James Swallow - Гарро V: Меч Истины Страница 2

Но и этого его тоже лишили. На израненном битвами Калте, на конечной станции железной дороги вблизи Нуминуса, рота Рубио сошлась с Несущими Слово. Резня того дня ещё жила в его кошмарах. Там Гарро его и разыскал, тянущим время в ожидании того момента, когда за ними всеми придёт смерть. И в этом разорённом месте, пока битва чернила небеса и теснилась вокруг них, Рубио лишился чего-то эфемерного, того, что нельзя было измерить. Чтобы спасти жизни своих собратьев, он совершил тогда страшный выбор. Рубио нарушил Эдикт Императора и обратился к своим стреноженным силам, чтобы отразить врагов. Поступив так, он изменил присяге. Его боевые братья остались в живых, но они отвернулись от него, все как один. Делало ли это его... предателем? Рубио отмахнулся от этой тревожной мысли, но она не исчезла, маяча грозовым фронтом на дальнем горизонте.

(Рубио): Я здесь, Гарро. Чего ты от меня хочешь?

Боевой капитан развернулся, чтобы изучить Рубио, он шарил глазами по лицу кодициария, пытаясь как-то оценить его настрой. 

(Гарро): Обратный перелёт из Веридийской системы был трудным. Ты отдохнул?

(Рубио): Я готов вернуться в битву, если ты это имеешь ввиду. Зачем бы ещё меня сюда привозить?

(Гарро): Рубио, нас призвали не для того, чтобы драться на войне. Бросать вызов мятежу Хоруса в открытом бою предстоит другим, нам же... у нас другой путь.

(Рубио): И куда он ведёт? Ты уволок меня прочь от моих братьев, ты забрал меня с моего законного места! Скажи мне, что на то была хорошая причина!

Рубио, со стиснутыми зубами, пылающий раздражением, бросил взгляд вниз на свои безликие одежды.

(Рубио): Что за долг я могу выполнять в таком виде? Где моя броня? Где моё оружие?

(Гарро): Твоя боевая экипировка была последним, что связывало тебя с твоим Легионом, брат. Тебе это больше не нужно.

Гарро сделал приглашающий жест.

(Гарро): Иди со мной. Мы приведём тебя в готовность.

Оружейня Цитадели была военной кузней, где десятки сервиторов и техно-серфов занимались ремонтом и техобслуживанием боевого снаряжения. В помещении главенствовали золотые доспехи и огромные сияющие мечи Сестёр Безмолвия, хранительниц Цитадели. Их клиники были развешаны на всех стенах рядом с мощными огнемётными пушками и штурмовым оружием, но ни один из этих инструментов ведения войны никоим образом не мог конкурировать с вооружением Астартес.

(Гарро): Вон там, брат. Видишь?

На стойке для снаряжения шестиметровой высоты покоился комплект силовой брони, почти идентичный тому, что носил Гарро. Это было изделие, созданное по самому последнему слову техники, только что поставленное мануфакторумом. Как и броня Гарро, оно было лишено любых эмблем и символов, за исключением неброского стилизованного изображения глаза[1], едва различимого на одном из наплечников, — знака Сигиллита. С талии свисал безыскусный табард Библиариуса. При приближении Рубио стойка с шипением открылась, и собравшиеся сервиторы были готовы помочь ему облачиться в керамитовые доспехи, но он медлил. За время своей службы Империуму Рубио никогда не надевал ничего, кроме кобальтовой сини Ультрадесанта, и не носил на себе никаких эмблем сверх почитаемой Ультимы Легиона. При мысли о том, чтобы сделать это сейчас, у него снова возникло чувство, что он совершает какое-то предательство.

(Рубио): Если я на это пойду, то что со мной станет? Я утрачу то, кем я был, я больше не буду сыном Ультрамара!

(Гарро): Рубио, послушай меня. Дело не в Легионе или месте рождения, это вопрос более важный, чем мир, который ты звал домом, или примарх, которому ты отдавал салют. Ты, я и прочие, что появятся в будущем, мы отдаём свою верность новой истине, новому идеалу! Мы помним о том, кем бы были, но восходим к лежащему за этими рамками, мы служим Императору Человечества! Это не изменится никогда! Там, на Калте, Рубио, ты принёс особый обет. Это сделает его завершённым. Бери броню. Присоединяйся ко мне!

(Рубио, после паузы): Быть по сему.

