего готовят своих питомцев.