Рубио взошёл на стойку и широко раскинул руки, соглашаясь принять открытые брассары, наручи и нагрудник во всей их боевой красе. Сервиторы зафиксировали корпусную секцию доспехов и поножи, громоздкие ботинки и латные перчатки. Он откинул голову назад, когда вставал на место горжет. С низким, отдающимся в самых костях урчанием свёрнутой в калачик энергии включился термоядерный микро-реактор в наспинном ранце. Следующими сели на место наплечники. Так, шаг за шагом, Рубио превратился в боевую машину в облике человека, однако его по-прежнему тревожила клятва, которую он скрепил этим поступком. Теперь он утратил всё, чем он раньше был, а с новым статусом, который он приобрёл взамен, ему ещё только предстояло определиться.

(Рубио, напряжённо): Сделано.

(Гарро): Пока нет. Ещё остаётся твоё самое главное оружие.

Пси-капюшон представлял из себя сложную совокупность кристаллических матриц и энергопроводов, настроенную на уникальные резонансные моды Имматериума. Сервиторы установили его на место вокруг головы Рубио, и устройство пробудилось к жизни, незамедлительно привязываясь к телепатическим энграммам псайкера. Рубио ощутил, как в нём вновь пробуждается старая, знакомая сила, та мощь воли, которую он считал подавленной.  Умения, которые спали со времён Никейского Декрета, готовно заплясали на кончиках его пальцев.

(Гарро): Вот теперь сделано.

Броня была второй кожей, пластил и керамит сопрягались с мышцами и скелетом посредством проводящей поверхности чёрного панциря — интерфейсного био-имплантата под кожей Рубио. Он опробовал перчатки, сгибая пальцы. Ощущение было... правильным, но его внутренний конфликт не угас до конца.

(Гарро): Ты согласен выполнять свой долг, брат? Бери это оружие и используй его — именем Императора.

Гарро вручил ему увесистый болтер и меч в ножнах. Рубио слегка улыбнулся, когда клинок оказался в его руке. Это был гладиус — разновидность меча, традиционная для Ультрадесанта. Хотя на нём и не  было обозначающей это гравировки, воин осознал, что Гарро позволяет ему сохранить одну маленькую памятку о Легионе, который он оставлял.

(Рубио): Моя признательность, брат...

Ментальное восприятие Рубио ни с того ни с сего встрепенулось, толкаясь в его разум. Он запнулся, уставившись на Гарро жёстким взглядом.

(Гарро): Что не так?

Рубио не ответил. Оставшись без применения,  его телепатические способности утратили быстроту и собранность, и всё же у него возникло странное ощущение чего-то спрятанного глубоко в уме Гарро — иной правды, скрытой под слоями стоических мыслей Гвардейца Смерти, секретной веры, суть которой нельзя было прочесть. Перед его внутренним взглядом промелькнул образ.

(Рубио, шёпотом): Иконка... Золотая аквила...

(Гарро, изумлённо):  Что ты сказал?

Рубио каждой частичкой своего существа жаждал расспросить о том, что он учуял, но псайкер уже ощущал присутствие ещё одной души, которая надвигалась ближе, пылая ярче, чем заглушенное препаратами мышление сервиторов, свирепая и жёсткая, с бритвенно-острыми гранями ума, привычного к совершению убийств.

(Рубио): Кто-то приближается.

(Новоприбывший, входя): Ты Гарро?

(Гарро):  Я.

(Новоприбывший): Бери своего компаньона и следуй за мной. Немедленно.

Он не стал ждать, чтобы увидеть, подчинятся ли они. Новоприбывший просто крутнулся на каблуках и отправился обратно тем же путём, которым пришёл, вышагивая по сводчатым коридорам Цитадели в направлении главных воздушных причалов. Гарро поджал губы от такой вопиющей демонстрации высокомерия, но всё-таки последовал за ним с Рубио на шаг позади. На первый взгляд, выбор у него был невелик. Нельзя так просто просто взять и дать отказ представителю Кустодианской Гвардии, не имея на то хорошей причины.

Он представился как Корарин, ну или по крайней мере это было всё, что он хотел сообщить им на данный момент. Воины Легио Кустодес обладали наградными именами различной длины, и каждое добавочное наименование даровалось им в знак признания заслуг перед Императором и Троном Терры. Гарро доводилось слышать о кустодиях с более чем тысячей имён, каждое из которых было начертано на внутренних поверхностях их брони, и он не мог не задаваться вопросом, сколько их ещё шло за словом "Корарин". Говорили, что кустодии соотносились с Императором точно также, как легионеры — со своими примархами. Личные охранники правителя Империума, они были его преторианцами и наиглавнейшими защитниками. И действительно, редко когда можно было встретить кустодия за пределами Терры. Они покидали Дворец Императора лишь для дел величайшей важности, и при этом в одиночку или малым числом.